Юмористическая фантастика

— Вот и я о том же, — кивнул Сергей, несколько бледнея ибо непослушная машина вновь заложила крутой вираж. Я оглянулся в салон и, найдя глазами Батона, который висел почему-то на потолке, вцепившись всеми четырьмя лапами в какую-то трубу, ободряюще ему подмигнул. Кот повернул ко мне морду с широко…очень широко раскрытыми глазами и сдавленно улыбнулся. И все же, в конце концов, Сергей справился с управлением этой верткой машинки и наш полет больше не напоминал бешенную пляску пьяной белки в брачный…

Он пошагал домой, осторожно ступая, чтобы разносить, но не поцарапать их. Из головы у него не выходил эпизод с вынюхивателем магии. Было ли это знамением?.. Здесь, в Ксанте, знамения всегда сбывались, однако очень редко удавалось правильно истолковать их до того момента, пока не становилось слишком поздно. Не ожидает ли его, Бинка, нечто скверное? Маловероятно. Уж чтобы повредить Бинку, на Ксант должно обрушиться очень серьезное зло – это можно утверждать без преувеличения. Так что, скорее всего,…

Милли напоминала нимфу. Такая же мягкая, волнистая, с кожей белой, как молочай перед дойкой. Она обычно носила легкие газовые платья, своей прозрачностью напоминающие о ее прошлой жизни. Но теперь прозрачность обнаруживала мягкие контуры вполне живого тела. И ее нежный голос походил на зов призрака. Но экономка и воспитательница Милли была гораздо умнее нимфы и куда плотнее призрака. Она была... – Ну что за вздор! – оборвал свои мечтания Дор. – Ну не знаю я, что за вздор, – сердито ответил кухонный…

   - Ты мне еще поговори тут, - донеслось мне вслед. Я тут же прикусил язык.    Проверка всех запасов отняла у меня почти декаду. Оказалось, что путешествовать одному и путешествовать большим караваном две совершенно разные вещи. Необходимо было предусмотреть столько мелких деталей, что просто голова шла кругом. Да еще и в Академии начались проблемы. После того, как все узнали о том, что я собрался в поход с Шакти, девушки пришли в неописуемый ужас. Лиам же напротив, принялся упрашивать меня взять…

Элли положила руку на коричневый том, лежащий перед ней. — Клянусь, — сказала она тихим голосом. — Расскажите суду все, что вы видели. — Это был он! Мужчина, одетый в этот самый белый свитер. В его руке был нож… Я видела, как он блестел в его руке. Была темная ночь, но я разглядела все очень подробно. Его жертва лежала в комнате... Он отрубил ей голову. При этом он напевал себе под нос, будто совсем ничего не происходит. Это было так ужасно! Я закричала и…! Больше я ничего не помню. Лицо…

Мое сердце обливалось кровью от сострадания. Я его знал еще младенцем и помню, один рая я даже держал его на руках по просьбе его матушки, оправлявшей одежду после кормления. Такие вещи связывают людей. Я спросил: – Дорогой друг, были бы вы счастливей, если бы умели привлекать их внимание? Он ответил просто: – Это был бы рай. Мог ли я не пустить его в рай? Я изложил Азазелу все как было, и он, как всегда, не пришел в восторг. – Слушай, попроси лучше у меня бриллиант. Я переставлю атомы…

– А больше ничего и не остается. Если вы начнете толковать о политике и социологии после кульминации, читатель у вас заснет. – Но я же пытаюсь доказать вам, что вы ошибаетесь. И я могу это доказать. Какой прок от разговоров, когда я условился о научном эксперименте… – О каком еще эксперименте? – Хоскинс снова обратился к секретарше: – Как вам это нравится, мисс Кейн? Он уже вообразил себя одним из своих героев. – Так уж вышло, что я знаком с одним ученым. – С кем именно? – С доктором Арпдтом…

– Джордж, – сказал он. – Дело касается моего сына. – Молодого Артаксеркса Шнелля? – Именно так. Он сейчас второкурсник университета Тэйта, и с ним там не все в порядке. Я прищурился: – Он связался с дурной компанией? Залез в долги? Попался на удочку потрепанной официантке из пивного бара? – Хуже, Джордж! Гораздо хуже! – с трудом выговорил Антиох Шнелль. – Он мне сам никогда этого не говорил – духу не хватило, – но ко мне пришло возмущенное письмо от его однокурсника, написанное строго конфиденциально.…

Нуддо Болтливый глубоко воткнул меч в раскаленный песок. Вытирая вспотевший лоб специальной кожаной повязкой, обернутой вокруг мускулистого предплечья, он оперся о меч и оглядел ревущую людскую массу на забитых до отказа трибунах вместительного стадиона под названием Калазей. Солнечные лучи с силой кузнечного молота барабанили по земле, а беломраморные стены подиума мерцали в тепловой дымке. – Толпа сегодня что надо, – заметил Нуддо. – Особенно для четверга. Смертельно раненный гладиатор, распростершийся…

Уолтер Фелан произнес: «Войдите», и дверь открылась. Это оказался, конечно же, всего лишь зан, выглядевший точь в точь, как другие заны; если и существовал способ отличать их друг от друга, то Уолтер еще не нашел его. Зан был около четырех футов ростом и не был похож ни на кого из ныне живущих на Земле и ни на кого из тех, кто жил на ней до прихода занов. — Привет, Джордж, — сказал Уолтер. Когда он узнал, что у занов нет имен, то решил называть их всех подряд этим именем, и, похоже, заны не возражали.…

Дюша ничего не ответил. Он сидел в кресле, положив ноги на подлокотник, и читал — лично ему книга казалась интересной. Дюша питал слабость к разбегающимся галактикам и очень надеялся, что лет через двадцать Нобелевка будет его… Как ни странно, Генка придерживалась того же мнения — с Дюшей могло случиться абсолютно все, что угодно — в том числе и Нобелевская премия по физике. Или конфуз у трех вокзалов… Генка плюхнулась на диван и тяжко вздохнула. Делать было решительно нечего. Разве что наблюдать,…

– Рота, стой! – рявкнул Билл. Натруженные ноги, топнув еще раз, остановились, и новобранец чуть не ткнулся в Билла. Он стоял лицом к лицу со страшным инструктором, уставившись ему в глаза, налитые кровью, своими, забитыми пылью. – Ты на что это глазеешь? – угрожающе прошипел Билл разъяренной змеей. – Ни на что, ваше величество, сэр, ваше высочество… – Не ври, ты глазеешь на мое лицо. – Нет, то есть да, только я не виноват, оно у меня прямо перед глазами. – И не просто на лицо, а на мой клык.…

– Русские народные сказки на завтра к пересказу задали. – О! Я и не думал, что ваши менторы сподобятся вам родные сказки преподавать. Это уже приятно. И полезно. И что же ты за сказку читаешь, Иван? – «Приказ щуки». – Как? – удивился отец. – Какой еще щуки? Что-то я такой сказки и не знаю. «Приказ щуки»… гм… – Там, папа, про то, что главный герой Емеля ничего не делает и хочет, чтобы все делалось по приказу щуки, которую он по ее просьбе выпустил в прорубь. Наш преподаватель, мистер Грузовозофф,…

– Стало быть, догадалась, – лукаво подтвердила красавица. – И когда же ты, интересно, догадалась… – Вы о чем? – Гм… – Честно говоря, я сразу поняла, что передо мной Зевс, – Алкмена звонко рассмеялась. Тучегонитель вздрогнул: – Как, с самого начала?! – Ага! – Но… Алкмена осторожно коснулась божественной залысины любовника. – Вы забыли про свой головной убор… – Громовержец поспешно схватился за голову. Но сей жест не был признаком отчаяния, просто Зевс понял, что забыл снять свой золотой…

– Конечно! Ведь зеркало не её, и она вот-вот должна вернуть его тому волшебнику, может, даже сегодня утром. А если она кого-то в нём увидела, то, может, и я увижу. – Опять, наверно, нас усадят за вышивание, – вздохнула Элисон. – И у меня разболится голова. Почему это у нас в Перадоре не бывает никаких событий? Моя двоюродная сестра Элайн дивно проводит время в Камелоте. Искусные чародеи, тут же под боком два великана и дракон, целых четыре заколдованных замка, на каждом шагу рыцари Круглого Стола:…

Но вот позади экзамены и мандатная комиссия: невероятное свершилось! Поступил! Пьяные от телячьего восторга, летят пацаны на почту отбивать мужественно-хвастливые телеграммы и не догадываются, что это вот и есть самые счастливые мгновения за всю их жизнь. Конечно, потом будет еще много хорошего, но даже самые радостные минуты будут уже охлаждаться отрезвляющей струйкой опыта и пониманием, что счастья без довесочков не бывает. А сейчас – вот оно, счастье, без конца и края, и дальше в жизни будет только…

Если уж я повел речь о домике, считаю нужным сказать и о Дядином соседе – совладельце. Он, сосед, вскоре после того как произошла Великая Пауза, просил меня никогда не упоминать его имени в связи с этим событием, ибо это может повредить ему по службе. Выполняя волю покойного, я скрою его имя и фамилию. В своем повествовании я буду именовать его так: Пресмыканец. Именно так заглазно отзывалась о нем острая на язык Эллада Васильевна. Есть мастера высшего пилотажа, а есть мастера низшего холуяжа, –…

Сухов улегся в постель, а в это время вышел во двор инвалид Короткевич. — Раз-два, — сказал Короткевич и стал делать зарядку посреди двора. — Руки на ширине ног. Не ругай меня ты, мама, что хожу я часто пьяный, — запел он, заглядывая в окна Сухову. — Спит, дурак, скоро помрет. Потом Короткевич увидал новый дом… Он туго сообразил, что никакого дома здесь быть не должно, и быстро заковылял домой, но послал жену не за участковым врачом, а наоборот — за участковым уполномоченным. И еще одно…

— Вы в своем уме? С какой стати ваша собственная челюсть будет валяться на Марсе? — спросил Адмирал, ничему не удивляясь. — Мне кажется, что я когда-то погиб на Марсе, — пробормотал Тихов и оглянулся. — Как это понимать? Какая из челюстей ваша — та, что во рту, или… Тихову не нравилось слово «или». Неужто он в самом деле надеялся, что Адмирал выделит ему Спецлопату и отправит в командировку на Марс искать самого себя? Адмирал погасил свое изумление глотком пива и, хотя много говорить не любил,…

– Кто здесь? – повторила она, на этот раз шепотом Перед ней возникло и закачалось голубое марево неясных очертаний, имевшее отдаленное сходство с человеческой фигурой. – Я Диру Ловкие Пальцы, – гордо возвестил голос с легким куинморским акцентом. – И пришел помочь вам. От голубой дымки неожиданно отделилась поднятая рука, и Кирна. к своему ужасу, вдруг различила лицо с размытыми чертами. – Призрак, – охнула она. – Настоящее привидение! – И вовсе я не призрак, – обиделся Диру, – а заколдованный…