Прочие Детективы

Было время, когда мне довелось погрузиться в запахи тюремного обиталища, сидя лицом к лицу со своим клиентом, упираясь в него коленями, – ему было уготовано пожизненное заключение. Суд признал его виновным, как я, собственно, и ожидал. Улики против него были неопровержимыми, и у присяжных не появилось к нему – трижды судимому, застрелившему своего брата в споре за пульт дистанционного управления, – ни малейшей симпатии. Двенадцать присяжных были фактически его сверстниками, но ни у одного…

– Ты кто? – оторопело уставилась я на соотечественницу, пытаясь выбраться из ведра. – Ну ни фига себе! – удивилась не меньше меня прелестная нимфа, запахивая на талии куцый шелковый халатик. – Русская? – Ага! – обрадовалась я до невозможности. – Ну, дела! Мать твою! Откуда ты? – Из Петербурга! – радостно воскликнула я. – А ты? – Из Телятинок. – Из… кого?! – вытаращилась я. – Да поселок такой, под Пензой. Пензу-то знаешь? – Пензу знаю. Как же ты сюда попала? – вот первый вопрос, родившийся…

Узнав бывшего пациента, доктор заулыбался и сердечно пожал ему руку: — Здравия желаю, товарищ подполковник! — С вашей легкой руки сейчас грех жаловаться на здоровье, — пошутил Гумл. — Нет, серьезно, как ваш желудок? — Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить, но с того дня, как я выписался, он меня не беспокоит. — Приятно слышать. Если мне не изменяет память, вам очень не хотелось ложиться на операцию. — Совершенно верно. — Но теперь, я надеюсь, вы не раскаиваетесь, что согласились? — Естественно.…

Он выключил микрофон. Повернул свое кресло (среднее из пяти, помещавшихся в выгибе подковообразного пульта) так, чтобы лучше видеть всех: не нужно ли успокоить, ободрить товарищей перед трудным участком пути? Высокий широкоплечий Калве, новичок в космосе и человек явно некосмических габаритов, как шутили товарищи, сидел, погрузившись в размышления, машинально приглаживая рукой редеющие волосы. Он казался глыбой, позаимствовавшей спокойствие и невозмутимость у своих счетно-решающих устройств, и…

Двери открылись, и шум от собравшихся в вестибюле участников наводнил зал прежде, чем они закрылись. Вернее, их закрыл шеф полиции Брэндон Митчелл. Он вошел в зал и двинулся к Гарри и Кейт. — Черт, — буркнул Гарри себе под нос. Кейт изумленно посмотрела на него. — Прости… Я хотел сказать «ой». — Он осторожно попятился к лестнице, но под взглядом начальника полиции замер. Кейт покачала головой, обернулась и одарила полицейского самой приятной улыбкой: — Шеф Митчелл,…

— Нелепостям… — сияя, повторил за мной Холмс и потёр руки. — Ну и ну! И тем не менее только что я сказал вам чистую правду. — Значит, вы настаиваете на том, что собираетесь пообщаться с мёртвыми? — недоверчиво спросил я. — Я, друг мой, собираюсь принять участие в спиритическом сеансе. — Вы что, шутите? — не поверил я своим ушам. — Разумеется, нет. Ровно в половину десятого вечера у меня назначена встреча с мистером Юрайей Хокшоу, медиумом, предсказателем-ясновидцем…

Затрещала рация, и сквозь шум помех донесся голос диспетчера: – Агент Вейл, вы еще здесь? Прием. Нет, меня нет, я уехала в отпуск. Оставьте сообщение на автоответчике. – Все еще на месте. Внутри не вижу никакого движения. Рассмотреть подробнее мешает вывеска на окне. Кстати, банк предлагает свободные чековые счета. Карен не участвовала в перестрелке уже добрых пять лет, с тех пор как ушла из Полицейского управления Нью-Йорка. В те благословенные времена ей нравилось выезжать…

— Мы давно не даем никаких объявлений, — холодно ответил кадровик. — Нам больше не нужны сотрудники. — Почему? Чаров барабанил пальцами по гладкой поверхности стола. Руки у него были холеные, на безымянном пальце красовался массивный золотой перстень. — Киностудия закрывается, — вздохнул он и отвел глаза. — Весь штат будет распущен в течение недели. Эта информация оказалась совершенно неожиданной для Марата. — У вас работает мой друг… Чаров равнодушно рассматривал свой перстень, поворачивая…

— Снотворное. Родни Аронсон отшвырнул статью Зеда в сторону и поковырялся пальцем в своей бороде; выковырнув из неё кусочек шоколада, бросил его в рот. Читая, он прикончил целую плитку орехового «Кэдбери», и теперь его беспокойный взгляд шарил по письменному столу, как будто в поисках ещё какого-нибудь сладкого утешения, в котором он на самом деле совершенно не нуждался, если учесть его живот, с трудом скрываемый просторной курткой «сафари», которую он предпочитал в качестве рабочей одежды. …

Для приличия поговорив с минуту о погоде, вспомнив, как им хорошо отдыхалось у моря, Костырин сказал: — А ведь я к вам с просьбой. — Рад служить, — без особого восторга ответил Андрей Аверьянович. — Работает в нашей школе учительница, Вера Сергеевна Седых, — начал Костырин, — знающий математик, отличный человек. Семья у нее хорошая: муж — инженер, начальник цеха на станкостроительном, двое сыновей — старшему девятнадцать, младшему семнадцать. Благополучная…

Клиенты, с которыми собирался провести «воспита­тельную работу» прибывший сюда наряд милиции — по личному указанию самого начальника районного управ­ления внутренних дел подполковника Затырина, — уже третий час веселились в ресторане. Заходивший туда — не в зал, конечно, дальше роскошного фойе с пальмами его с оружием не пустил дядя Миша — из-за занавески сержант понаблюдал за шумной, крикливой компанией, и стало ему завидно. Другие гуляют, и все им по хрену, а ты сиди и жди. А чего ждать-то? Обидно.…

Тогда он остановился и посмотрел назад. Да, тот настигает. Должно быть, между ними мили две, но кажется, что меньше. Тот не отступится; он готов преследовать свою жертву хоть через всю Долину Смерти. В сущности, дальше идти незачем. Но человек не может прекратить борьбу просто так: инстинкт самосохранения не дает ему сидеть и ждать смерти. Язык у него распух и еле ворочался во рту; он отвинтил крышечку фляжки и чуть-чуть отпил. Во фляжке осталось не больше двух глотков, а солнце все еще высоко…

– Не знаю, – ответила девочка. – Значит, не ела. Если бы ела – не забыла бы. Это очень вкусно! Хочешь, я тебя угощу? Девочка молчала. Мужчина огляделся по сторонам, наклонился к девочке и проговорил, понизив голос: – Идем ко мне в кабинет. Там у меня целых пять пирожных! Но есть их можно только в моем кабинете. Знаешь почему? Девочка покачала головой и сказала: – Нет. – Чтобы другие дети не увидели и не стали тебе завидовать! – с улыбкой ответил мужчина. И доверительно пояснил: – На всех-то…

Однако этот человек не шевельнулся и даже не подумал придержать лошадь. Она тихонько переступала с ноги на ногу, так что для Гвендолен было небезопасно садиться в кеб. — Ради бога, кебби! Что с вами такое? — Десмонд схватил его за полы и резко дернул. — Придержите свою лошадь! К его ужасу, кебмен наклонился в его сторону и рухнул с козел на мостовую, к ногам Десмонда. Первым делом тому пришло в голову, что этот человек мертвецки пьян. Частенько случалось, что кебмены, которым…

— Я пошла на работу, — сказала Жанна. — Ты, если хочешь, досыпай, если нет — на кухне завтрак. Не будешь есть сейчас — потом просто подогреешь. Пива советую — только советую — много не пить, к Михалычу в гости не ходить. Сегодня пятница, я, в принципе, могу освободиться пораньше. Ты нам планы на вечер строил какие-нибудь? — Не-ет, — выдавил он. — Ладно, позвоню к обеду, а то что-то ты не очень разговорчив. — Угу. Жанна развернулась — через секунду он услышал,…

– Пока нет, – улыбнулся Вейдеманис, – но уже где-то рядом. Если будешь продолжать в том же духе, то скоро лопнешь от собственной значимости. Но на памятник все равно не рассчитывай. Хотя Мегрэ и Шерлоку Холмсу его уже поставили. – Жалко, – сказал, сохраняя серьезность, Дронго, – что поделаешь, другое время. Сейчас любого человека можно легко вычислить по мобильным телефонам, кредитным карточкам, его компьютерным запросам и интернетовским связям. Сыщики не нужны, за окнами век операторов. …

Михаил услышал его, но лишь мельком взглянул на приближающуюся лодку. Он был уверен, что рыба никуда от него не денется, и решил немного повыпендриваться, поиграть у Кыли на нервах. Притворившись, что жерех и в самом деле сошел, он опустил кончик спиннинга, дав леске провиснуть. – Оборвал? – с надеждой крикнул Кыля. Но Михаил снова поднял сразу согнувшийся спиннинг и, язвительно подгыгикивая, схватил левой рукой подсачек, окунул его в воду и начал с натугой поднимать. С ужасом, словно на растущий…

Медведь? Волк? Бродяга, бежавший из заключенья? Что я ему? Ружье? Документы? Ах ты, беда, какая: в стволах-то у меня дробь утиная — тройка. Лихорадочно соображаю: где яканы? Где они спрятаны у меня, эти свинцовые пули с ребрами, что и медведю голову разворотят начисто? Вспомнил: в правом кармане! Тихонько руку тяну к карману, нащупываю патроны. И вдруг голос в мертвой тишине: — Опустите ружье! Не валяйте дурака! «Ах, черт! Если худой человек, так это и волка хуже». — Вот я тебе…

Анатолий Безуглов, Юрий Кларов Дело о поджоге 1 Словно повинуясь приказу, я заставил себя открыть глаза и понял, что проснулся от звуков включенного радио. Точно так же на меня действовал ночной телефонный звонок, даже тихий, едва слышный из-под наваленных на аппарат подушек. Жену, спавшую очень чутко, он не будил, а я, умевший спать при любом шуме, мгновенно протягивал руку к трубке: «Белецкий слушает». Риту это всегда удивляло. Но ничего странного тут не было — условный рефлекс,…

— Докопались до фундамента? — спросила она, следуя за Максом на вершину холма. Здесь было прохладнее, и откуда-то с вышины доносилась песнь жаворонка. — Полагаю, что да, — ответил археолог, указывая на аккуратную траншею перед ними. Там можно было заметить ряд серых камней. — Мы нашли тут нечто такое, что заинтересует вас. Рут не требовалось переспрашивать, что именно. Она поняла без слов. — Кости. Старший инспектор Гарри Нельсон исходил в крике. Несмотря…