Прочие Детективы

Солнечный блик упал на черную прядь волос на голове доктора Нагаева, а в воздухе произошло какое-то движение. « Это ветер , – подумала Вера, – это ветер… Что-то холодно стало. Спина мерзнет. И душа. Зачем я сюда вообще пришла? » Деревья с распускающимися почками стали расплываться перед глазами в какой-то зеленоватой дымке: Вера плакала. От бессилья и от самой ситуации, унизительной до предела, как ей казалось. Она пришла к доктору, чтобы пожаловаться ему на мужа, который привел в дом другую женщину.…

– Этого я не знаю. Как не знаю и того, когда именно, в котором часу была убита Лора. – Она была убита вчера ночью, около одиннадцати часов вечера. Вам же она позвонила в половине одиннадцатого. И вы с ней разговаривали, я смотрел время и продолжительность звонка… – Так я и не скрываю. – Зачем она вам звонила, неужели вам не понятен мой вопрос?!! – Она позвонила, чтобы попросить у меня денег, сказала, ей срочно нужно. – А не сказала зачем? – Ей всегда были нужны деньги… На разные женские…

Остановившись перед входом в школу, где уже ожидали детей несколько родителей, женщина приняла окончательное решение. Ее сын абсолютно здоров, и, если у него и есть кое-какие проблемы, они справятся с ними. Самостоятельно, без посторонней помощи. Ее сын стоял на крыльце. Увидев мать, он побежал ей навстречу. 1 Фасад трехэтажного дома номер четыре по улице Тибальди, серый и безликий, был сжат двумя зданиями, намного более высокими и такими же серыми и безликими. Прильнув глазом к щели между…

Неделю назад мама и отчим Маши Григорьевой попали в аварию, вроде бы не слишком серьезную, тем не менее оба лежали в больнице, к ним не пускали из-за карантина. Бабушка Зина решила быстренько сбагрить Машу в эту паршивую лесную школу. С первого же дня Маша стала обдумывать план побега. Ей хотелось увидеть маму. Она не знала, где именно мама лежит, но надеялась выяснить это, обзвонив из дома по телефонному справочнику все московские больницы. Она понимала, что отсюда, из деревни Язвищи, добраться…

Она хорошо знала этот голос. Он всегда предвещал беду. Галина Дмитриевна поерзала в постели. Если бы не сестра, она все-таки сумела бы высвободить запястья, затем щиколотки, она бы встала на ноги и добрела до окошка, держась за мебель. На это ушло бы не меньше получаса, но первая гроза стоила таких титанических усилий. Белые сполохи света были, безусловно, важным посланием, адресованным именно ей, Галине Дмитриевне, и следовало непременно понять его смысл. Но сестра спала чутко и могла проснуться.…

– Угощайся, милая. – Эту не буду! – Но почему? – Она из самолета! Протухла! Я закрыла глаза. Однако у Андрея ангельское терпение. Эту парочку я заприметила еще в Москве, они тоже проходили через VIP-зал. Когда мы с Аркашкой и Марусей вошли в просторную комнату, где вежливо улыбающийся таможенник начал досматривать мой багаж, Андрей и Ольга уже находились там, сидели на диване в ожидании паспортного контроля. Я устроилась в кресле неподалеку от них, и дети начали раздавать мне указания. …

Но выход нашелся как всегда там, где его не ждали. Нежданно-негаданно подругам позвонила Танька и предложила встретиться внизу на лавочке. — Есть дело, — таинственно произнесла она при этом. — Надо обсудить. Так как день был выходной и никаких особых планов у подруг на него не имелось, то они выползли во двор. И устроились на лавочке, где их уже с нетерпением поджидала Танька. Про эту девушку следует рассказать отдельно. С Танькой Кира и Леся подружились еще в школе. То есть не так, чтобы очень…

– Вроде не менты. – Тогда стойте, где стоите. Пусть двое наших в зал к нам подойдут. Только пустыми. Понял? – Понял. Уже идем. Через несколько минут в пустой зал неожиданно вошли четверо или пятеро коротко стриженных здоровых ребят. Увидев моих клиентов, они радостно замахали руками: привет, братва! Все направились к нашему столику. Увидев мой встревоженный взгляд, Олег сказал: – Это казанцы. Они с нами в дружбе. Неожиданно вслед за казанцами быстро вошли несколько человек в гражданской…

Я размахнулся и изо всей силы ударил ее по лицу. Она лежала у моих ног, глаза ее сверкали, грудь вздымалась, заалели, набухая, соски. Она лежала навзничь, и из моего горла рвался звериный хрип, язык распух и..." Эти набухшие соски стали самым знаменитым литературным образом 1930-х. Они заставляли трепетать многих, И все же... они не что иное, как литературный образ. Секрет Кейна состоит в том, что он никогда не использует ни одной детали, ни одной сцены просто так. Прочитайте еще страниц семьдесят,…

– Он в руках у сумасшедшего пилота. Марк, разве ты не понял это? Это ужасно, я не выдержу… Девушка прикрыла глаза и заплакала. Тем временем самолет, казалось, опомнился или ему просто надоело бесноваться, но он вдруг начал плавно опускаться все ниже и двинулся в конце концов в сторону своей полосы и с блеском великолепного мастерства приземлился там, где ему было положено, и гордо понесся по дорожке. В баке с горючим оставалась капля огненной влаги, но этот факт, казалось, уже никого из экипажа…

Наковальня рассмеялась, чуть откинув назад голову: – Ну, здоров ты, Хохол, байки травить! А как он сам-то к дереву попал, если тропы не было? – А на лопате подъехал, вот на такой, – и охранник продемонстрировал лопату для уборки снега. Это развеселило хозяйку еще сильнее, она даже на перила облокотилась, корчась от смеха, а Хохол невозмутимо докурил, щелчком отправил окурок в урну и заорал, обращаясь к охране: – Ну, вы там пристыли, что ли? Долго еще стоять будем? Марина Викторовна мерзнет!…

– Что ты нервничаешь, мать? – сказал мистер Динсмид. – Просто ужасная ночь. Не беспокойся, здесь, возле огня, мы в безопасности. Никто нас не потревожит. Было бы чудом, если бы кому-то захотелось навестить нас. Нет, – добавил он с каким-то особенным удовольствием, – чудес не бывает. Едва он замолчал, в дверь неожиданно постучали. Мистер Динсмид был ошарашен. – Кто это? – пробормотал он. Его челюсть отвисла. Миссис Динсмид приглушенно вскрикнула и плотнее закуталась в шаль. Краска бросилась…

Впрочем, в бою он был смел, искусен и не раз выручал товарищей, так что его все-таки уважали. В конце концов, его дело, может, у него дома богатая ревнивая невеста… Невесты у него не было, тем более богатой. Была мать, да и та умерла, пока он успешно приканчивал чужих матерей в этом богом проклятом краю, был старший брат, благополучный, женатый, отец троих детей, нахлебавшийся в мировой войне в Европе, раненый и потому не понимавший, как это Кар по своему собственному желанию завербовался в армию.…

- Привет. А я вот жду,- сказал он и вяло улыбнулся. - Привет, Лу. Как ты сюда попал? - Дверь, наверное, была не заперта. А может, у меня оказался подходящий ключ. Ты не против? Обойдя стол, я сел во вращающееся кресло. Положил шляпу на стол, взял из пепельницы трубку и стал ее набивать. - Ничего, раз это ты,- сказал я.- Просто я думал, что замок у меня получше. Он улыбнулся полными красными губами. Очень красивый был парень. И спросил: - Ты делами еще занимаешься? - Занимаюсь…

Вот Лена и трудится – долбит гаммы с таким фанатизмом, что соседи уже три раза жалобы в ЖЭК писали. Только толку пока не больше, чем от папиных попыток на денежную работу устроиться. Сколько раз уже было – отец заявляет: «К однокласснику, Толяну, коммерческим директором иду. Полномочия – широчайшие, зарплата – запредельная!» Только начнешь мечтать о финском пуховичке или заграничной поездке, хотя бы в Болгарию, как вдруг оказывается: одноклассник, поманивший папу блестящими перспективами, исчез…

Когда сеанс релаксации подошел к концу, Садовникова уже снова улыбалась и думала: как, оказывается, женщинам мало надо. Мужики, чтобы стресс снять, и водку пьют, и на машине гоняют с безумной скоростью, и в казино состояния спускают. А девушке, чтобы привести себя в норму, достаточно просто сходить к хорошему косметологу. Ну и потом в магазин, за обновкой. Скажем, за теми туфельками от «Феррагамо», на которые Таня давно положила глаз. – Вам стало лучше, Татьяна Валерьевна? – заботливо спросила…

А на третьем курсе подсуетился до такой степени, что его в Париж отправили. И не просто на стажировку (хотя многие бы и этому позавидовали), а переводчиком, что куда престижней. Да еще суточные платят. В инвалюте! Плюс полезные знакомства. Очень удачно вышло: столичный Театр драмы выезжал во Францию на гастроли. Театр известный, в труппе сплошь звезды и примы. А артисты, они ж, все знают, безъязыкие, в смысле, один русский знают, да и то фигово, зато все с гонором. Каждому подавай собственного…

– Привел бы в порядок дорожку. В этой глине недолго и завязнуть. Уныло пожав своими почтальонскими плечами, Ульссон с маху опустил на мою ладонь три письма. Я проводил взглядом его удаляющуюся спину. Наклонясь над рулем, он продолжал свой путь, отягощенный вечными проблемами местного Дорожного управления. Я бросил несколько ложек заварки в чайник из псевдокитайского фарфора, купленный в 1969 году в Китайгороде в Сан-Франциско. Налил кипятку и выключил плиту. Ноздри защекотал запах смоленого каната.…

Глава 1 Он бывал в этом книжном магазине раз в неделю — не чаще. Это давно уже превратилось в традицию — обойти любимые отделы, окинув беглым взглядом полки, рассмотреть новинки… Если он что-то и покупал, то чаще всего в подарок. Матери — детектив, сестре — какой-нибудь роман на английском — та училась на переводчика. Трехлетнему племяннику Алеше — какую-нибудь яркую книжку, желательно с картонными страницами, чтобы труднее было порвать. Себе самому он редко делал подарки — книг и так скопилось…

Конечно, заглядывая в скрытые от глаз утолки человеческой психики, мы рискуем увидеть малопривлекательные и даже страшные картины. Но они не перестанут существовать, даже если их не замечать или игнорировать. Что же происходит во мраке за незримой чертой? Вопрос вызван не праздным любопытством. Ведь каждый из нас ощущает себя путешественником не только во времени и пространстве, но и в мире призрачных грез и фантазий, границы которых нередко становятся болезненно осязаемыми и зримыми. ДЖЕК…