Триллеры

– Сомневаюсь, – возразил старик. – Мы знакомы? – Моя фамилия Вроблески. Старик постарался не подавать виду, но не очень преуспел. Его подвела поджатая нижняя губа. – Неужели? Вроблески? Собственной персоной? – Слышали, значит. – Я думал, вы не более чем гадкая страшилка. – Если бы. – Пришли убить меня? – Угадали. Хорошо, когда обе стороны понимают, что к чему. – Отнюдь нет, – спокойно возразил старик. – Я полагаю, вы совершаете ошибку. – Я никогда не ошибаюсь. Взгляд старика…

– Как наша незнакомка? – Без изменений, -ответил ему Игорь, опередив мать, которая уже открыла рот. Он смотрел на девушку, она была какой – то милой и красивой даже в таком состоянии и всё больше нравилась Игорю. На ней были одеты джинсы, кроссовки и красивая чёрная куртка, которая сейчас была перепачкана кровью. В это время на дорогу откуда -то из леса вышел «Оживший». Микроавтобус чуть не налетел на него. Отец успел среагировать, только в свете фар промелькнуло лицо мертвеца и его безжизненные…

ОЛЬГА Не сейчас. Я привыкла к коллективу и потом не факт, что на новом месте будет лучше, чем на этом. КРАЙНОВ Какая ты у меня терпеливая. ОЛЬГА Такая наша доля женская. КРАЙНОВ Бедняга. Хочешь, я сам что-нибудь приготовлю? ОЛЬГА Не надо. Я сама. 6. НАТ. ВО ДВОРЕ ДАЧИ КРАЙНОВЫХ – ДЕНЬ Крайнов ходит по двору, подходит к яблоне, поднимает с земли яблоко, плюёт на ладонь, вытирает ладонью плод, надкусывает его. Потом подходит к кусту облепихи, обнюхивает его, ест яблоко…

Но я за этим делом всегда ухожу в лес. Запах прели щекочет ноздри; здесь надо быть начеку – в любой момент из-за дерева может выскочить тварь. Вот удобная ложбинка. Я сбежал вниз, скользя по мягкой глине, и, спустив штаны, присел на корточки. —  А-а-а! От сильного толчка в спину я растянулся на дне ложбинки. Кривая заточка вонзилась в землю возле моей головы. Я откатился в сторону и вскочил на ноги, одной рукой выхватывая из нагрудных ножен заточку, а другой – натягивая штаны.…

– И я, – поддержал его азиат с рябым лицом. – Как думаешь, почему? – Ну… черный парень, ставший бездомным, принимает свое новое положение. Он смотрит на собственную жизнь и говорит: «Эта страна угоняла в рабство, заковывала в цепи и заставляла работать мой народ. Теперь я свободен и отказываюсь на нее пахать. Эта страна мне должна – за годы угнетения, дерьмовые места в автобусах и тысячу других несправедливостей, – и я буду всю жизнь собирать долги». – Возмещение убытков? – Вот именно. Но бездомный…

– Сэр, я настаиваю. Шону хватило одного взгляда, чтобы тот убрал руки. – Чейз…, – Рейнер сделал шаг. – Шон, Шон! – Лорейн махала рукой, пробираясь через толпу. Увидеть жену друга у мэрии в девять часов утра, по меньшей мере, неожиданно. Шон застыл, ощущая, как неприятный холодок ползет по спине. Что-то случилось! – Шон, твоя дочь, Тереза… Она здесь! В Портленде. У Шона словно колокол прогудел в голове. На секунду отказали слух и зрение. Запыхавшаяся Лорейн уже стояла рядом и говорила что-то…

Черт, вечер перестал быть томным. Драться я с ним не собиралась, убегать тоже. Эх, придется садиться в первый попавшийся автобус и на следующей остановке выходить. Хотя бы дорогу у кондуктора спрошу. Таксист двинулся за мной, подтверждая самые худшие опасения. Я такое раньше только в фильмах видела, но о финале догадывалась. Сейчас схватит, затолкает в машину и увезет на какую-нибудь дачу к толпе мужиков. И будут со мной делать то, что в тех самых фильмах не показывают детям до восемнадцати. …

Почему ты не берешь меня за руку? Потому что мы уже не дети, милая. Но при виде освежеванного черепа из ее единственного глаза показалась слеза, презрев солнце, словно кровь на колючей проволоке. – Поймаем попутку, – говорил он ей, хотя его губы не двигались. Рваная рана лица под непослушными каштановыми волосами кивнула на сияющий свет позади, который становился все ближе. Над переливающимся металлом плыло отраженное солнце, колеса взбивали густые тучи горчичного цвета. Она открыла…

Мысли кружили и кружили в голове, наталкиваясь друг на друга, пока она выходила из машины и подбегала к лежащему на асфальте… телу ? Ох, господи, пусть только мальчик будет… – Он жив, – выдохнул Женя, и Полина осела прямо на асфальт, прислонившись к боку автомобиля, обхватив себя руками. Облегчение было таким сильным, что слезы потекли из глаз. Женя склонился над ребенком, осматривая его, но, увидев, что творится с женой, приблизился и коснулся ее лица: – Полечка, с тобой все нормально?…

Если вы, как и я, всю жизнь прожили в большом городе, вас поразит царящая в Колд-Крике тишина. Вокруг городка на многие мили простираются живописные земли, а небо над Колд-Криком и вовсе кажется бескрайним. От местных закатов дух захватывает: краски здесь насыщенно-желтые, ярко-оранжевые, розовые, багряные, и ни один небоскреб не мешает наслаждаться живой красотой природы. Ширина открытых пространств поражает воображение. Трудно поверить, что кому-то в Колд-Крике может быть тесно. Но именно это…

Сейчас я уже знаю, что в высоком росте немало преимуществ: можно носить одежду, на которую не решатся другие, или набрать пару килограммов, и никто не заметит. Однако всякий раз, проходя мимо зеркала, я расправляю свои проблемные плечи, «крылья понурого ангела», по выражению моей сестрицы. Сколько иронии… Ученик, попросивший помочь, не молод и не стар – в этом мы тоже похожи. Чем дальше, тем меньше мне хочется вписывать в бумаги свой возраст – от этого во мне растет страх. Я рассчитывала, что…

Сумасшествие добровольно Круто гуляли, лихо, не на шутку, Без перерыва гужбаня, сутками! К знакомым чиксам забурились. Без вранья, Как раз сегодня то четыре к ряду дня, Да не запылились, скопом! Девки были мировые. И нальют, и дадут. На троих, Которых поискать, по понятьям чуваков, по чувихе. Так и квасили вшестером! Начали с шампусика, винишка бабского, После нарезались водяры, пивом Догонялись, а куревом запаслись, благо. В падла идти! Магазин то далеко. Узня…

К сожалению, Уильям так и не научился ценить то, что судьба предоставила ему на данном этапе жизни. Конечно же, на достигнутом и полученном останавливаться ни в коем случае нельзя, но чувство меры… Да, именно чувство меры должно безукоризненно давать понять, когда следует остановиться, подумать и сделать правильное, взвешенное решение. К сожалению, дети глупы и наивны. Мне очень жаль…Всем нам очень жаль. Не стоит и говорить о том, что так или иначе, на нашем пути встречаются люди-искусители.…

Занимаясь делами в море, Айсин Фенг находил возможность на два-три дня полностью выключить свое присутствие из жизни, чтобы побыть наедине с самим собой. Этого никто не знал, потому что от его имени с миром контактировала команда опытных менеджеров, контролировала текущие дела, давала интервью прессе. Эти дни принадлежали только ему и были священны. Даже все двадцать членов экипажа, проверенные и преданные люди, старались не показываться боссу на глаза без необходимости. Они, словно невидимки, управляли…

*** Аня шла на поправку, в тот самый момент, когда у всех уже закончились силы, как физические, так и духовные, но очередная жалоба на боль и вот Сергей здесь – в больнице – ждет результатов обследования, а точнее ждет очередную неподъемную для себя сумму на операцию. Многие из ближайшего окружения семьи уже опустили руки, даже жена, мать его дочери, потеряла надежду. Она бросила все и постоянно находилась рядом со своим ребенком, пытаясь скрасить его последние минуты, глядя на нее, никто бы не…

Помню, как в минуту отчаяния, глядя на кресло, в котором, кажется, еще совсем недавно сидел, покуривая трубку, мой друг, я словно бы провалился в некий потусторонний, совершенно чудовищный мир. – Папочка! Лишь тонкий детский голосок возвратил меня к реальности. Очнувшись, я увидел Аделаиду. Ее тонкая, бледная ручонка держала меня за руку, до белизны в костяшках пальцев сжимающую револьвер. Я отбросил оружие и, подхватив на руки свою дочь, крепко обнял ее, едва-едва сдерживая рыдания. После…

Всё ещё лежа на полу на спине, вытягиваю ноги и сгибаю ступни. Мои ноги двигаются. Держась за бампер машины, медленно поднимаюсь и опираюсь на заднюю дверь, оставляя кровавые отпечатки. Ладони, пальцы и внутренняя сторона запястий покрыты мелкими, неглубокими порезами. В памяти вcплывает образ: нож рассекает воздух, но едва касается меня, я размахиваю и молочу кулаками, уклоняюсь от ударов, а он смеется. Да, я начинаю вспоминать. На нем была черная маска. Он покачал моими часами передо мной – насмешка,…

Сидевшие у костра девушка и мужчина в штормовке мрачно посмотрели на спорщиков, но промолчали. – А…  пропадите вы пропадом! – Хан зло пнул котелок с водой прямо в костер и, не оборачиваясь, зашагал к камышам. *** "Дум"! –  гулко лязгнул выстрел, приклад сильно ударил в плечо. "Дум"! – словно гвоздь, забитый с размаху молотком, второй. Тёмную блестящую фигуру развернуло и швырнуло назад. Подстреленная тварь, скаля пасть с острыми зубами, выгнулась дугой и задёргалась в траве. Второму…

В своем уютном кабинете девушка ежедневно внимательно выслушивала людей и постепенно начала переносить их проблемы на себя, чувствуя боль и страдания своих пациентов. Однако, будучи не очень уверенной в себе, она не всегда могла оказать эффективную помощь, что в итоге привело к тому, что постоянных клиентов у нее было немного и ее кабинет часто пустовал. Так продолжалось до тех пор, пока она не встретила Соню, пациентку, в корне изменившую ее взгляд на себя и свои способности. *** Все началось…

– Видимо дурман заставляет его думать, что он ест что-либо вкусненькое. Под влиянием газа все наносят себе травмы, но не летальные. Объяснял доктор. Марсель вопросительно взглянул на «камбалу»: – Кто соглашается на подобные эксперименты? Врач громко рассмеялся: –Ни один дурак на этом свете на такое не согласится! Это заключённые на пожизненный срок, те, у кого никого нет, ни семьи, ни детей. О них никто не вспомнит. Их перевозят и доставляют на нижний этаж через отдельный вход. Они живут…