А мы любили

– Фархат, я… - только начала она, но мужчина ее перебил.

– Только не говори “Я к тебе, как к другу”, - поморщился он.
– Дружбы между мужчиной и женщиной не бывает. Кто бы что ни говорил.

– Но я не могу тебя обманывать, - искренне и с жаром сказала Джама, положив руку на сердце.

– А попробовать можешь? Ну так, - вскинул он бровь, - для спортивного интереса.

Джамиля удивленно вылупилась на него.

– Шокировал, да?

– Есть немного.

– Дашь шанс?
– по-деловому, но с какой-то искринкой спросил он.
– Вдруг получится?

– А может, найдешь себе помоложе? Мне скоро пятьдесят.

– Так и мне через два года полтинник. И молодухи меня не интересуют. Молодые пусть достанутся молодым.

Джамиля поняла, что он своей наглостью, самоуверенностью и напором, будет стоять на своём.

– Не могу ничего обещать. Не хочу тебя обидеть, - сложила ладони вместе, стараясь не обидеть его.

Но он прочитал в ее глазах страх, смятение и жалость. Не самые лучшие чувства, которые красивая женщина может испытывать к мужчине. Он откинулся на кресле и взял со стола очки. Поза властная, напряженная, непримиримая.

– Понял. Не дурак. Дурак бы не понял, - отрезал он.
– Извини, что потратил твое время. Ну что ж, не буду тебе мешать, у меня здесь встреча. Всего хорошего.

– И тебе, - тихо отозвалась Джамиля.

Поднявшись, он кивнул на прощание и развернулся. В спину прилетело ее тихое “Фархат”, но он и не думал оборачиваться. Она все равно пойдет с ним на свидание. Потому что Фара Татарин всегда получал то, что хотел.

Вот только Джамиля о наполеоновских планах “инструктора” ничего не знала и чувствовала себя неловко. Столько мыслей крутилось в голове. Правильно ли она сделала, что поехала с ним на экскурсию в конный клуб? Зачем вообще позволила себя поцеловать? Почему сразу не обозначила границы?

– Господи, Джама! Кто это был?
– Санди прибежала, плюхнулась в кресло и устроила допрос.
– Какой мужчина!

– Выдохни. Это просто знакомый.

– Ага, просто знакомый, - хмыкнула подруга.
– Просто знакомые на BMW X5 так просто не подходят и взглядом не пожирают. Кто это?

И Джамиле пришлось рассказать Санди о своих дачных приключениях, встрече с Фархатом, конной прогулке и столкновении с Даниалом.

– Представляю лицо твоего бывшего, когда он увидел тебя на коне с этим…ох!
– сделав вид, что ей жарко, она принялась обмахиваться ладонями.

– Ничего особенного, - пожала плечами Джама.
– Но поругались мы с Даником сильно.

Момент космического оргазма после этой ссоры она пропустила.

– Так как ты говоришь его зовут?
– Санди схватила телефон и открыла поисковик.
– Фархат Валиев, да?

– Не надо его гуглить!
– воскликнула Джама.

– Поздно. Оу, - Санди прикусила губу.
– Молочный завод “Назик” (каз.
– нежный, изящный). Туда недавно приезжал премьер-министр. Смотри.

Сандугаш протянула мобильный Джамиле и та пролистала страницу вниз. На фотографиях тот самый “инструктор” показывал второму человек в государстве свое производство. Ничего не скажешь - хорош. И в костюме за полмиллиона, и в белом халате, и в простой футболке и штанах цвета хаки. А еще она вспомнила, как тот же самый человек чинил в саду стол.

– Да, это он, - спокойно сказала она, передавая смартфон Санди.

– И что мы тормозим?
– вскинула брови подруга.
– На свидание звал?

– Звал. Но я не могу, - вздохнула Джама.
– Я не готова.

– Джааам, - пропела Санди.
– Ну может стоит просто развеяться. Никто же не говорит о серьезных отношениях. Тем более, после того, что сделал твой бывший муж

– Да, но зачем давать человеку ложные надежды, если ты не можешь ему ничего предложить, кроме дружбы?

Санди задумалась, лукаво прищурилась и улыбнулась.

– Иногда дружба перерастает в нечто больше. Жизнь такая непредсказуемая, Джама.

– Кто-то считает, что дружбы между мужчиной и женщиной не бывает.

– А ты как считаешь?

– Я не знаю, - пожала она плечами, - я никогда не дружила с мужчинами. Для меня всегда существовал только муж.

Глава 23. К чёрту

А в это время одна маленькая, но очень гордая птичка мерила шагами комнату, кусала губы и загибала с характерным хрустом длинные пальцы. Сын играл на полу с машинками, а единственная подруга Лала выслушивала ее пламенную речь и качала головой.

Риана от природы была очень скрытной и никого не посвящала в свои тайны и планы. Но ничто человеческое ей было не чуждо, и желание выговориться, излить душу взяло верх. Правда, информацию Лале она давала дозированно, потому что знать всё ей было необязательно, а помочь советом она могла, ведь сама уже несколько лет имела статус токалки, то есть младшей жены одного крупного нефтяника.

– Как я ее ненавижу, ты бы знала! Приехал от нее злой, как черт, наговорил мне гадостей из-за того, что я ей звонила. Пожаловалась старая сука.

– Ри, надо быть умнее, мудрее, хитрее. Чего ты полезла на рожон? Я еще тогда тебе сказала, что идея вызвать ее на разговор - провальная, - закатила глаза подруга.

– Как провальная?
– пылко воскликнула Риана.
– Я обозначила позиции, показала ей Алишера! Она должна была поджать хвост. Она же ненормальная. Психичка.

– Ну значит, уже не психичка, - усмехнулась Лала.
– Его “байбише” (старшая жена) тоже такие концерты устраивала, когда про меня узнала. Детей против него настраивала, грозилась с собой покончить. А его сыновья знают, что с папой лучше дружить, потому что у папочки есть денежки, а у мамы нет ничего, - посмеялась она.
– Ты молодец, что родила от своего. У меня вот никак не получается. Я что только не делала, единственный выход - ЭКО, но мой не хочет даже анализы сдавать. Сказал - если на то будет воля Аллаха - забеременюю и рожу. Если нет - никакого слива в бутылочку. Эх, был бы у меня от него сын, горя бы не знала. .

– У меня есть от Ибрагимова сын и что?
– возразила Риана.
– Он грозится заблокировать мне карту. На него ничего не действует!

– Это потому что ты его злишь. Я же говорю, будь мягче. Будь кошечкой. Как-то же он тебе сделал такое чудо, - Лала с нежностью посмотрела на Алишера и в этот момент он поднял на нее свои красивые черные глаза.
– Аллах, пошли мне точно такого же малыша!

– Ага, - скривилась она, будто съела дольку лимона.
– Только не факт, что ты удержишь “своего” ребенком. Даже такая милая мордашка, - кивнула она на сына, – ничего не гарантирует.

– Почему нет?
– Лала откинулась на спинку дивана и закинула ногу на ногу.
– Просто надо быть иногда податливой, милой кошечкой, а иногда черной пантерой. Уметь соблазнять и вовремя закрывать рот. Выслушать, массажик сделать, если устал, ванну набрать, не выносить мозг. Для этого есть жена, к которой он не хочет возвращаться и с которой он не хочет спать. Потому что там бревно, - расхохоталась она.
– Большое, тяжелое, пятидесятилетние бревнище, заплывшее жиром. А я не такая. Я не только многое ему позволяю, но и сама проявляю инициативу.