Попаданцы

Арти откинул капюшон. – Доложите отцу, что я пришёл, – сказал он. И сразу почувствовал направленные на него со всех сторон враждебные взгляды. Если бы не скреплённая кровавым рукопожатием клятва верности наместнику, Арти не дал бы за свою жизнь и монетки. Красные волосы и красные глаза. Не наш, не свой, не человек даже. Волчонок. Детёныш адской волчицы, прижитый наместником в прериях с обернувшейся в женщину варгой – вот о чём они шептались за спиной Арти. – Дорогу наследнику! – рявкнула…

Не особо высокая девушка 165 см ростом заваривала себе кофе с цельным молоком. Она поднялась сегодня несказанно рано, что было непосильной ношей. Обычно в девять утра своего выходного дня она беззаботно нежилась в кровати, укрытая пледом, и пускала слюни в подушку. Сейчас же она просто стояла с кружкой горячего напитка из отборных зёрен арабики, в её голове был полный беспорядок, мысли лились рекой. Бурный поток, снующий по недрам разума, остановить который было невозможно, а понять – просто нереально.…

– Русские! – вскрикнул он им вслед, удивлённо. А они покосились на него, хмыкнули и пошли прочь. Странно всё это. В любом случае он не понимал, на кой чёрт его отправили в это грязное заведение, и уж тем более, зачем собственные ноги привели его сюда. Эту грязь захотелось смыть ещё сильнее. Проспиртованный внутренне вещицей похожей на водку, а потому, теплилась надежда, неотравленной, он спросил, где здесь нужник. На него посмотрели, как на идиота. Но потом махнули в сторону лестницы. …

Стражник у ворот стоял, прислонившись к стене, и лениво покусывал соломинку. Прощупывал взглядом входящих, игнорируя покидающих город. Двое других стражников находились рядом в полной готовности: ослабив ремни амуниции, сидели в тени и играли в кости. Сеня вспомнил, что греки приветствовали друг друга словом «хайре». Это означало «радуйся». Раскинув руки, Семён громко завопил от избытка чувств: – Хайре, Эллада! Стражники оторвались от игры и повернулись к Сене. Один из них одобрительно кивнул…

Марина неосознанно потянулась к сгустку света. Ей безумно захотелось потрогать его, ощутить его тепло. Коснувшись шара, она почувствовала жар. Перед глазами все поплыло, и Марина потеряла сознание. Очнувшись, она обнаружила себя все в том же лесу. Только теперь был день, и природа вокруг казалась незнакомой. Ярко светило солнце. Она испугалась, что все уже уехали. «Сколько я проспала? Что вообще случилось? Искал ли меня кто-нибудь?» Вскочив на ноги, Марина пошла по лесу наугад. Неподалеку нашлась…

– Мама проснулась, – полушёпотом сказала дочь. – Ты тортик будешь? – Нет. – Тогда я съем? – и принялась снимать верх с моего кусочка. Глядя на неё, я подумала, как дети легко относятся к бедам и переживаниям, не задумываясь о завтрашнем дне. А у меня в голове уже крутились страшные картины голода – что будем есть и как жить. – Дорогая, – сказал муж, протягивая мне бутылку шампанского, купленного вчера, – глотни, станет легче. Мы выжили и бутылка шампанского. – Он посмеялся. – Нам повезло,…

Плюшка – из разведгруппы – почему-то вернулся один, а вернее прибежал, запыхавшийся и взволнованный, без Феди. Вот его сбивчивый рассказ. – «Мы прошли по левой стороне острова по пляжу, где-то через километр вышли на протоку из океана в лагуну, перешли её – она мелкая, а вот дальше увидели небольшую пристань на берегу с пришвартованной яхтой. Мы с Федей обрадовались и побежали к этой яхте, но тут он схватил меня за рубаху и опрокинул на песок, зажав мне рот рукой. «Тише, ты, тише, не ори»– это…

Это был необычный альтинг, необычный и непростой. Свободные жители Исландии собрались, и оказалось их многим больше целой сотни человек. – Каждому известно, – Арнарссон повесил на крепкую шею подвеску, заклятую на громкий голос, и потому слышали его все, и каждый громко и четко, – что любое число собравшихся, превышающих сотню, неугодно могучим асам, и прежде всех – тому, что присматривает за собраниями, владыке честной правды и прямого удара, Тору Одинссону. Если, – говорящий поправился, – это…

Разбудил красавицу легкими поглаживаниями ветер-проказник. Поёжилась принцесса, открыла свои глаза зеленые, огляделась, да закрыла вновь, решив, что спит еще и дивный сон видит. – Проснись, девица, уж давно за полдень. Не пристало такой красоте под деревом почивать, кабы не простудилась, – донесся откуда-то сверху противный писклявый голос. Не проснувшись толком, принцесса неохотно проворчала: – Поди прочь, кто бы ты ни был, – и рукой повелительно махнула. – Ты мне не размахивай тут ручками…

– Тебе не понять философского смысла моих слов! Скривив лицо в омерзительной улыбке, татарин зло парировал: – Ну, да, куда уж нам, мы университетов не заканчивали! В ядовитой фразе братка в которой сквозило раздражение явственно читалось, что Тимур презирает людей с интеллектуальными наклонностями. Неоднократно сталкиваясь в работе с невежеством подчиненных, Семен сопоставлял своих бывших товарищей по институту и братков. Каждый раз мысленно студенты выходили победителями в словесной дуэли…

Его худое лицо было перекошено от гнева, челюсть ходила из стороны в сторону, и мне стало казаться, что ещё секунда и я услышу, как скрежещут его зубы. – Это говорит лишь о том, что убийц несколько, – не глядя в сторону Брайена, процедил он. – Человек не мог такое сделать, – произнесла я, но тут же осеклась. Ведь для всех я шла туда впервые. Когда впереди замаячила перевёрнутая повозка, шериф ускорился. Я же, наоборот, сбавила шаг, искренне не желая ещё раз смотреть на место бойни. И тем…

Как они это сделают-маневры, выброс ложных целей, еще один микропрыжок Мизара уже не интересовало. Ракеты были слишком умные. Их создавали лучшие умы Этой Страны. Все те, кто называл себя учеными, военными, стратегами, программистами, физиками, атомщиками и так далее. Все они за короткий срок смогли воплотить в эти две дюжины ракет все свои знания. Чтобы закончить эту войну. Не выиграть. Но закончить. Потому что победителей не будет. Совсем. Это понимали все. И Противник… Который…

Вера выпрямилась и, разведя руки, пристально оглядела себя. После чего обернулась к Диме, который единственный из троицы оказался раздетым, по крайней мере, до трусов. Непонимающе уставилась в его наглую рожу паяца и тихо поинтересовалась: – И где меня вчера валяли? – Понятия не имею, – радостно ответил восседающий на подушке хозяин кровати, – но, судя по сажному макияжу, где-то в районе мангала. Она чисто машинально потёрла лицо ладошками. После чего глянула на руки и, поняв, что этим только…

Ему уже не хотелось пить. На кону стояло дело гораздо важнее. Мальчик шел, позади него оставались небольшие, глубокие следы. Расстегнув рубашку, он почувствовал: идти стало гораздо легче. Когда до леса оставалось немного, ребенок вдруг услышал крик. Вздрогнув от неожиданности, мальчик замер. Повернувшись в ту сторону, откуда кричали, он заметил силуэт. «Эй!» – снова подал голос силуэт, и мальчик понял: голос был женским. Стоя в нерешительности, мальчик не знал, идти ли на голос, или, сорвавшись…

Нет она не испугалась, она разозлилась, на свою беспомощность защитить себя и от боли, и от зверя. Видимо момент, которого ждал Тигр наступил, он поднял лапу прямо над ней. «Правильно, или прихлопни как комара, такой-то лапищей, от меня с одного удара отличная отбивная выйдет», – ей даже захотелось рассмеяться. Но он плавно опустил лапу на неё, прижав её выгнутое тело к земле. Боль тут же стремительно начала ослабевать, словно перетекая в Тигра через его лапу. Его морда, сосредоточенно наблюдающая…

– Люси… – прошептала я, с трудом разлепляя губы. – Ты тоже чувствуешь это? – Да, – ответила она с напряжённым лицом. – Как будто я стала весить втрое больше. Мы обе тяжело дышали, будто двигались под водой, но уже через минуту это чувство исчезло так же внезапно, как появилось. Автомобиль затрясло, я почувствовала резкий рывок. Едва я пришла в себя, раздались встревоженные крики солдат: – Мы пошли в гиперболу! – Гипербола? – я переспросила Люси, не понимая значения этого слова. Она…

–Женя, раз ты меня слушал то должен знать о чем я только что тебе сказала. Евгений Аркадьевич с задумчивым выражением лица , поправил свой тёмно-синий халат ,отряхнул его не то от насевшей пыли или же от пепла сигарет хотя он всегда был аккуратен и внимателен , когда курил любимые сигареты, посмотрел на жену внимательно и сказал –Знаешь дорогая ,нынче прекрасная погода ! Не думаешь прогуляться куда-нибудь перед грядущим сном ? Анастасия Прокофьевна посмотрела на своего мужа вполне удивлёнными…

Парень торопливо выбрался из воды и присел на берегу, переводя дыхание. Любое движение давалось ему с трудом и оседало неприятной болью где-то под кожей. Его пробивало дрожью. Тело стало неповоротливым, голова потяжелела и норовила отключиться. Но, что было хуже всего этого вместе взятого, так это то, что Марк совершенно не представлял, где находится. Он не помнил этого места. Вокруг рос густой темный лес. Тишина резала уши. Даже деревья оставались бесшумными и неподвижными, словно каменные изваяния.…

– По адреналину скучаете? – в тот же миг подметил я. – Ты думал, что инспекторы были первыми, кто начал делать прыжки? Я прыгала в прошлое еще до всей ээтой тоойтй новой системы в бюро. – с определенной гордостью произнесла она. – Подозревал, но не был уверен, что именно вы входили в число первых, кто тестировал эту систему. – теперь знал это наверняка. – У всех свои секреты, да и что дало бы вам это знание? Время было тяжелое очень и много чего плохого случилось. – не переставала она.…

Только вот не было иного пути, лишь смерть: галактике, Мегалле, богам, самой сути их силы. «Вьется лента, падая с черных волос, капает со стен кровь и впервые сходятся в небе две ложные луны, заявляя о рождении тринадцатого бога. Сотрясутся Платформы, вновь пройдут трещины по защитным куполам и расколется само небо. Сбудутся все предсказания, скрывающие за собой первозданный хаос. И когда луны сойдутся во второй раз, взорвутся два сердца, бывшие когда-то единым, и само мироздание сотрётся…