3+1=...
Шрифт:
Да, почисти. В моем положении гранат полезен. Наверное. Как и черника.
— Андрей, я беременна.
Глава 12
— Как это?
— Природа все предусмотрела, Андрей.
Разговор начался не очень. Какие-то идиотские фразы. Все не то. Марина нутром чувствовала, что ничем хорошим этот разговор не кончится. А, значит, затягивать не надо. Но почему-то молчала.
Андрей медленно опустился на стул.
— Ты же говорила, что… что не можешь иметь детей.
— Получается, я тебя обманула.
Ты
Андрей вздохнул — гулко и шумно.
— А можно мне каких-то еще… подробностей?
Марина встала и принялась разбирать продукты. Может, она уже и не имеет никакого права на эти продукты. Но руки занять необходимо.
— Если я тебя и обманула, то не специально. Просто… Просто я так решила. Что бесплодна. Потому что мы с Митей не могли зачать ребенка. А от другой женщины у него родился ребенок. Значит, проблема во мне.
Андрей тряхнул головой, будто ему вода в ухо попала — раз, другой.
— Ничего не понимаю.
— Ни у кого проблем не было — ни у меня, ни у Мити. У нас просто была генетическая несовместимость.
— Чего?!
На столе больше ничего не осталось. И нечем занять руки. Разве что только чайник включить. Заварить чай. Хоть чем-то занять руки.
— Врач сказала, что такое бывает. С иммунитетом это связано. Сами по себе мы каждый — здоров и может иметь детей. А вместе — нет. Поэтому у Мити родился ребенок от другой женщины. А у меня… от тебя. Вот.
— Охренеть.
И тишина. Ну да, Андрей. Охренеть. Охреневай. Я эту стадию уже прошла. Твоя очередь.
Андрей молчал, глядя с завидным упорством в поверхность стола. А Марина молчать не могла.
— Я понимаю. Это неожиданно. Понимаю, что в твои планы еще один ребенок не входит. Я помню. Ты мне об этом прямо сказал. Я, правда, все понимаю, Андрей.
— Ты до хрена чего понимаешь, Марин. Но почему-то решила, что не можешь иметь детей, не имея четкого медицинского заключения на этот счет.
Резко, будто выкачали каким-то супер-насосом, в Марине кончился весь воздух. Он куда-то делся. И горит все внутри.
Значит, все-таки нет, Андрей? Совсем нет? Сразу нет? «Нет» окончательное и без шансов?
— Вообще-то, я рассказала тебе все. Все подробности. Ничего не пропустила. И ты точно так же, как и я, знал, что окончательного диагноза на тот момент не было. Просто… просто я на основании тех фактов решила, что бесплодна. Только думала, что причина лежит где-то глубже. Но выяснять ее мне тогда совсем не хотелось. Ты выслушал эту историю. И ты пришел ровно к таким же выводам, разве нет?!
Андрей откинулся на стуле и резким движением сложил руки на груди.
— Ты сказала мне: «У меня не может быть детей». Я тебе поверил. Или что, я должен был вести тебя за ручку к врачу и справку требовать, блядь?!
— А ну не ори не меня!
Андрей снова шумно и гулко выдохнул. Поставил локти на стол, наклонил голову и привычным движением растер шею, взъерошил затылок. Оброс.
— Послушай, Марин… — он начал говорить, глухо и не поднимая головы. — Я тоже был с тобой предельно откровенен. Я не хочу больше детей. Мне не нужен еще один ребенок. Я этих-то двоих еле вывожу. Это не шутки. Двое детей — это и так большая ответственность. Я тебе об этом сказал честно. Сразу. А ты…
— Что — я?!
Лопатин, а ну посмотри на меня! — Андрей медленно поднял голову. У него было закрытое и чужое лицо. Лицо «Нет». Ну и иди ты к черту, тогда! — Что — я?! Я собираюсь повесить на тебя еще одного ребенка, ты это имеешь в виду?!— Я этого не сказал. Но…
— Нет никаких «но», Лопатин! — потому что никакой ты больше не Андрей! Мой Андрей… Его больше нет. — Я сказала тебе о своей беременности по одной-единственной причине. Половина генов в этом ребенке — твоя. На этом факте твое участие в этом ребенке заканчивается. Ну, мало ли — может, ты ведешь учет: куда и на что потрачена твоя сперма. Вот, отчитываюсь. Дальнейшее твое участие в этом ребенке — по документам, финансовое, социальное, педагогическое — равно нулю, — Марина сомкнула указательный и большой пальцы в колечко, демонстрируя этот самый ноль. — Доступно излагаю?
Андрей снова сложил руки на груди. Долго и молча смотрел на выставленное ему колечко из пальцев. Все с тем же лицом «Нет». Лицом «Ноль».
— Значит, тебе этот ребенок нужен?
— Бинго! Это мой ребенок! Мне он нужен, тебе — нет. По-моему, задачка сошлась с ответом.
Громко скрипнули ножки стула. Не сказав больше ни слова. Андрей встал и вышел. Из кухни. Из ее квартиры. Из ее жизни. Ушел. Совсем.
А Марина не заплакала.
Не дождется. У нее теперь есть тот, ради кого она обязана быть сильной.
Наверное, это действовал адреналин от разговора. Или такая особенности психики. Но Марина начала, как не в чем ни бывало, готовить. Там, что там у нее по плану сегодня?
Зразы из говядины.
Зразы… Как Марина дошла до таких изысков, как зразы?..
Зараза ты, Лопатин!
— Куда это вы намылились?
Кася обувался. Поэтому ответил Демьян — ответил спокойно, как о чем-то самом обыкновенном.
— К Марине. Кася ей стих собрался рассказывать. А мне надо про брекеты перетереть. А еще она нам зразы обещала.
— Чего?
— Котлеты такие. С начинкой. С грибам, кажется.
— Дома сидите! — Андрей сдернул с крючка куртку. — Нечего шляться где попало!
— Чего-о-о-о-о?.. — хором взвыли сыновья.
— Дома сидите, ясно?! — рявкнул Андрей и хлопнул дверью.
Мальчики, стоя у окна, дождались, когда джип отца отъедет, и вышли из квартиры. Что значит — дома сидите?! Еще чего!
Лопатины почти не дали ей времени на то, чтобы прийти в себя. Да она сама себе не дала на это времени. Взялась, как придурочная, зразы эти готовить. Блюдо не самое простое, но у Марины внезапно получилось! А тут и младшие Лопатины подоспели.
И это оказалось спасительным. Черт с ним, с их папашей. Марина пока даже не думала, как она будет теперь общаться с мальчиками с учетом ее разговора с их отцом. И с учетом всех обстоятельств. Если бы все зависело от нее — она бы ничего не меняла. И Марина сделает все, что зависит от нее, чтобы мальчиков не коснулось ничего из того, что бурлит между ней и Андреем. Нет. Мальчики ни в чем не виноваты. И вообще, Марина не обязана считаться с их отцом, если хочет общаться с Демой и Касей.
Марина едва слышно вздохнула, накладывая ужин на тарелки и вполуха слушая болтовню братьев. Вообще-то, должна считаться. Они несовершеннолетние, а Андрей их отец.