Прочие Детективы

— То-то я гляжу, ловко ты с ним управляешься. Любаша налила немного абсента, водрузила на бокал серебряную дырчатую ложку и положила сверху кусочек сахара. Движения ее были грациозными и завораживающими. Все не отрываясь смотрели, как Барби полила сахар холодной водой, а затем, обдав его абсентом, подожгла. Расплавленный сахар медленно капал в бокал. — Красиво. Можно пить? — Одну минуту, Верунчик, добавлю чуть-чуть лимонного сока и воды с мятой. Готово. — Барбик, и мне приготовь еще порцию, —…

Миссис Бланк была уже на пути сюда и везла деньги, с некоторых недавних пор принадлежавшие однозначно мне, частному детективу Татьяне Ивановой. А если более официально — то еще и Александровне. По времени — уже быть бы ей! Из кустов, сбоку от лавочки, на которой я расположилась в тени старой-престарой ивы, вылез холеный, лоснящийся от изобильной жизни кот. Замер, глядя на меня круглыми зелеными глазищами. Осторожно, недоверчиво двинулся вперед, вытянув шею, обнюхал мои босоножки, касаясь их усами.…

– Вы не поверите. Только что привезли свежий труп. – Да, наглости у них хватает. – Вообще-то, уже десять минут восьмого. – Голос Кларка стал вкрадчивым. – Смею ли я просить вас об одолжении? – Меня пока здесь нет. – Кэт слизнула с пальцев малиновое повидло. – До восьми утра можете считать меня плодом вашего воображения. – Мне некогда предаваться фантазиям. Уверен, Бет уже собрала наших сорванцов. Они готовы тронуться в путь, а мне здесь торчать с очередной Джейн Доу [1] . Будьте же милосердны.…

— На, смотри, — протянул он конверт и тяжело сел на стул, опираясь о столешницу. Потянулся к бутылке, разлил водку и тупо уставился в угол на большую напольную вазу с цветами. Пашков достал из конверта несколько фотографий, сделанных поляроидом. На первой был его одноклассник Васька, с которым они лет пять или шесть просидели за одной партой. В каком-то не то подвале, не то комнате без наружного света он сидел со связанными руками, всклокоченными волосами и смотрел в камеру с тупым выражением лица…

Окна ее швейной комнаты выходили прямо во двор школы Пирриви. — Мама, ты с ума сошла? Невозможно жить так близко от начальной школы, — говорила ее дочь, когда миссис Пондер начала подумывать о приобретении этого дома. Но ей нравилось слышать в течение дня нестройный гомон ребячьих голосов. Она уже не водила машину, и ее не волновало, что улица забита огромными, почти как грузовики, автомобилями с женщинами в темных очках за рулем. Высунувшись из окна, эти женщины обмениваются важной информацией…

— Ладно, — терпеливо говорю я. — Но каковы твои внутренние ощущения? Диалог кажется тебе естественным? По-твоему, именно так должны разговаривать Мел и Страйкер? Сцена, которую мы обсуждаем, по графику намечена на завтра, на второй день съемок. В этом эпизоде герои фильма встречаются впервые, и Мелани Прескотт (иными словами, я) совершенно уверена в том, что Мэтью Страйкер (главный герой) собирается ее убить. — Ну, наверное… Я молча считаю до трех, затем откидываю назад голову, чтобы лучше…

Да так оно, по сути, и было. С одной стороны удобные комфортабельные жилища обеспеченных людей с внушительными вкладами в валютных банках и номерными счетами в ви-хранилищах. Мир серьезных денег и больших возможностей. С другой — убогое жилье и прозябание, промзона, покосившиеся лачуги предместья: пьяный бред воскресенья, тоска понедельника и беспросветная работа — как ярмо — изо дня в день, до следующего выходного. Но сейчас несправедливость мира мало волновала Баса. На Беговой находился ближайший…

– Улыбайся. Голос ее, тихий, не голос – но змеиное шипение, – до сих пор стоит в ушах. А с ним оживают воспоминания. – Прочь, – просит женщина, но ее-то шепот не слышен. Проклятье ее жизни, даже когда она кричала, ее не слышали. А теперь уж… собрались у постели, смотрят, ждут, когда она, Маргарита Валуа, испустит последний вздох, и тогда объявят о смерти. Обрадовался бы Генрих, бывший супруг, когда б случилось ему дожить до нынешнего дня? С ним не получилось стать женой, но вот…

Раздумывал я недолго – в Греции, где все есть, оказывается, нет частных пляжей, а толкаться среди тел отдыхающих, которыми, словно лежбище морских котиков, усеян пляж, мне не хочется. Таиланд тоже отпадает, лучше то время, что я просижу в дороге в самолете, я потрачу на пребывание на пляже. А вот Египет меня устроит. Ну и что же, что там какие-то боевики пошаливают. Многие туда отдыхать едут, и никого пока еще не захватили в заложники и не убили. Да и не мешает иной раз пощекотать себе нервы, побывав…

Коля Нестеркин частенько прогуливался с Махно вдоль шоссе. Он шел по проселку за лесополосой, поглядывал на заводской забор и размышлял, может или не может кто-то из рабочих попытаться украсть что-то из боеприпасов. Есть ли у молодого участкового шанс поймать с поличным этого человека? Может быть, таким образом удастся выйти и на заказчиков – каких-нибудь террористов, которым нужна взрывчатка. Дело сулило большой резонанс, а может, и вторую звездочку на погон вместо одной, совершенно постыдной.…

– Мам, можно уже? – нетерпеливо спросил Лешка. – Вызывай. Лешка нажал на кнопку лифта. Рита закрыла жестяную дверцу почтового ящика и со вздохом взяла пакеты с пола. Когда они поднялись наверх, Рита сразу почувствовала неладное. Дверь квартиры была приоткрыта, оттуда доносились мужские голоса – бу-бу-бу, бу-бу, бу-бу-бу, тянуло табачным дымом и водочным перегаром. – Папка опять с друзьями бухает, – мрачно констатировал Лешка. – Не бухает, а пьет, – поправила Лиза. – Бухает – это грубое…

Начальник Учреждения что-то сосредоточенно писал, виднелись лишь сиреневые щеки. Кожемякин соляным столбом стоял у стола, как будто столб этот перед начальником в помещении торчал всегда. К нему давно привыкли, как привыкают к телефону или авторучке с золотым набалдашником. Наконец хозяин кабинета поднял глаза. — Полковник Кожемякин… — напомнил о себе «столб». — Ах, не надо мне ваших докладов! Вот этого вот не надо! Начальник крутанул запястьем с растопыренной ладонью у себя перед лицом и…

При этих словах участники совещания заерзали на стульях, и чиновник сделал непродолжительную паузу, чтобы дать слушателям возможность успокоиться. - Знаю, знаю, - сказал он, - для вас это не новость. Но поверьте мне, джентльмены, если верить сведениям, поступающим с фронта боев, который обычно именуют центральными районами крупных городов, худшее еще впереди. Ежедневно на рынок выбрасывают все новые производные кокаина, и надо признать, что это еще более сильнодействующие препараты. Они оказывают…

Его имя было знакомо и сотрудникам журнала, ведь он был одним из владельцев журнала, однако его никогда никто не видел. То, что он существовал, было очевидным, потому что в одном из первых номеров журнала были опубликованы иллюстрации с его картин и довольно длинное интервью. Сама же Энн Клайм вообще не упоминала в разговоре никаких имен или фамилий и казалось, что прежней жизни у нее никогда не существовало. Это не мешало ей жить новой жизнью и весьма насыщенно: каждый месяц она уезжала в Швецию…

-Хэй, Питер! Ты ждешь еще кого-то? Сказал же, что сегодня будет мальчишник? – Ядовито отметил Оливер, отправляясь к холодильнику за очередной порцией спиртного. Питер, ухмыляясь, покачал головой и направился к двери. -Кетрин? – Удивленно уставился он на меня, стоящую на пороге. Он пропустил меня, отступив на пару шагов, но я не решалась войти. Только его жест заставил меня сдвинуться с места. -О, да это сама принцесса Кетрин. Ммммм… - Нахально протянул, появившийся из-за…

москвичей пришлось выслушать, из головы вылетела!» - и немедля с улыбкой осенил себя крестным знаменем неизвестного вида - начал его не со лба, а с плеча, - «Спасибо, господи, что охранил от нехристей московских!» Я ответил смешком, по поводу благодарности всевысшему от законченного атеиста. А предложение поддержал: головой кивнул. Потому 1 что меньше придется сидеть в общаге одному. А Виталий, геофизик, прогулку посчитал недостаточной: «Прошвырнемся. Только без бутылки не обойтись.…

Только преданные слуги, Доггер и миссис Мюллер, украдкой уронят слезу по поводу моего отъезда, но и у них со временем останутся лишь смутные воспоминания о Флавии. Здесь же, посреди бушующей Атлантики, нос «Синтии» задирался выше… выше… все выше над морем, устремляясь к небу, а затем обрушивался в волны с жутким гулким рокотом, и бурлящая вода двумя белыми крыльями обтекала борта корабля. Все равно что ехать без седла верхом на огромном стальном гонце, плывущем брассом. Хотя было еще начало сентября,…

Немножко слабоумная, но женщину это не портит. Вон Жанка — та и вовсе больная на голову. Славику — всего-то в районе двадцати годков. И Лялечке он подходит куда больше. Да, Лялечке он подходит куда больше. И по ней-то совсем незаметно, что глупенькая. А на Жанке — пробы ставить негде. Идет с ребенком — Славиком — по городу, в матери ему годится, а как прижмется худым плечом и плоской грудью, так и смотреть тошно. Но так и задумано. Так и задумано, значит, правильно. Афина сплюнула себе под ноги и…

– Лучше, пожалуй, не стоит. – Она покачала головой. – Но вы курите. Не стесняйтесь. – Я не курю. Просто ношу их с собой для тех, у кого беру интервью – чтобы помочь им расслабиться. – А потом нанести жертве смертельный удар. Барри расхохоталась. – Я не до такой степени опасна, как вы думаете. Хотя мне и жаль это признавать. – Зачем вам это? Вам гораздо лучше удаются сюжеты о том, что интересно обычным людям. Вот так сюрприз! Выходит, миссис Меррит смотрит ее репортажи. – Спасибо, –…

Около недели назад Стиг Берглинд позвонил мне и спросил, не мог бы я на денек слетать во Франкфурт и присмотреть для него там кое-какие предметы. В отеле «Шератон» при аэропорте должен был проводиться крупный аукцион вещей, связанных с Наполеоном; в числе прочего — его серебряная, с монограммой, зубная щетка. Я, разумеется, согласился. В этом и заключалась прелесть моего положения как частного предпринимателя. Можно было распоряжаться своим временем более свободно, чем на обычной работе «с девяти…