Приключения

То-то, сказывают, было веселье! Иван Евсеевич превзошел сам себя: зная пристрастия пылкого молодого царя, его большую охоту до кораблей и фейерверков, – устроил шутихи на всю усадьбу, да так лихо, что едва не спалил собственный особняк со всеми домочадцами! Однако государь был растроган и доволен заботами и устройствами графа. Петр сверкал очами, хлопал по плечу хозяина и, поднимая пенный кубок, говорил: «Ей-Бо, удружил, Иван Евсеич! Удружил, чаровник! Не забуду…» А потом по просьбе гостей царь…

Hi Mo t Important Win Cynthia Thoma on www.mill andboon.co.uk Thi book i dedicated to the memory of my loving parent , Barbara and Bert Brackett, who never mi ed a high chool football game under the “Friday night light ” of Cuyahoga Fall , Ohio. Chapter One Ro alie pulled into one of the la t remaining pot in the parking lot, got out of her car and checked her watch. “Three minute ,” he grumbled. “I’ll ju t make it if I run.” She till had no idea why the high…

– Варя! – мама стояла на пороге моей комнаты, наблюдая за тем, что я все еще занимаю кровать. – Мам, я уже встала, – и с этими словами, обиженно пыхтя, наконец-то, сползаю с кровати. – Ага, я вижу, как ты встала. С такими темпами ты останешься без ванны и завтрака. Папа уже ушел в гараж. – Ой-ё! – подлетаю с места и несусь в ванну. Папа у меня не тиран, он вообще довольно спокойный, но вот что касается ожидания… Помнится попросила его, чтобы отвез меня в магазин, дабы я себе обновок прикупила,…

Год спустя я оказалась в Индии, тоже по путевке, но лишь потому, что это было менее затратно [3] . Меня поселили в отеле и кормили завтраком, но внутри страны я путешествовала уже самостоятельно – автобусами и на скутере. С языком проблем не возникало – почти все индусы штата Гоа хоть немного, но говорили по-русски. Затем начался штурм Европы: поездку в Чехию распланировала уже сама (точнее, с подругами): билеты, страховки, визы и хостел – оказалось гораздо проще, чем мы думали. На сей раз мы…

– А других вариантов нет? – попытался студент. – Институт официально закрывают послезавтра, и всем выдадут документ, можешь с ними идти продавцом бургеров, а можешь продолжить учиться у Ивана Петровича. Понимаю, выбор неравноценный, ведь в бургерной ты хотя бы сможешь чего-то добиться, – злобно начал смеяться профессор. – Иван Петрович, говорите? Я согласен! Chapter Two Кирилла поселили в относительно неплохую общагу, как он позже узнает – это был лучший вариант из тех, что предлагает…

– Да, мастер Уильям, только я никогда не слыхивал об этом Робинзоне. Многие терпели кораблекрушение, и потом им приходилось переносить тяжелые испытания; но мне трудно вспомнить человека, о котором вы говорите. – О, но ведь это все в книге, которую я читал. Я могу вам рассказать… и расскажу, когда море опять успокоится. А теперь, пожалуйста, помогите мне спуститься вниз, потому что я обещал маме недолго оставаться на палубе. – Хорошо, всегда держите данные обещания, как славный мальчик, – ответил…

Казачьи курени отсюда не видать, но ногаи знают – там они. Уж сколько лет мечтают последователи Магомета застать православных врасплох. Налететь, ярясь от собственной удачливости. Порубать сонных. Больно прижимая коленом к земле, повязать руки раненым и побитым. А полураздетых девок, мягких и неподатливых, но оттого еще более желанных, увести с собой. Вроде и стоят курени недалече – на том берегу, а добраться до них непросто. Посты, скрытые и явные, раскиданы по всему берегу. Один звук, неосторожность…

С кормы ладьи послышался другой голос и присоединился к нам. Это был голос мужчины, глубокий и сильный, хотя и не столь чистый и звонкий, как мой. Если мой голос можно было бы сравнить с песней дрозда на рассвете, то этот голос походил на рык молодого льва. Лостра обернулась, и улыбка заиграла на ее лице, как лучи солнца на поверхности Нила. Мне пришлось проглотить жгучий комок зависти, когда я увидел эту улыбку, хотя предназначалась она моему другу. Я заставил себя с любовью улыбнуться Тану, так…

Он не ошибся, полагая, что распорядитель стоял под дверью. И если бы она открывалась наружу, то точно получил бы весомый удар. А сейчас он просто испуганно отпрыгнул. Звягин усмехнулся. – Вот теперь можете предложить свои услуги. Рулетка меня не подвела. Где тут номера? – неучтиво спросил он. – Прошу вас, – администратор подобострастно показал рукой направление и добавил, – я вас провожу. Вам удобно идти за мной? – Не суетись, веди, – по-барски покровительственно, произнес Звягин. Анна хотела…

Погруженная в раздумья Клео плыла по центральной улице города. На базаре торговки уже раскладывали диковинки: товаром было все, найденное в толще воды и на дне, выменянное у заморских русалок и оставленное на берегах забывчивыми людьми. Клео обожала изучать все эти находки: как в музее, она соприкасалась с миром надводным. Но в это утро она поспешно проплыла торговые ряды: фраза, оброненная старой одинокой русалкой, запала ей в душу, и она во что бы то ни стало хотела получить разъяснения. …

– Александра Иванова? – с ярко выраженным иностранным акцентом повторил незнакомец, и от его изучающего, взыскательного взгляда, невольно воскрешающего в памяти рентгеновой аппарат, Александра захотелось чем-нибудь загородиться, за что-нибудь справится. И чего, спрашивается, уставился? Нет, она конечно, девушка очень привлекательная, за что неоднократно в своей недолгой жизни успела пострадать. Впрочем, те, кто осмеливались высказывать своё благорасположение без её на то разрешения тоже страдали.…

От крови жертвенных животных распространялся тяжелый, липкий запах смерти, проникая ему в ноздри. На палубе ладьи, под балдахином, мягкая лежанка, накрытая греческой парчой, ждала молодую женщину, которую Ивор в прошлом году привез, возвращаясь со Святославом из Переяславца. Сегодня она отправится с ним в путь, туда, откуда нет возврата. Владимир с нетерпением ждал начала акта ритуального любодеяния, которое должно предшествовать ее умерщвлению. Старуха, с глазами разного цвета, с распущенными…

Подъехав к шалашу, всадник с большим трудом слез с коня и осмотрелся. Под огромным раскидистым дубом, ветви которого защищали от дождя, он привязал поводья и нежно погладил по загривку верного друга. Тихое ржание было ему ответом. Зажав в руке острый клинок, так, на всякий случай, рыцарь подошёл к шалашу. То, что он услышал, удивило его. Из шалаша сквозь шум дождя доносился плач, а вернее, заунывное завывание, которое сливалось со звуками дождя, и поэтому невозможно было сразу разобрать, кому принадлежал…

Старик ждал, слушая нарастающий гомон. Вот уже и слова разобрать можно. Ругань и чертыхание. «А, зар-раза! Кругом колючки!» – мужской бас. «Вот, блин, совсем штаны изодрал!» – тоже мужской, сиплый, будто простуженный. «Да кончится когда-нибудь этот проклятый лес?» – женский, слезливый. «И где эта чертова деревня? Может, карта врет?» – снова бас. «А может, мы заблудились?» – женский, с истеричными нотками. Вскоре появились они сами. Четверо измотанных туристов, обливающихся потом и согнувшихся под…

– Больше ничего у меня здесь сверх не получите! – гремел из окошечка камбузной амбразуры теперь на нерадивых учеников Ваня (он вообще не стеснялся голос до громового по случаю повышать). – Никакой добавки! Энергия не исчезает – переходит в другие формы… 2 … Энергия не исчезает. Кто бы мне скажи – все равно бы не поверил, что стану и я когда-то коком судовым. Выищу – таки под старость теплое местечко!.. Хоть, работы-то и на камбузе с лихвой хватает – только, что не короба таскать… И что дернет…

– Как интимная жизнь? – Настя весело шлепнула Василия по плечу. – Нерегулярно, Настя, нерегулярно, – ответил Василий. – Да, кстати, что-то не могу я до подружки твоей дозвониться, – Люсей, кажется, зовут. Не подскажешь телефончик? Настя засмеялась: – Ой! Люсей, кажется, зовут! Не стесняйся! Скажи прямо, что зацепила тебя подруга, – звонила она мне, про тебя спрашивала, а номер у нее теперь другой, – Настя достала из сумочки блокнот. – Сейчас запишу; не потеряй, – в бардачок положила. Подъехали…

– То, что ты сделал, очень опасно. Ася, конечно, плохо себя вела, но ты мог совершить ужасное преступление, и тебя за это могли бы посадить в тюрьму. Тюрьма очень сильно испугала Сёмку. Он представил себе пещеру, закрытую решеткой; в пещере страшные, грязные люди, в лохмотьях, с заросшими бородой лицами. Они сидят на камнях и на грязной, мокрой земле, и он среди этих людей должен будет жить до старости. – Ты должен научиться сдерживать свой гнев. – Что такое гнев? – Это такое чувство, – мама…

–Это войско может успокоить и один человек, на строительство бани назначаю старшим есаула. А вы, господа офицеры, пожалуйте завтра в полном составе на плац. Будете учиться командовать личным составом, как говорится: "Строем и с песней". Приказ ясен всем? –Мне не ясен!– из-за стола встал полковник Зубов. –Что не ясно?– спросил генерал грубым тоном. –Как мне держать солдат в повинности? Если я не могу наказать, ударить солдата, я не могу даже наорать на него. И всё потому, что они чувствуют ваше…

– Ну-у-у, скажем, практически ничего. Та-ак, что-то желтеет-синеет слабенько. Ерунда. Не заморачивайся. Это наша Татьяна – зоркий сокол, а другим и не видно ничего. Люська вздохнула. Я не поняла: с облегчением или досадой. – А твой что, опять в запое? – не утерпела я, хотя и знала, какая это болезненная тема для подружки. – Всё. Уже вышел, – хмуро ответила Люська, каменея лицом. – И давайте о чём-нибудь другом. – Нужен он тебе… – не сразу остановилась Татьяна, но я её толкнула в бок – хватит…

Разумеется, есть в произведении и спорные моменты. Однако, каким бы неожиданным ни был для читателя образ Александра I, нельзя не сказать, что он построен исключительно на реальных документах, исходящих непосредственно от самого императора Александра. На тех документах, о которых можно сказать только то, что факт – вещь упрямая. Автор нашел ряд интереснейших бумаг, которые до него никто не вводил в научный оборот. Чего только стоит дневник австрийского военного атташе барона Штуттерхайма, который…