Подростковая литература

Угрюмой походкой он возвращался домой, где сидел оставшийся вечер. Уроки и сессии его не интересовали, он считал это всё бесполезным и не нужным делом, созданным лишь для траты времени и сил. Как и всегда зайдя к себе в комнату он включал компьютер, запускал какую-нибудь игру и погружался с головой в виртуальный мир, иногда это давало ему чувство отвлечения, он чувствовал себя легко и счастливо, иногда задумчиво и раздраженно, но иногда доходило и до злости, однако профессиональным геймером он себя…

Наташа входила в круг избранных. Считалась одним из участников комитета. Пока что еще не была замечена на попытках продать хранимую информацию врагам. Этим Наташа Маше и нравилась. В окружении девушки редко встречались люди, которым можно доверить действительно что-то стоящее. – Очень походит на наш почерк, не находишь? – Спросила Наташа, хмуро осматриваясь. – Это и есть наш почерк. – Без особого энтузиазма ответила Маша. – И что это значит? – Это значит, что кто-то пытается усугубить нашу…

Пролог Лис приблизился к дыре. Встал на самом краю, заглянул в бездну. На первый взгляд черно, но если приглядеться, можно различить отдельные всполохи. Надо лишь знать, что искать. Дыра не так проста. Да и не дыра это вовсе, а разлом, созданный осколком цвета в момент прохождения через тень. Его сила и размеры были столь велики, что он оставил после себя шрам. Между дырой и осколком навсегда установилась связь. Дыра отражала его существование. Долгие годы, даже столетия ничего не происходило.…

Я знала, что так думать нельзя, и ущипнула себя за руку. Если бы я призналась в том, что сочувствую преступнику, или в том, что церемонии исключения мне не нравятся, меня бы оштрафовали. И даже не на сотню баллов, как за бранное слово или короткую юбку, а на всю тысячу. Последнюю тысячу баллов я копила целый год. От щипка у меня в голове не прояснилось, и я принялась крутить на запястье браслет с коммуникатором. На коже от непрерывной носки комма отпечатывался след, но снимать его было запрещено:…

И конечно Арно – ох Арно, это был веселый, рыжий, усыпанный веснушками бескомпромиссный задира с проницательным взглядом карих глаз. Он него стонали все окружающие его взрослые. Его проделки доводили родителей до обмороков. Арно частенько удирал из дома, но несмотря на все это он был очень добрым юношей и за это ему прощали очень многое, хотя и наказывали с завидной регулярностью. По характеру он был под стать Дее – они вечно соревновались в том, кто из них выдумает большую шалость. Они часами могли…

– Знаете друзья вчера в интернете наткнулся на интересную игру под названием «игра в жизнь», смысл игры пройти 10 игр, и если ты выиграешь, то тебе исполнят любое твое желание, играть можно до 20 человек, давайте сыграем, как по мне будет весело и классно, мы ведь друзья же, проведем это время весело и вместе. Интересную идею он конечно предложил, но тут явно есть в чем-то подвох, если выиграешь, то исполнят желание, хе-хе странно все это, но посмотрим, как отреагируют другие. – А почему бы нет,…

И Артур решился. Ведь более удобно обстоятельства ещё долго могли не сложиться. Как только с утра родители уехали, а помощница по хозяйству Раиса лишь успела войти в калитку, Артур вывел велосипед на улицу. Пообещал Раисе, что будет кататься осторожно, к обеду явится. И выехал. Двенадцать километров по шоссе. Съезд на каменистую равнину… Артур осторожно покатил по узкой, но всё ещё хорошо заметной дороге. Корни степных трав и кустарника разодрали её асфальт, растащили в разные стороны,…

– Ты жил в приюте? – Да. В то время многие родители так поступали. А что было делать мне среди мира людей? И нас собирали по детским домам, где мы могли спокойно существовать, учиться и просто не бояться за то, что магия будет замечена простыми людьми. – А как же твои родители? – Они постоянно меня навещали. Они любили меня по-своему. – Хм, – задумалась девочка, снова поправив прядь своих волос. – Мама тоже любила меня по-своему… – Почему? – Она же не волшебница… Она уехала, и тоже отправила…

А кто валяется без толку, от того толку не будет. Соня собралась с духом, досчитала до трех и села в кровати. Опущенные на ковер ноги утонули во мхе, по плечам рассыпались темные волосы. – Зеркало! – попросила Соня. Дом уже знал, что зеркало в ее понятии – это голограмма, а не отражающая поверхность, которыми пользовались в старину. У человека, если он сидит напротив, левая сторона всегда находится справа, по-другому – неправильно, нелогично и просто гадко. В какую сторону зачесывать волосы?…

– Сними-ка трусики и покажи, где на них бабочка, – говорит мне воспитательница. Я и снял их. Мне то что, тем более, что бабочку на трусиках я видел своими глазами. И вот стоят передо мною девочка и воспитательница и метки на трусиках сравнивают. А трусики и правда очень похожие, и метки очень похожие. Правда, одни трусики с рюшечками, а вторые – без. И пока они сравнивали бабочек, к нам и вся группа с няней подтянулась. – Да, это ее трусики, – наконец вынесла свой вердикт воспитательница.…

– У Вандыги все шансы закончить в тюряге. Ишь, кулачищи! А как глядит исподлобья! Не умеет и ручку в руках держать – чайник еще тот! Зато подрастет – научится держать нож… Вандыги, когда возглавишь корейскую мафию, не забывай, что я всегда в тебя верил! Это он типа прикалывается, но у класса, само собой, ноль реакции. Ведь если заржать в неудачный момент, можно услышать гадость и в свой адрес. Блин, Тончжу, совсем, что ли, не шаришь? Если мне доведется возглавить корейскую мафию, тебе первому…

Забыла представиться, меня зовут Милена, Милена Грейд, мне двадцать семь лет. Сейчас мне двадцать семь, а в те далекие годы, о которых я хочу рассказать, мне было намного меньше и это были самые лучшие годы в моей жизни. Двадцать семь тоже неплохо, но не когда это последний этап в твоей жизни. Люди бегут и торопятся, совершенно не живут сейчас, в этом моменте им, надо думать, строить планы. Как они будут отдыхать, что будут делать на выходных, а итог, в выходные, которые наступят, они будут думать…

– Сколько можно это терпеть! – в сердцах воскликнула кухарка и сдула со лба выбившуюся из-под поварского чепчика прядь волос. – Клянусь Богом, в этом доме никому ничего не нужно! Джой Мэдисон совершенно выжила из ума, если считает, что этого никто не замечает! После её слов все одобрительно загалдели. Одна только Гвендолин, старшая из воспитанников, попыталась успокоить кухарку. – Не надо, Мерси, перестань, – сказала она с тревогой в голосе. – Лучше не будем её сердить. Давай я всё высушу и сложу…

Но, прежде чем продолжим, нужно знать самое важное. Даже Питер с Москвой не так плотно застроены, как французские города, где сам Бог велел паркур осваивать. Что уж говорить про наше заполярное захолустье! У нас между крыш Человек-Паук даже попрыгать бы не смог. Что уж про паркурщиков говорить… Тренироваться было негде. Только если лезть на недострои, что имело свои трудности и соответствующие последствия. Да и у нашего тогдашнего кумира вряд ли не было своего спортзала с батутами, где можно было…

Только представьте себе! Заполярье, зима, полярная ночь, конец ноября, мороз за двадцать, играем на снегу в футбол. Точнее остальные играют, а тебя ставят в защиту, и вот ходишь по полю от скуки, руки засунув в карманы, мёрзнешь и ждёшь, пока с другой стороны поля к тебе кто-то побежит. Посему я чаще всего цепенел от холода, и уже плевать, кто там бежит в нашу сторону забивать. Короче говоря, дворовый футбол без толики тактики, изучения приёмов или командной работы. Благо хоть эта чушь, называемая…

Когда в комнату к Гуле проникло оранжевое закатное солнце, она загрустила. В это время, обычно, мама возвращалась с работы. Гуля встречала ее во дворе со Снежком, и потом они вместе поднимались по лестницам на пятый этаж. «Ходить по лестницам надо пешком, чтоб не отрос лишний жирок”, – так всегда говорила мама, отпирая дверь длинным ключом. Мама вообще была веселая по жизни и часто шутила. Несмотря на то, что ей иногда приходилось несладко. Сегодня мама не вернется с работы, не расскажет Гуле новый…

– Ря-агузов! – рычит Степан Саныч. – Десять кругов вокруг площадки, раз-два! Раздаётся свисток, и Мишка нехотя срывается с места. Смотрю на Ильина. Хмурится. Злым взглядом провожает ученика. Чего взбесился? Мишка вроде нормально себя вёл, только меня немного задел… – Два, Крышкина! – бросает в мою сторону. – Я – Мышкина! – произношу едва не плача. Два? В смысле, два? Звенит звонок с урока, весь класс несётся в сторону спортзала, чтобы переодеться. Мы занимались на улице, потому что…

Отец замирал в дверях с зажатой между пальцами сигаретой и молчал, пока я заходилась в еще большей истерике. Все думают, что от сигаретного дыма у меня слезятся глаза, а на самом деле дым – тригер детской истерики. Поэтому я не курю. Мне было семь, когда учителя начали издеваться над нашим классом. Я училась в «У» и нас считали «ущербными». Все хотели поступить в «А». Странное соревнование, которое я никогда не понимала – быть первым. Первым войти в самолет, как будто нет билета с прописанным…

Природа вокруг была сказочной, просто Берендеево царство, и Санёк любовался ею от души. Он и не знал, что сосны над рекой, освещённые солнцем, могут быть так красивы. Сколько раз порывался сфотографировать, но Селена была строга: «Греби давай, нечего отвлекаться!» Когда Санёк только пришёл в турклуб, он подумывал о том, что в походе, если подвернётся какая-нибудь подходящая катастрофическая ситуация, он может спасти Селену от неминуемой гибели и этим завоюет её расположение. Иногда он даже представлял,…

А. Слепо чтить короля Холода V; Б. На несправедливость отвечать наивной слепотой; В. Во всём соглашаться с постановлениями, которые вносятся королём Холодом V; Г. Не претендовать на индивидуальную свободу; Д. Не думать о том, что непонятно (добро, истина, любовь, счастье). Закон 3. Об образовании. Высшее образование доступно: А. Богатым; Б. Жителям, приближённым к королю и его окружению; В. Профессиями экономиста, учителя, депутата и прочими, напрямую влияющими на жизнь…