Зарубежная классика

«Стихотворения» – это, наоборот, рациональный взгляд на поэтическую традицию, суд над ее эмоциональностью и как бы торопливостью; взгляд, который сам превращается в самостоятельное произведение. Эта техника, конечно, напоминает элегический жанр, который, будучи пронизан самыми печальными эмоциями, общей регулярностью настроения сдерживает их, позволяет поглядеть на них несколько со стороны. Опять же прорыв Лотреамона в том, что он не останавливается на каком-то одном настроении, но предлагает сразу…

Теперь, когда надежда была разрушена, мама начинала одеваться резкими и раздраженными движениями, словно каждый предмет гардероба ее оскорблял. Нужно было одеваться и мне – окружающий мир становился холодным, опасным и мерзким: темная ярость, в которую всегда впадала моя мама, выливалась в то, что я получала пощечины или отлетала к печке. Она казалась мне такой чужой и странной, что я верила, будто меня еще в младенчестве подменили и она мне вовсе не мама. Одевшись, она подходила к зеркалу в спальне,…

– Невозможно! – воскликнул Вальт. – А как же господин под личиной? – Личина еще у тебя в кармане? – осведомился Вульт. Вальт вытащил маску. Вульт прижал ее к своему лицу, сверкнул на брата гневными глазами и дико выкрикнул знакомым голосом господина под личиной: «Ну? Разве это не я? А кто тогда вы?» – «О небо, как это?» – возопил испуганный Вальт. Вульт мягким движением приподнял маску, очень весело глянул на брата и сказал: «Не знаю, каковы твои мысли об этом происшествии, сам же полагаю,…

Когда я шел обратно домой, в бледных, неестественных ночных сумерках, зной казался мне удушающим, как в самый жаркий миг полдня, словно насыщенным тревогою, красные тучи пыли, скопившиеся за фабричными трубами Кунгсхольма [2] , померкли и напоминали теперь спящую погибель. Я шел домой большими шагами, спускаясь к церкви Святой Клары, и нес шляпу в руке, потому что лоб у меня был мокрый от пота. Даже старые развесистые дубы в церковной ограде не дарили прохладой, и однако чуть не на каждой скамейке…

Действие книги происходит в 1937 году, в конце первого года гражданской войны. На стороне республиканцев воюют интернациональные бригады, состоящие из иностранных добровольцев с либеральными взглядами. Главный герой Роберт Джордан – один из интернационалистов. На своей родине в США он преподавал испанский язык в университете. Роберт любит Испанию и хочет защитить ее народ от фашистов. Республиканское командование поручает Джордану ответственное задание – подорвать мост, чтобы преградить путь франкистским…

– Понимаю, – согласился мистер Уортон. Они немного прошлись. Дети шли за ними. – Приятный денек, совсем без ветра, – сказал мистер Уортон. – Здесь прохладнее, потому что к побережью ближе. Я приехал из Сан-Рафаэля. Там очень жарко. – Не выношу сухую жару, как в долине, – поддержал мистер Уортон. Оба они привыкли раз за разом повторять эти слова всем, кого встречали в течение дня. Иногда они обсуждали, какие лекарства прописывал доктор Теранс и какие предлагал фармацевт в Каркинезе тем,…