Подростковая литература

Одна из причин, которая окончательно заставила меня взяться за перо, стал неожиданный звонок по телефону в середине декабря нашего хорошего семейного знакомого – доктора с простой русской фамилией Иванов, основателя одной из ведущих кинезиологоческих клиник Москвы. Сергей Николаевич – врач с редким природным даром исцелять болезни людей при помощи своих божественных рук. Его клиентура сложилась путём передачи информации о его медицинских чудесах через его пациентов. От друзей к знакомым, от выздоровевших…

– В нашем колледже ты найдёшь настоящую семью, – Алиса Павловна проигнорировала всплеск его злости. – Вы же не предложите мне продать свою душу? – ехидно полюбопытствовал Игнат. – Нам ни к чему такие сложности, – Алиса Павловна жестом руки пригласила следовать за собой. – Мы уделяем особое внимание одарённым детям. – У меня нет никаких талантов, – пробурчал Игнат, вышагивая за директрисой. – Я абсолютно уверена, что ты станешь одним из лучших студентов нашего колледжа, – бодрый голос женщины…

Я еще раз покружилась у зеркала в своих белых лодочках на шпильке. Подмигнула себе и пошла за мамой. Мы вышли во двор, где были папины гости. – А вот и моя взрослая дочь, Александра, – поприветствовал меня папа. И гости зааплодировали. Ко мне стали подходить многие и здороваться. Некоторых я знала. Вот главный прокурор, вот судья, вот губернатор, вот хозяин крупной корпорации, вот хозяин модного бренда, а там хозяйка сети кондитерских. Все они мне знакомы, ведь они в какой-то степени партнеры…

– Да, Лапушка, делай, как знаешь, как хочешь… – Виктория, меня зовут Виктория, как британскую королеву, пожалуйста, называй меня по имени… Тут уже прыснула я, не смогла удержаться, чем заслужила неодобрительный взгляд матушки королевы. Ну, правда, мне кажется, порой она переигрывает, и даже деньги отца и возможности с ними связанные не сделают мою маму королевой Британии. Хотя… я бы тогда была принцессой… Но мне это все не надо. Я четко знаю, что хочу и уж точно не мечтаю о британской короне,…

Теперь Юля берегла плакат и не снимала его со стены. Она позволяла себе лишь аккуратно прикоснуться к изображению пальцем, еле-еле, нежно и легко. Обвести овал лица и после прижать палец к своим губам. Дать шуточное «пять» изображению руки, чтобы разделить свою радость с незнакомцем. Просто погладить изображение и почувствовать какое-то теплое счастье в своем сердце. Вот и сейчас Юля перевернулась на живот и протянула руку к любимому изображению. Она по-прежнему улыбалась и что-то тихо шептала…

– Шутишь что ли? Ханин никогда не станет меня добиваться, это просто смешно. Он на меня даже не смотрит. А если бы и смотрел, то все равно не стал бы бороться. Какой смысл, если он прекрасно понимает, что я и так уже схожу от него с ума? – О, кажется мы подошли к корню проблемы. – В голосе тетки прозвучала ирония. – По-твоему, если я перестану обращать на него внимание, он сразу же начнет за мной бегать? Ты серьезно? Этого не будет. Ты совсем его не знаешь. Он не такой, как все остальные. …

Те, кому посчастливилось попасть учиться в колледж «Учеба и спорт», держались руками и ногами, чтобы не вылететь из него, а получить заветный диплом, дающий огромную путевку в жизнь. Мало того, что учиться здесь было весьма интересно и перспективно, так и опыт, получаемый от разных преподавателей общественных и спортивных наук, был бесценен. Для большинства ребят возможность получения спорт- cholar hip – это отличный стимул для их самовыражения Но Каролину сейчас волновало не это. На самом деле…

Читателям постоянно предлагаются растущие в мастерстве стихотворения поэта. Иду довольный в город я, Счастливый и уставший. Не знаю, где моя семья, И где горшочек с кашей. Но чувствую, что мИнет день, Найду домой дорогу. Не наведу тень на плетень, И не смотрю я строго. Каким-то образом сейчас, Два танка примагнитил. И взорвались они на раз, И это я увидел. По воле Господа пришёл, Я в этот мир степенный, Предназначение нашёл, И это так бесценно! Юноша…

– Я – оборотень, дочка. И ты тоже, – объяснил он мне, отчего я нервно проглотила слюну и уставилась на него в панике. Я тогда не знала, как подобрать слов на его заявление. Я вообще не знала, что мне делать в такой ситуации. Она достигла апогея безумства. Папа работал в службе спасения. Я думала, что он отсутствует ночами потому что у него очень много вызовов, но как же я ошибалась. – Ч…Чего? – посмеялась я, отмахнувшись. – Это чушь какая-то. – Вовсе нет, Эльма. Нужно отнестись серьёзно к моим…

Утро следующего дня было суетливым. Две семьи добрались до ЖД вокзала и уже стояли в здании, поглядывая на электронное табло с расписанием. Женщина с приятным голосом объявила о прибытии. – Ура! – крикнула Кира. – Куда нам? – Пойдем, я знаю, – ответила её мама и направилась на выход. Достигнув перрона, они нашли нужный им поезд. Пройдя регистрацию у проводницы, все зашли внутрь. Сам вагон был зелёным и уютным. В нём пахло свежими цветами, рельсами и бензином. На всех окнах коридора были светлые…

Старуха вздрогнула, открыла глаза и посмотрела в окно. Слива качнулась, вскинула ветви вверх и осыпалась белой пылью, оставляя взгляду лишь неприкрытое уродство искалеченных временем ветвей на фоне покосившегося забора. В коридоре раздался телефонный звонок. – Слушаю! Да, да. Конечно. Спасибо, – положив трубку, мужчина с облегчением закрыл глаза. – Ну, слава Богу. Все хорошо. Он повернулся было в сторону комнаты, где оставил старуху, но внезапный порыв ветра швырнул в окно прихожей что-то…

На душе у меня тоже был глухой ноябрь. Стоит ли так мучиться и позориться? Я хожу на танцы третий месяц, другие девчонки уже довольно уверенно и красиво двигаются, а я даже не могу толком запомнить схему – последовательность движений, – не говоря уже о технике. И еще эта растяжка! Конечно, меня не раз посещали мысли бросить это неблагодарное дело, останавливало только ослиное упрямство, на которое мне не раз пеняла мама. Если уж я чем-то занялась, то доведу до победного конца! По крайней мере,…

Хорошо сложенный молодой человек сделал хитрую физиономию и поправив сумку на плече, сказал: – А зачет по философии хочешь? «На больное», – чертыхнулся Кузнецов, озираясь на Пеликанова. С философией и преподавателем старой закалки у Антона не заладилось сразу. При всех своих старческих болезнях, Григорий Григорьевич отлично запомнил Кузнецова. И также, отлично запомнил, что выше тройки он ему не поставит. Как бы парень не старался писать все конспекты, ходить на занятия, носить доклады – преподаватель…

Нет, ну к Лильке надо зайти по-любому, две недели у неё не показывалась. Это на сегодня моё большое обязательное дело, сольфеджио всё-таки подождёт. Зажужжал вентилятор в ванной. Это значит, маман проснулась. У нас клавиши света и вентилятора на одном выключателе, если торопишься, можно нечаянно нажать обе, маман спросонья часто так промахивается. Я прислушиваюсь секунды две, потом возвращаюсь к кофе. Жаль, конечно, я люблю допивать мой утренний кофе в одиночестве. Хотя, может быть, у меня просто…

– Ха-ха, я и не собирался его больше пугать. Не парься, Лукас, – беспечно ответил он. Тот качнул головой и приказал: – Кевин, Арт, вниз. Схватить его. Под потолком раздалось шуршание, после чего четверо рослых спортивных парней с повязками на лицах вышли из амбара на дорогу. Они встали в ряд точно посередине и наблюдали за Чжан Го, который, не теряя надежды, старался сбежать. – Смотрите-ка, похоже, он и вправду умом тронулся, бежит как сумасшедший! Опять упал! – воскликнул Джек, наблюдая…

– Тань! Если я тебе кое-что скажу, ты ведь никому? Матвеева скрестила руки на груди и прищурилась. – Понятно. Тогда молчу! – Аля вздохнула и протерла очки полой рубашки. – Пойдем в класс. Если Галина Пална уже там, мало нам не покажется. Галины Павловны еще не было. Аля с Таней успели сесть на свои места и вытащить учебники и тетради. – Аля, – послышался голос сзади, – мы после уроков в пиццерию собираемся. Хочешь с нами? – Макс, я на диете, ты же знаешь. – Аля обернулась. – Хотя… Мы –…

Я поймала недоуменный взгляд своего верного Феди и почувствовала себя весьма неловко. На кого ж я его бросаю? Впрочем, какие проблемы: это девчонке сложно найти партнёра в танцах, а парень долго от одиночества страдать не будет. В глубине души зашевелилась ревность: кому-то достанется мой Федя, с которым мы успели вполне прилично станцеваться! Но я одёрнула себя – на двух стульях не усидишь, кое-что треснет, сказав А, говори Б… Кажется, об этом я уже упоминала. – Ладно, Ира, удачи тебе, – наконец…

– Нет, я не друг, – возразила девушка-андроид. – Я робот-ассистент. Я создана, чтобы помогать великому учёному становиться всё более и более великим. А друг – это другое. – Друг… другое? Как это? – забеспокоился Карло. – У меня никогда не было друзей. Понимаешь, я всегда везде был самым умным. В детстве мне часто так и говорили: «Ты что, самый умный?» А я отвечал: «Да». Ведь это была правда. И потом иногда меня даже били. Другие дети, за правду! И за то, что я разговаривал с деревьями…

Первый день тянулся бесконечно. Три капельницы по полчаса – вот и все развлечения. Принюхивалась к запахам из столовой: вот это – капуста, а это – тушёнка. Мама почти не отходила от меня, кормила с ложечки, совала то ложку, то салфетку, то градусник. Старалась быть весёлой. Я боялась, что моя болезнь брякнет по ней так, что её саму госпитализировать придётся, но она ничего, держалась, не плакала. Съездила домой, привезла мне одежду (от шока половину нужного не положила). На обратной дороге она…

– Делать домашнее задание – это не круто, Брай, – Девон отодвинул учебник в сторону. – А завалить историю, по-твоему, круто? – А ты не настраивай себя на неудачи, – посоветовал Девон, слегка кивнув проходящей мимо женщине. – Да ладно тебе, чувак. – Я переложил учебник на колени. – Ей же под тридцать. – И я только что сделал её день чуточку лучше, – он улыбнулся и снова принял идеально отработанный непринуждённый вид. Прошло два часа, и Девон выполнил свою норму по улыбкам и подмигиваниям.…