Прочее

Как и всегда в университет я пришла раньше, чем моя свихнутая подруга. Пара уже началась, а Лены все не было. До последнего надеялась, что она залетит на кафедру, придумает что-то о невероятном урагане или о нападении какого-то маньяка по дороге (и главное, все в эту чушь верили), но пришел наш любимый преподаватель зарубежной литературы. Он у нас очень строгий: после себя не впускает. Оставшееся время я просидела грустная, думая о том, что же делать, где искать эту сумасшедшую и вбивать ей толк…

Он присел на соседний табурет и тихо заказал виски, покосился на незнакомку и невольно нахмурился, углядев по левую руку от неё смазливого типчика. Типчик настойчиво пытался обратить на себя внимание этой роскошной дамы, она же ни разу так в его сторону и не взглянула. Возмущённый типчик разъярился и, похоже, вознамерился стащить даму с табурета, чтобы уволочь куда-то в своей сомнительной компании. Так вот, типчик только протянул руку, как застыл в странной позе. От лица враз отхлынули все краски,…

Решил подлечиться, наложил на себя беспалочковые чары ускорения регенерации. В палату зашёл мой дед, Дзэндзо Котоура. По малолетству я не интересовалась, но по косвенным признакам он очень обеспеченный товарищ. Дом, в котором жили мы с родителями, принадлежит деду. Дом у нас большой, трёхэтажный, одна моя детская комната занимает порядка тридцати квадратных метров. К тому же, дом находится в черте Токио в престижном районе – очень дорогое удовольствие для Японии. У деда же своё поместье за городом,…

— Итак, у нас есть четыре месяца, за которые я либо понравлюсь Адриану, и он признается мне сам, либо мне придётся смириться с тем, что это не судьба, и у нас разные дороги! Ох, как же тяжело это будет, но зато интересно! — Узнаю мою дорогую ЛедиБаг, — радостно улыбнулась красная в чёрный горошек квами. У Маринетт произошла резкая смена настроения, и она удивлялась сама себе — сейчас, на место недавних плохих эмоций, пришли хорошие, и девушка, к восторгу Тикки, радостно закружилась по комнате.…

— Ты определённо либо заболела, либо что-то скрываешь! — не унималась Сезер. — Алья, всё хорошо! Да, чувствую я себя не очень, но это пройдёт… — Ну ладно, всё-таки ты мне расскажешь всё потом! Маринетт закатила глаза, понимая, что лучшая подруга не отстанет от неё так просто, пока она не придумает что-то более-менее правдоподобное. Девушка не хотела, чтобы кто-то знал, что она подслушала разговор, и до какой степени её убили слова, сказанные Адрианом. Наверняка Алья проболталась Нино о её чувствах,…

Адриан же не верил своему счастью – его Леди не сопротивлялась, как она это делала обычно, а наоборот… Уже дома, перед сном, Маринетт прокручивала в голове картинки прошедшего дня и не понимала, зачем она дала надежду Коту… Он давно уже добивался её взаимности, но она видела одного только Адриана и других парней для неё не существовало. Да, Нуар всегда раздражал и волновал её, но она всегда успешно скрывала это… Сейчас они стали уже совсем взрослыми. «Раз Адриан не любит меня, это нужно просто…

Президент сидит за широким столом из красного дерева, на котором идеальными стопками уложены бумаги – ни один лист не торчит в сторону, ни один уголок не замят. Кивком головы Сноу указывает мне и Китнисс на два кожаных кресла по другую сторону стола. Мы усаживаемся, но я не выпускаю руки Китнисс, и она не пытается освободиться. – Доброе утро, мистер Мелларк. Мисс Эвердин, – ровным тоном говорит Президент. Воздух вокруг буквально пропитан душащим ароматом роз и еще чего-то, похожего на запах сгнившего…

- На одну ночь, – отвечает Тони. Торопливо, словно боится, что Микки может передумать. – Может, и меньше, если обратно я буду гнать на полной скорости. Я мигом, это Термитовы ребята, ты же знаешь, они всегда все делают по-быстрому. Микки колеблется, и это его роковая ошибка. Колеблется буквально секунду, и раньше, чем он открывает рот, чтобы посоветовать Тони найти кого-нибудь более подходящего, чем Микки, ребенок оказывается у него в руках, а он так и не понимает, как это случилось. - Здесь…

Эту девчонку он все же увидел. Даже разглядеть успел, подумав невпопад, что ей поздно слушать такие глупые сказки. Честно признавшись себе, что он уже вторую неделю ходит туда… под знакомое окно. Чтобы каждый вечер слушать эти нелепые сказки. Слушать, не слыша, не понимая и не вникая. Купаясь в мягком и нежном голосе, полном любви. И такой смешной веры, что в мире случаются чудеса. Что в этой серой жизни есть место сказке. Чему она учит дочку? Сама ведь… Одна. Карие глаза с откровенным ужасом смотрели…

Джон отрицательно покачал головой, и товарищ протянул ему пухлый конверт из желтоватой гладкой бумаги, на оборотной стороне которого красовался витиеватый герб. Перевернув, он увидел, что тот подписан каллиграфическим почерком и адресован Мистеру Уильяму Мюррею. – И что это? – озадаченно спросил Джон. – Тебя пригласили на свадьбу? У Билла глаза засверкали: – Не на свадьбу, Джон. На бал. Настоящий, совсем как в книгах, Бал Омег. И не только меня. Нас. Приглашен каждый дееспособный Омега…

Гермиона смотрела на угрюмых подростков, которые недовольно шли с огромными рюкзаками в школу. Удивительно, но Хогвартс нельзя было ненавидеть, и причина была не только в магии. Хогвартс делал их семьей, Хогвартс ставил перед ними интересные задачи, Хогвартс обладал невероятно длинной и интересной историей и своеобразным ощущением уюта. Время там летело незаметно, и Гермионе было жаль, что они слишком мало внимания уделили Хогвартсу в этой чертовой битве с Волдемортом. Столько времени прошло, что…

- Это что, Райские недосады? – хмуро спросил Дин, в упор разглядывая Кастиэля. – Я на вечность с двумя озабоченными ангелами не подписывался… - С нами, не с нами, тебя бы от Сэма отодрать и наоборот, - потирая спину, архангел поднялся на колени, а подумав, так и остался сидеть. – Рай им подавай… Живы еще. Повисло молчание, робко нарушаемое слабым голосом ветра, гуляющего в этом жизнерадостном поле. - Ну же, как мама учила говорить «спасибо»? - Чей-чей ты ангел-хранитель? –…

- И так… Что же за дело сулящее лавры моей жене? – Опускаясь за стол в кабинете, спросил Кэл, расслаблено сложив руки на груди. - Человек, которого защищает Ваша жена… - Зоуи, – быстро поправил его Лайтман, желая как можно скорей перейти от статусов к простому обращению по именам. - … скорей всего виновен, – словно его и не перебивали, продолжил незнакомец, – Доказать невиновность практически невозможно. - И какую роль в этом деле играете Вы лично? – Кэл склонил голову, рассматривая мужчину,…

В тот же миг дверь кабинета открылась. Два Пожирателя Смерти ворвались в кабинет и, увидев Гермиону, злобно улыбнулись. — Грязнокровка! Вот и твой конец! — засмеялся первый, наводя на девушку палочку. — Как и твоего рыжего уродца! Сейчас наступит конец! Бежать уже некуда! — издеваясь, поддержал второй. Грейнджер сжала в руке маховик, и подняла палочку другой. — Смотри, она хочет сопротивляться! — засмеялся первый и оскалился, как животное. — Не стоит! Будет сложнее сдохнуть! — улыбнулся…

Рыжик, явно шокированный ещё больше, молча кивнул и исчез за дверью. Женщина встала с кровати. Осмотревшись, она увидела, что находится в спальне, мебель в которой когда-то знавала лучшие времена, сейчас же всё выглядело пошарпанным и убогим. Подойдя к трюмо, стоящему в углу комнаты, она посмотрела в зеркало. Оттуда на неё смотрела невысокая, полноватая женщина с рыжими волосами и карими глазами. Как предположила Елизавета Аркадьевна, ей было лет сорок-пятьдесят, точнее она сказать не могла.…

Бросив безуспешные попытки меня накормить молоком, женщина переместилась на кухню и бодро ринулась к плите, продолжая держать меня на руках. Положив голову ей на плечо, я апатично рассматривал помещение. Это, конечно, не моя квартира, но помещение выглядело смутно знакомым. Хотя, чему удивляться? Я же здесь живу. А вокруг происходили события: на кухню прибежали еще дети. “Еще дети! Какой кошмар” - прокомментировал мой внутренний голос. Детей становилось как-то слишком много на мой субъективный взгляд…

  Выходит, я вопрос ему неправильный задаю. Глупо, конечно, ждать от вулканца сочувствия, но у меня есть гадкое ощущение, что в исследовательских лабораториях Федерации таких ''вулканцев" пруд пруди.   - То есть? - я начинаю обдумывать кровожадный план мести в виде похищения любимого музыкального инструмента мистера Спока с дальнейшей его подменой волынкой Скотти.   - О чем это вы сейчас подумали? - неожиданно вскидывается зеленый гоблин, нацелившись на меня как будто всем сразу: и засверкавшими…

О судьбе самого Антуана Ватто известно немного. Он был человеком с нелегким характером, часто менял места жительства из-за неуживчивости и внутреннего беспокойства, но имел, однако, много друзей и всего лишь раз покинул Париж, когда в 1720 году посетил Англию. Сельский праздник. Ок. 1704–1705 Художественный музей Джона Херрона, Индианаполис Бивак. 1709–1710 Фонд Тиссен-Борнемисса, Мадрид Биографы почти одинаково отзывались о нем: «Он почти всегда…

- Спасибо, о великий, за столь содержательную лекцию, - шутовски поклонился нынешний, по версии Драко, да и Нарциссы, весьма неказистый, но определённо перспективный лорд Блэк. - Долго нам тут ещё блудить? - Блудят, Поттер, блудницы с Лютного, а мы уже пришли. Малфой остановился перед ни чем не примечательной частью стены. Ну как не примечательной, стандартный, по меркам Малфой-менора, гобелен с родовой виверной в графской короне. Сделав шаг вправо, молодой лорд начертил в воздухе перед пустой…

Губы, не привыкшие к словам, попытались сложить хоть что-то членораздельное из тех звуков, что могло выдать нетренированное детское горло. Вышло только, что-то отдельно похожее на «аппа», но для Малфоя это было неземное счастье: сын выздоравливает. В тот же день Люциус сообщил Нарциссе радостную весть, на что та только фыркнула и сказала, что «счастливый отец» совсем с катушек съехал. Тогда лорд впервые задумался, а не много ли на себя берет “его леди” ? Через неделю, войдя в «детскую», Люциус…