6:0 в пользу жизни

Как только я закончил свой рассказ, как сестра, откусив большой кусок бутерброда с гусиной ветчиной, сказала, обращаясь исключительно к мой жене:

— Эта лахудра Нестеренко младше меня на целый год. Но если ей удается до сих пор заниматься проституцией, то, значит, мы еще так молоды!

Иерусалим, 2005 год.

Ночной визит

Ночной визит

Трель телефонного звонка прозвучала неожиданно громко, и от этого показалось, что телефон звонит излишне требовательно и настойчиво.

Мама, до этого уже дважды заявившая о своем намерении немедленно идти спать, но, тем не менее, продолжающая сидеть за кухонным столом и разглаживать несуществующие морщинки на его скатерти, встрепенулась и испуганно воскликнула:

— Ой, кто это может быть?

Папа, привыкший за пятьдесят семь лет супружества быть постоянной маминой опорой и ее защитником, успокаивающе произнес, проведя своей рукой по маминой спине:

— Наверное, Лена опять у нас что-нибудь забыла.

С папиным предположением любой человек, хорошо знающий мою сестру, легко мог бы согласиться. Но рядом с телефоном сидела Лера, которая и сняла телефонную трубку.

— Аллё, — произнесла моя жена своим самым приветливым голосом.

— Тетя Лера, пробасил в трубку двадцатидвухлетний племянник Сережа, — Вы не спите?

Странный вопрос. Как и такой же вопрос: «А что вы делаете?», задаваемый человеку, отвечающему тебе по телефону. Неужели не понятно, что отвечающий в момент ответа занят именно тем, что отвечает, а спавший до телефонного звонка уже не спит, и только досадует на позвонившего и прервавшего чужой сон.

Но моя жена, позабыв, о моих скучных рассуждениях на эту тему, Сереже ответила просто и спокойно:

— Я еще не сплю, потому, что сижу на кухне и разговариваю с бабушкой и дедушкой.

— А дядя Саша? — задал Сережа новый вопрос.

Дядя Саша — это я. К моменту Сережиного звонка я, единственный из обитателей родительской квартиры, спал уже примерно полчаса.

— Дядя Саша спит, — ответила Лера, — он устал и лег спать пораньше.

Этот ответ Сережу устраивал. Дядя его не интересовал, поэтому он, обрадовавшись Лериному ответу, с надеждой произнес:

— Можно я к вам сейчас зайду?

Вопрос Сережи, вызванный его желанием поговорить с Лерой как разговаривают два взрослых человека, объясняется исключительно талантом моей жены. Она так умеет разговаривать с нашими выросшими детьми и их ровесниками, что они чувствуют неподдельный интерес и уважение к их взглядам на самые различные жизненные проблемы.

— Конечно, заходи, — приветливо ответила жена.

— Только я не прямо сейчас приду, а через сорок минут, — продолжил Сережа, — мне надо еще в одном место зайти по пути.

Жена посмотрела на часы. Сейчас двадцать минут одиннадцатого, значит, Сережа намеревается придти в одиннадцать. Не самое позднее время для Леры, которая привыкла ложиться спать не раньше двенадцати. Правда — по московскому времени, которое, все же, на час опережает местное, иерусалимское. Но, похоже, что Лера эти различия во времени не собиралась учитывать.

— Приходи, — также приветливо ответила она, — я еще не сплю в это время.

И повесила трубку.

Родители, напряженно следившие за коротким телефонным разговором, после возложения трубки на телефонный аппарат не изменили позы напряженного ожидания. На кухне повисла тишина, которая была прервана нетерпеливым папиным вопросом:

— Что, Сережа сейчас придет?

Лера еще раз посмотрела на часы и ответила:

— Да, в одиннадцать часов.

Папа шлепнул ладонью по столу и, охватываемый поднимающимся внутри него негодованием, повернулся вполоборота к маме и произнес:

— Ну, скажи пожалуйста, разве можно так поздно приходить? — И уже обращаясь к Лере, добавил, — Ты же собиралась идти спать? Разве можно приходить в чужой дом по ночам и не давать спать людям?

Надежду на мирное разрешение спора внесла мама:

— Может быть Сереженька завтра сможет придти? В самом деле, зачем тебе надо не спать по ночам, кода разговаривать отлично можно и днем. Сидите сколько хотите и разговаривайте.

Пока мама робко высказывала свое смелое предложение, папа вздыхал, гладил свой затылок, в общем, весь был в растревоженных чувствах и, едва мама закончила говорить, тут же предложил очередное решение проблемы позднего визита Сережи:

— Надо сейчас позвонить Сереже и предложить придти ему к нам завтра. А? — сказал он и с надеждой посмотрел на Леру.

Жена, на которую волны беспокойства, раскачавшие в полминуты родительскую кухню до состояния небольшого шторма, не оказали никакого воздействия, спокойно возразила:

— Вы сможете спокойно спать, если я буду вполголоса разговаривать на кухне с Сережей?

Мама тут же ответила:

— По мне — так пожалуйста! Вы мне не мешаете.

Папа же попробовал возразить.

— Да мы не о себе, а о тебе беспокоимся. Ты не выспалась прошлой ночью, а теперь опять не идешь вовремя спать.

Тут уже не выдержала мама и вступилась за Сашу.

— Ну что за глупости ты говоришь? Пусть они разговаривают сколько хотят. Почему ты вечно навязываешь им свою точку зрения? Тебя никто не спрашивает!

Папа взорвался:

— Твою мать! Что вы меня все время ругаете, уже и сказать ничего нельзя!

Мама тут же сменила гневный тон на умиротворяющий.

— Говори, говори, Митенька, — ласково сказала она, — ради Бога, говори. Хуже будет, если ты станешь молчать.

Папа вздохнул, погладил маму по руке и уже спокойным голосом спросил ее:

— Пойдем спать?

— Пойдем, мой родной, — ответила ему мама, — пойдем, Лера тут без нас справится.

И родители, поддерживая друг дружку, медленно пошли в свою спальню.

Лера села на диван и включила телевизор на минимальную громкость, чтобы не беспокоить родителей и, в первую очередь, маму, поскольку папа, ложась спать, вынимал свой слуховой аппарат и телевизор, работающий в соседней комнате, его не беспокоил.

Однако родители, несмотря на объявленное намерение лечь в постель, успокаиваться, похоже, не собирались. Впрочем, папа вынул из уха свой слуховой аппарат, отчего стал говорить громче и, вслед за ним, громче стала говорить мама.