Юмористическая фантастика

Долбанный салон! Награда, как же! Холодно, как в заднице эскимоса, дед бухает целыми днями, а мне из своего кармана еще котлы покупай! Денег, что князь оставил, хватило только чтобы проломленную «мантикорой» стену кирпичами заставить да вагонкой оббить. Вот и живи теперь — отопления нет, вода только в подвале, решетки на окнах да доски, взамен стекол. На лампах и свечах разориться можно! Зато ковры дорогие, одеял много и кладовая бухлом да жратвой забита... Тьфу! Продать хотел, невзирая на возражения…

Звезда все падала, оставляя за собой голубую неоновую полосу, и я кого-то попросил снова: «Пусть меня не забудет Лиля!» Звезда ушла за хребет, а я стоял и ждал… Мне делалось все радостнее от этого великого и торжественного покоя, оттого, что небо глубоко дышало и звезды то уходили в вышину, уменьшались и блекли, то, разгораясь, опускались снова. Смеясь над своей радостью, я вернулся в палатку и едва залез в теплый еще мешок, как сразу заснул. Меня разбудил Пайшамбе, наш рабочий-таджик. Он сидел…

Вот он, поганец. Сидит и делает вид, словно делом занят, аж шея покраснела и на лбу венка вздулась. Бормочет себе что-то под нос, карандаш грызет. Небось очередную пакость замыслил – новый гимн компании сочиняет или программу тренинга по клиентоориентированности пишет. А то и вовсе еще одну перестановку затеет, чтоб все по фэн-шую было: дескать, поменяешь принтеры со шкафами местами и не жизнь начнется – малина. Слепые прозреют, хромые заходят, продаваны годичный план продаж за месяц сделают, а клиенты…

— Ты случайно не велес, Сандра? — вздыхает он. — Ладно. Ты победила. Держи. — Он достаёт из бумажника несколько синих купюр и протягивает мне. — То-то же. Больше не будешь со мной спорить. — Сандра. А чип заправки у тебя? — вспоминает он вдруг. — У меня. Тебе нужен? — напрягаюсь я, вспоминая, что там на сегодня осталось. Вчера я заправила звездолёт Эндора Гранта, а позавчерашнюю норму загнала соседу по хаусу, потому как ни в один бак моего АВД уже ничего не вмещалось. Я стараюсь, разоряю…

- Бриан Кин, автор книги "Воскрешение". "Карлтон Меллик III - образец интеллекта и остроумия, которые скрываются под яркими обложками. В жанре, где грубые названия сами по себе являются искусством, Меллик - настоящий художник". - THE GUARDIAN "Подобно тому, как у поп-музыки были Энди Уорхол и Дада Тристан Тцара, у движения бизарро есть свой собственный деятель типа П.Т. Барнума. Его зовут Карлтон Меллик III, он автор таких книг, как "Электрический труп Иисуса" и "Менструирующий…

– А ты бы намекнул тем патрульным, что батик нам не для увеселительных прогулок… – И чё бы я им сказал? – Виктор сощурил маленькие, пронзительно-зеленые глаза. – Что мы ту атомарину ищем… – Ты чё, с дуба рухнул?! Да за нами тогда бы вся толпа рванула! Знаешь, сколько разговоров ходит про тот, последний рейс «Голубки»? Одни божатся, будто на борту атомарины уплыли вожди «золотых» – поняли, что победа им не светит, а Второй Гражданской капец настаёт. Другие верят, что у ней трюмы забиты всяким…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

Она не выдержала. Ее трясло мелкой дрожью, пальцы больно сдавили мужское предплечье. Спазм скрутил молниеносно, вынуждая осесть в кресло для посетителей. Она села неудачно и громко вскрикнула, поджимая ноги к животу. Лицо приобрело печать боли и страха,.. Что делать? Как помочь? На его робкий короткий шаг в углах зашевелились тени. Плохой признак. Она не ведает что творит. Магия лезет наружу. Ее стоны разрезали воздух почти как острая катана или сабля. Она не позволяла приблизиться к себе.…

* * * А Вольфрам думал о том, каково иметь идеальную память. Какой это великий дар, и какое проклятье — помнить всё. Спустя столько лет снова оказаться там, и заново рассматривать каждую деталь в мельчайших подробностях, будто она и сейчас перед тобой. Вновь пережить все чувства и ощущения с абсолютной точностью… Он старался не слишком углубляться в воспоминания. Хорошие моменты, коих было немало, легко превращались в наркотик, и приходилось страшным усилием воли себя ограничивать, не ворошить…

Таким образом, примерно через час возле служившего полукровке приютом маленького домика остановился слегка потрепанный, но все еще выглядящий дорогим черный «Мерседес». Соседи особого интереса к машине не проявили. Во-первых, видели они ее в последнее время достаточно часто, во-вторых, в данный момент их внимание успешно привлек очередной выходкой дядя Коля. Приняв «на грудь», он возжелал подвигов, избрав сферой приложения своих усилий дорожное движение, и вообразил себя постовым-регулировщиком.…

Так какие же выводы мы можем из всего этого сделать? Единственная приемлемая гипотеза — что «Видения» созданы в мире, являющемся одним из вариантов земного, и замок — вымысел, а не известная нам реальность. Здесь мы ступаем на зыбкую почву, поскольку некоторые полагают, что существует гораздо больше ста сорока четырех тысяч миров. В принципе их может быть бесконечное количество, и те, в которые можно попасть из замка, — всего лишь случайный и к тому же постоянно меняющийся набор. Если так и есть,…

— Да, сэр. Целый рой. Как они там оказались? Понятия не имею. — Могу высказать одно предположение. Влетели в дверь, привлеченные запахом пищи. Как, по-твоему, правдоподобно звучит? — Похоже на то, сэр. — Тогда позволь задать тебе вот какой вопрос, мастер Фетчен. Почему целый рой мух все ещё жужжит в королевской столовой? — Сэр, они не поддаются обычному противомушиному заклинанию. — Неужели? — В том-то и дело, сэр. Какие-то нестандартные мухи. — Вот как, нестандартные. Понимаю, понимаю. И…

Тут же присутствовал и титан Прометей, доставленный в пещеру Хирона вместе с куском скалы. Скала была установлена рядом с обеденным столом, и многочисленные прислужницы-дриады кормили из рук скованного титана, который, захмелев, требовал, чтобы ему подали мясное рагу из тушеной орлятины. Присутствовал на празднике и Зевс, великий Громовержец, за которым словно тень неустанно следовала ревнивая Гера, от внимания которой не ускользнул маслянистый блеск в глазах мужа, когда тот смотрел на молоденьких…

Другой «я» не имел к армии никакого отношения и никогда не уходил в отставку. Нервных же клеток у него просто не было. Он был трезвым и расчетливым и понимал, что нынешнее блаженство не может продлиться слишком долго. Более того, после трех месяцев вкушения сибаритских удовольствий он уже не был склонен считать свою теперешнюю жизнь блаженством. Он сохранял внешние реквизиты своего бессрочного отпуска, но в глубине души ему было скучно. И он не мог себе представить, что именно так ему предстоит провести…

Да, на Земле в тот момент, когда Илит опустилась на дорожку старого английского кладбища, шел 1324 год. В те времена мир людской посещало множество гостей из потустороннего мира – как званых, так и незваных. Ангелы и демоны, сатиры и нимфы, обосновавшиеся здесь на правах старинных знакомых, божества давно забытых религий, Бог знает какими ветрами занесенные в чужие края, причудливые порождения фантазии – смешные и страшные, уродливые и красивые, разные бесплотные создания, происхождение которых было…

– Официант! – Посетитель требовательно взмахнул двумя пальцами, сложенными вместе, подзывая к себе Чейта. – Слушаю вас, – подойдя к столику, дежурно улыбнулся тот. Посетитель окинул Чейта медленным внимательным взглядом, так, словно оценивал скаковую лошадь, на которую собирался поставить все свое состояние. – Это ты? Концом трости незнакомец указал на один из многочисленных постеров, украшающих стены кафе, на котором был изображен обнаженный по пояс Чейт, прикрывающийся мечом от занесенного…

— Как… Кто вы?! Как вы сюда попали… — На беду, фон стоял в самом дальнем углу комнаты и добраться до него было, пожалуй, непросто. — Вы забыли запереть дверь, — улыбнулся незнакомец. — Я… — Шучу, она была заперта. — Мужчина уселся в кресло и указал на другое. — Садитесь. — Послушайте… — Зовите меня Жак. — Похоже было, что незваному гостю доставляет искреннее удовольствие наблюдать за своим собеседником. — Да садитесь же! — нетерпеливо повторил он. — Будь у меня желание вас прикончить, я давно…

Нет. Непостижимым образом тварь очутилась над ним и теперь неторопливо двигалась вниз. Он вскочил на ноги. Невидимка! Проклятая тварь была невидимой! Неужели к тому же и бестелесной? Нет, наверняка он на бегу проскочил мимо. Хотя вряд ли — лестница слишком узка. Чем бы это ни было, оно приближалось. Квип бросился было бежать, но застыл как вкопанный, увидев своего преследователя. Это оказалось не «оно». Это были «они». Ноги. Это были ноги. Две лишенные тела когтистые ноги, похожие на лапы рептилии,…

– Ну-ну, – сказал Олло, на всякий случай отодвигаясь подальше. – Куда?! – завопил Геремор и тут же испуганно смолк. Потом продолжал сердитым шепотом: – Иди сюда! Проход будет прямо перед нами. Олло нехотя сделал шаг вперед. – Арроумахиии, – вполголоса начал читать Геремор. – Пранноррга васс грасс иззасс! – Голос, постепенно набирая силу, звучал все громче и громче: – Коаннакх прааааа! Иннаин праааа! Звонкое эхо разносило древнюю абракадабру по сонным коридорам постоялого двора. «Идиот», –…

– Доброе утро, Глория. Как дела? – Папин гнедой зачем-то лягнул вчера Джоя. А в остальном все в порядке. Ты еще не совсем прирос к своему мулу? – Нет, мэм, - промычал я в ответ и, спешившись, быстро добавил: – Давай ведро, Глория. Она уже протянула было ведро, но вдруг нахмурилась и, указав пальцем на мою рубашку, спросила: – Опять с кем-то подрался? Пришлось признаваться. – На этот раз, – говорю, – всего-навсего с Джоэлом Брэкстоном. Так, ерунда. Он утверждал, что комары на индейской…