Книги из серии "Собрание сочинений в трех томах"

Злопамятство и гневливость — черты наследственные в нашей семье. Я не раз слышал от матери, что мой отец долгие годы был в ссоре со своими родителями, а они тридцать лет не желали встречаться со своей дочерью, которую выгнали из дому, и до самой своей смерти не помирились с ней (от нее пошла наша марсельская родня, с которой мы не знакомы). Младшее поколение в нашей семье никогда не знало причин этих раздоров, но, доверяя старшим, впитало в себя их ненависть; я и сейчас, пожалуй, отвернулся бы от…

— Господин Дескейру дал превосходные показания. Но ведь тут еще всплыл рецепт! По существу, речь шла о подлоге... И доктор Педмэ подал в суд жалобу... — Он взял жалобу обратно... — Но все-таки... Что за объяснение она дала! Какой-то незнакомый человек передал ей рецепт... Не столько от усталости, сколько из желания не слышать больше всех этих слов, которыми оглушали ее много недель, Тереза все замедляла шаг, но расстояние не могло заглушить пронзительный голос отца: — Сколько раз я твердил ей:…

Жан Пелуер положил книгу на место. Прочитанное хлынуло в него, как полуденный свет в комнату, когда открывают ставни. Жан и впрямь машинально подошел к окну и впустил в комнату приятеля дневной свет, затем еще раз перечитал жестокие слова. Потом закрыл глаза, снова открыл и уставился на свое изображение в зеркале: невзрачная физиономия жителя ланд — «ландурка», как дразнили его в коллеже, тщедушное тело, с которым ничего не смогла поделать даже все преображающая юность. Жалкий тип — таких спартанцы…

Он гордился тем, что и после войны остался холостяком, и в тот вечер, сидя в пустом еще баре, где только приглушенно напевала мандолина (пламя мелодии то гасло, то, мерцая, вспыхивало опять), жадно разглядывал в отражении зеркал свое лицо под густой шапкой волос — лицо, которое тридцать пять прожитых лет еще не отметили своей печатью. Однако ему подумалось, что старение, не тронув пока его тело, исподволь подтачивает его жизнь. Хотя ему было лестно слышать, как женщины спрашивают: «Кто этот высокий…

За годы литературного труда Сергеем Алексеевым создана целая историческая библиотека. Большинство этих произведений ныне вошло в предлагаемое читателям собрание его сочинений. О великом народном походе — крестьянской войне под руководством Степана Разина — узнают читатели из повести «Грозный всадник», с маленьким пугачевцем Гришаткой Соколовым познакомятся в повести «Жизнь и смерть Гришатки Соколова», о мужестве русских солдат, о суворовских чудо-богатырях прочитают в «Рассказах о Суворове и русских…

III Михаил пажен холка мамина булавка че-рез го-ловы после завтра если на веран-ду озера манули видел рано ста-ни-слав вулды алые о-па-саясь за дра жали на ки тай серый выган пе ту ха ми станиславу шар ку ну бин то вала ты моя карболка ты мой парус ко ра лёк залетуля за ру башку ма ка роны бо си ком зуб акулий не покажет не покажет и сте-кло ляда пахнет пержимолью альманахами нога чтобы пели в комсамоле парашуты и ноган чтобы лыко…

За годы литературного труда Сергеем Алексеевым создана целая историческая библиотека. Большинство этих произведений ныне вошло в предлагаемое читателям собрание его сочинений. О великом народном походе — крестьянской войне под руководством Степана Разина — узнают читатели из повести «Грозный всадник», с маленьким пугачевцем Гришаткой Соколовым познакомятся в повести «Жизнь и смерть Гришатки Соколова», о мужестве русских солдат, о суворовских чудо-богатырях прочитают в «Рассказах о Суворове и русских…

— Да они вишен не любят, — сказал я, — они живут на дубах, под трухлявой корой. Мы поймали жуков еще в четверг, перед самым отъездом из загородного дома нашего коллежа, в тот предзакатный час, когда начинают летать насекомые. — Возьми любого, лучше вон того, он побольше. Только осторожнее бери, они еще не дрессированные. Я не посмел сказать, что мне некуда девать козерога. Но я был доволен, что Жан говорит со мной так мило. Мы присели на ступеньку крыльца, ведущего в главное здание школы. В этом…

Ленька опешил: он не знал. И откуда ему было знать! Он и название-то «Сережки» вроде не слышал. Знал, что бабушка живет где-то в деревне, что рядом есть речка. Нара называется. А Сережки… Вот, например, все испанские города и провинции, где шла борьба республиканцев с франкистами — Мадрид, Толедо, Валенсия, Гвадалахара, Астурия, Каталония, — он знал. Всех героев-пограничников, начиная с Карацупы, знал. И всех стахановцев и летчиков, совершивших дальние беспосадочные перелеты на Дальний Восток и…

А следом несутся слухи: — Может, снова война с неверными. (В те годы Россия часто сражалась с Турцией.) — Может, снова явился Разин. (Не забыт он, не стихает в народе молва о Разине.) — Может, царь-государь забыл в Петербурге сверхважный, сверхтайный, сверхсрочный пакет и гонит за ним курьера. (В те дни русский царь Александр I был как раз в Таганроге.) Мчит в Петербург курьер. Верста за верстой, верста за верстой. Хрипят, задыхаются в беге кони. Примчал наконец в Петербург курьер. Сдержал лошадей…

Дудкин — Сейчас, сейчас. Подожди немного. Голос — Скорей, скорей, такое расскажу, что ахнешь! Черт подери! такие вещи знаю… Валаамов — Ты спишь еще? Дудкин — А час какой, много? Валаамов — Ссс… много?? К черту время! Ты дурак знаешь… Дудкин — Что? — … …Ну?… …— Что? Валаамов — Ты, ты — вот ты самый богачом стал! Дудкин — Ну? Валаамов — Что ну?! Выиграл 200 000! Дудкин — ( стоит молча, глядя на Валаамова ). Валаамов — Что стоишь? Дурак. Одевайся,…

Ни дядя, ни тетка, хотя им очень хотелось поскорее сбыть с рук племянницу, не толкали ее на этот безумный шаг, напротив, даже отговаривали. Кто же внушил ей почтение к дворянским титулам? Может быть, она вынесла его из лицея? Какому побуждению она поддалась? Теперь она уже не могла бы этого сказать. Может быть, в ней заговорило любопытство, захотелось проникнуть в заказанную ей среду... Никогда ей не забыть: в большом сквере резвятся девочки, отпрыски родовитых семейств — Кюрзэ, Пишон-Лонгвиль, —…

Зайца они затравили у самых полей Жуано. Возвращение было мучительным: семь километров по этой мрачной, но милой моему сердцу дороге, между двух стен вековых сосен. «Все тут принадлежит мадам, все, насколько хватает глаз!» — то и дело объявлял Дюбер со своей нелепой мужицкой гордостью... Ужасно даже писать об этом. Я заранее знал, что всю дорогу Симон будет шагать рядом со мной, не открывая рта. А Лоран сам вдруг превратился в ребенка. Он играл, подбрасывая ногой сосновую шишку: если доведет ее до…

— Сегодня месса была долгой. — Она показалась бы тебе не такой долгой, если бы ты пошел на нее. Он повел плечом, как это давеча сделала его дочь. Надо поскорее найти тему для разговора, чтобы Юлия снова не начала разглагольствовать о внезапной смерти, вспоминая мясника Ларьё, который все заверял священника, что успеет позвать его перед кончиной, а вышло так, что не успел и умер во грехе. Он торопливо поинтересовался, много ли было на мессе народу. Мари уселась в отдалении от отца. Юлия Дюберне…

— Керенский! Керенский был председателем буржуазного Временного правительства. Среди арестованных министров Керенского не оказалось. Ищут Керенского, объясняют: — Такой довольно высокий, в военном френче, на ногах ботинки с крагами. — Нет, не видели. — Ну, такой приметный — щека чуть дёргается, с ёжиком на голове. Скрылся куда-то Керенский. А в это время по Петрограду, по всей России: — Революция! Революция! Революция! — Скинута власть богатеев!…

Я поднялся на лифте и приоткрыл знакомую дверь. — Приехал?! Наташа вспыхнула, неловко бросила длиннющую линейку и уже в дверях оглянулась на ближайших своих соседок по мастерской. Я не видел в эту минуту ее лица, но знал, что оно было растерянным и немного виноватым. Она всегда теряется от радости и чувствует себя виноватой перед этими женщинами. Может, не перед всеми, но перед многими. Она знает, что у них-то все не так, и боится обидеть их своим счастьем. Мы стояли в коридоре, и я целовал ее…

1928 «— Отчего ты весел, Ваня?..» — Отчего ты весел, Ваня? — У меня Ежи в кармане. За ежом пошел я в лес, только ёж в карман не влез. — Что ты, Ваня, все поёшь? — У меня в кармане «Ёж». Вот и мне попался ёж! От такого запоёшь! — Ты соврал, курносый Ванька! Где твой ёж? А ну, достань-ка. — Это правда, а не ложь, посмотрите, вот он — «Ёж»! 1928 Почему ПОЧЕМУ: Повар и три поварёнка,…