Приключения

– За последний месяц пропали четверо, – вздохнул мельник. – Всего полторы дюжины. Мы уже и сами пробовали в лес, милостивый сударь… – Ничего себе! – Марта толкнула Милу локтем в бок. – Этот, оказывается, еще и из благородных… – И, разумеется, ничего там не нашли, – отозвался незнакомец. – Неудивительно. Укусы, рваные раны на шее – вампира в первую очередь следует искать на кладбище. Ох и странный же у него оказался голос… Спокойный, мягкий – но Миле вдруг почему-то стало не по себе. Даже Конрад…

Эриксон вытащил его из толпы, спросил: – Тебя устроит грязная работа? – Если чистить нужники, то – нет! – Вон там, у пирса, стоит кусок железа, – Эриксон указал ему на гавань. – Сходи, посмотри. Я хочу сделать из него… – он смолк, подбирая подходящее слово, – …красоту. Рольф согласился. И они вдвоем от рассвета и дотемна пилили, строгали, тесали, клепали, шпаклевали, красили. На это ушло четыре месяца. Эриксон платил Рольфу, чтобы тому только хватало на еду. Но тот ни разу не возмутился,…

Маннергейм часами простаивал под окнами пансиона, и в конце концов Зина сдалась. Маша не упрекала её – Зина была одна, она была в отчаянии. Состояние сестры ухудшалось, княжна не получала достойной медицинской помощи – врач приходил всего раз в неделю и не очень-то интересовался пациенткой. Возможно, просто не знал, что делать. Барон Маннергейм сразу же решил везти Машу к себе на родину. Он рассчитывал на свои связи со шведами, и действительно шведский хирург сделал в Хельсинки операцию, после которой…

Испания, Мадрид, 1513 г. В большом доме доньи Экарнасьон де ла Фуэнте на улице Соролья царила суматоха. Все слуги были заняты уборкой и приготовлением угощения. В этот день все ожидали прибытия старшей дочери, Марии Соледад, которая закончила свое обучение в монастыре кармелиток в Леоне. Муж доньи Энкарнасьон, Хуан Мануэль Эччеверия Мендес, скончался несколько лет назад от тяжелой болезни, оставив вдовой свою супругу с четырьмя детьми. Ее старшему сыну Хуану Роберто уже исполнилось восемнадцать…

Но самое главное – щенки Альфы. Даже дядина мелкокалиберная винтовка не шла с ними ни в какое сравнение. Затем был переезд нашей семьи в Узбекистан, в Самарканд, и здесь всегда были средне – азиатские овчарки, но с начала нашего переезда и до 1994 года не было такого года, чтобы я не гостил в Мары у своей родни три – пять дней или месяц, а то и несколько раз в году. Я никогда не был в пионерском лагере, позже никогда не ходил с друзьями в горы и не ездил на воскресные пикники “за город”. А в Мары…

– После этой беды мы многих источников лишились, и настало время Крота. Но, господин Ронге, раскопать секрет Крота при желании может всякий, кто не пожалеет денег. И тогда Крот станет снабжать сведениями того человека, а нам достанется то, что он сочтет нужным сообщить. Зайдель был умен – не стал показывать начальству, что в новой шахматной партии видит на два, а то и на три хода дальше. – Наши драгоценные союзники, – сразу понял Ронге. Союзницей Австро-Венгрии была Германия, и союзницей давней…

– Ну, мы вчера дали жару синим! Эти боты как ужи на сковородке вертелись!    Саша: – Да, жаль меня вырубило не вовремя!    Бобер: – Как вырубило? Ты же снова вошел в сеть через пять минут. Мы еще минут тридцать потом летали. Ботов синих мочили.    Саша: – Да нет, ты что-то путаешь. Я как с тобой поговорил, сразу спать пошел. Света ведь не было.    Бобер: – Странно. Тогда с кем я летал?    Саша пожимает плечами: – Не знаю.    Они подходят к парадному крыльцу музея. Крупный…

– Да ну тебя! – хохотнула Авьера. – Как он выглядит? Не воняет хоть как Дедлон? – Да от него смердит как от падали! Выглядит как гибрид лазаньи и освежеванного осьминога. Весит с полтонны. И назойливо предлагает подписать контракт. – Фу! – поморщилась Авьера, тут же рассмеялась и махнула рукой. – Врёшь ведь! Она постучалась в первую квартиру и зашла в неё, а Воста отправился на свою половину, прокатив тележку с инвентарём до середины коридора. В 14-ой обитал Безымянный, коренастый обладатель…

…да и в рыло получить от Фёдора Ивановича – раз плюнуть. Это выяснилось в первый же день: хитрый мясник попытался подсунуть чудному барину кусок поплоше – и тут же рухнул на прилавок с разбитыми зубами. Других желающих отведать здоровенного и тяжёлого, как пушечное ядро, графского кулака что-то не находилось. Фёдор Иванович поднялся с дивана. Продолжая попивать кофе, он растворил балконную дверь и встал в проёме. Август тысяча восемьсот шестого года в Петербурге выдался дождливым; серая хмарь…

Мелко семеня, униженно пригнув голову, ожидая в любой момент пинка или затрещины, я выбирался из их окружения пропахшего вонючим табаком, перегаром, нечищеными зубами и наглостью волчьей стаи, против которой никто не решится выступить. А уж такой, как я стопроцентно! Не разбирая дороги, шмыгая носом и утирая слёзы, я торопливо шагал к дому, с тоской понимая, что оставил у гопников пакет с ужином. Придётся приготовить яичницу с хлебом, потому что даже колбаса в доме закончилась, а я так и не удосужился…

Пока гром сотрясал небо, а ветер пытался сорвать крышу с моей клиники, я перетаскивала клетки с животными в подвал, ведь бросить их здесь, это значит обречь их на верную смерть. Держась из последних сил, я поставила клетку с Миси около входа, теперь у нас у всех есть шанс выжить, а если нет. Значит такова воля Великой богини… Внезапно краем глаза заметила, красное пятно, которое двигалось рваными движениями. Неужели кого-то непогода застала врасплох на улице?! Страшно подумать, что было бы, если…

На самом деле он успел вытащить ручку раньше, чем чернила окончательно потекли. Еще бы чуть– чуть – и рубашка была бы безвозвратно потеряна, но он успел выдернуть авторучку, и вот только несколько капель упало на рукав. Владимир Леонидович знал, что любые объяснения были бы встречены его супругой в штыки и без того усугубили бы его пошатнувшееся положение в семье. Положение главы семейства, кормильца и поильца. Выровнять это положение могло только одно – деньги. На оплату кредитов: за компьютер…

Стол она накрыла быстро. Чай, кофе, напитки, соки и самые разные сладости, начиная от варенья из ягод жимолости и кончая конфетами самых разных сортов. Никаких гостей за столом больше не было. Двоюродная бабушка сказала, что ни с кем особо не общается. В основном, книги на пенсии читает да телевизор смотрит. Она не донимала своего внучатого племянника расспросами, но кое-чем, понятно, интересовалась. Без этого не обойтись даже в первые часы встречи. Ведь, можно сказать, она не видела своего внучатого…

– Не дам! – А ну-ка дай! – мальчик вырвал мешок из объятий Птахи и когда он его раскрыл, из мешка вылетели три чёрных ворона. – Что ты наделал? Гад? Клим засмеялся, увидев, как вороны улетают прочь. – Мне было так трудно их поймать! – чуть не плача, произносит Птахин. – Ничего, ещё наловишь! Подумаешь сегодня без ужина останешься! И вообще, тебе лучше стать вегетарианцем… – Кем? – конечно, оборванец слышал это слово впервые. – Вегетарианцем… Траву можешь себе нарвать домой… Чем не харч?…

По субботам я работал – разносил газеты из магазина мистера Пейтела, что на углу. Я копил на горный велосипед. Хотя, если честно, копилось не очень: всё заработанное я обычно тратил. И с тех пор в этом смысле мало что изменилось. А вот воскресенья всегда были особенными, это я хорошо помню. Каждое воскресенье мы всей семьёй катались на яхте по водохранилищу; Стелла Артуа облаивала каждое встречное судёнышко: нечего тут плавать, здесь наше место! Папа эти прогулки обожал, говорил, воздух над водой…

Мальчик ещё раз посмотрел на рисунок: – Чего ты мне мозги-то пудришь? Тут открылась дверь, и вошёл тот парень, у которого девочка вчера выиграла шоколадку. – А, пигалица! А я тебя искал. – Меня? – Да. Твоя фамилия, кажется, ГаврОва? – ГАврова. Женя Гаврова. – Пойдём сегодня в кино. Женя подумала и сказала: – Ладно… – Жду тебя через полчаса у выхода. Нарядись получше. – Тебя как зовут-то? – спросила вдруг Женя. – Меня? Серафим… – Как?! – Серафим! Через пять минут…

Честолюбивые планы молодых офицеров, их мечты оказаться у дел рядом с теми, о ком заговорили на Руси, в ком признали силу, рухнули вдруг и совершенно нелепо. Казачий разъезд не заметил их, так нет, сами окликнули. Как же – свои. Но встреча с есаулом огорошила… – Кто послал?! – строго спросил тот, хлестнув нервно плеткой по голенищу, предупредил еще строже: – Добром не признаетесь, замордую до смерти! – Мы, господин есаул, – офицеры! И мы просим… – Офицеры? Ну ты-то, – с ухмылкой глядя на Хриппеля,…

Послышались торопливые шаги, и в прихожую влетела юная горничная с тёмными кудрявыми волосами, рассыпанными по плечам. – Вы как тут оказались? – Зашёл с улицы, – с улыбкой отозвался Клим. – Я Рогов-младший, наследник. Девушка чрезвычайно понравилась ему. Бывают же такие прелестные создания! Хрупкая, большеглазая, грациозная в каждом движении… И даже чёрный наряд прислуги её не портил. – Ты давно тут служишь? – спросил Клим. – Э-э… – Она растерялась, будто не знала, что сказать. – Недавно.…

Пролог – Мам? Мамуля! Просыпайся, мы сейчас садиться будем! Ма-а-ама-а-а!!! – голос дочки был тихим, но настойчивым, так что пришлось уступить и всё-таки проснуться. Заодно удивиться, как так я проспала аж весь шестичасовой перелет в столицу нашей великой и могучей родины. Вот это да! – Слышу-слышу… – приоткрыв глаза, зевнула. Вот это я спать горазда! Только и делаю, что сплю да ем, ем да сплю… надоело. И когда всё изменится? Уже месяц прошел, а я всё никак не войду в привычную колею. – Все,…

Наш проводник и переводчик Карлуш Роналду также подключился к работе. Добродушный бразильский индеец-метис, имя которого все стараются произносить на португальский манер, с энтузиазмом взялся проверять снаряжение, стаскивать к реке и грузить в лодки тяжеленные мешки с палатками, тюки с провизией, а также ящики с научным оборудованием, патронами и инструментами для земляных работ. Завтра на рассвете мы преодолеем водную границу между Бразилией и Колумбией и отправимся на рекогносцировку. Странно,…