А небо по-прежнему голубое

Разговор Гарри с Сириусом сорвался, по иронии, из-за Рона, некстати заглянувшего в пустую Общую гостиную. Гермиона корила себя за то, что не предложила Гарри покараулить нежданных гостей. Теперь возможности связаться с Сириусом у них не было, а в данный момент совет крёстного не помешал бы.

— Ничего, Гарри, ты справишься, — уверила приятеля Гермиона перед сном, когда они расходились по спальням. — У тебя здорово получается.

— Спасибо за помощь, Гермиона. — Нервозность, владевшая Гарри всё остававшееся до первого испытания время, исчезла благодаря успехам с Манящими чарами. — Что бы я без тебя делал?

— Вероятно, торчал бы в библиотеке, — уголки губ Гермионы дрогнули в усмешке. — Спокойной ночи.

Следующая половина дня до испытания прошла буквально на одном дыхании. Время летело, будто подгоняемое заклинаниями Ускорения. Казалось, только что сонные ученики с неохотой плелись к кабинету профессора Бинса, а вот уже спешат на обед в Большой зал. Вид у Гарри с самого утра был неважный, но сейчас он выглядит совсем ужасно: бледный, нервозный, молчит, уставившись в одну точку и совершенно не желает обедать. Джинни, сидевшая рядом с Гермионой, в беспокойстве разглядывала его, не решаясь произнести слова ободрения.

— Мистер Поттер, все чемпионы уже ушли, — раздался над их головами голос профессора МакГонагалл. — Я должна сопроводить вас к шатру участников Турнира.

— Удачи, Гарри! — наконец, решившись, выпалила Джинни и тут же отвернулась.

— У тебя всё получится, — прибавила Гермиона, ободряюще сжав руку приятеля.

Тот вымученно ухмыльнулся, следуя за профессором МакГонагалл, выглядевшей крайне встревоженной, но пытавшейся не подавать вида. Стол Гриффиндора проводил своего чемпиона выкриками, равно как стол Пуффендуя — Седрика, ушедшего чуть раньше. Рон при этом демонстративно отвернулся, хотя выглядел таким же бледным, как и Гарри. Гермионе было приятно сознавать, что при всей своей внешней чёрствости Рон переживает за друга.

После обеда ещё осталось время подняться в гостиную факультета и одеться теплее — на улице как-никак конец ноября, жуткая прохлада. Потом большая компания гриффиндорцев красно-золотым скопом двинулась к стадиону вместе с другими факультетами и ввалилась на трибуны. Гермиона заняла место рядом с Роном, Джинни, Невиллом, Дином и Симусом; близнецы со своими друзьями поднялись на трибуну повыше, предусмотрительно захватив с собой омнинокли, оставшиеся ещё с Чемпионата.

— Вот я кретин! — сокрушённо охнул Симус, заметив эти любопытные вещицы. — У меня как раз дома такая осталась! Теперь точно всё пропущу.

Гермиона вздрогнула: её не прельщала идея смотреть на испытания с таким пристальным вниманием. Особенно если учесть, что ей известно, с кем будет сражаться Гарри. Драконы! Шутка ли? Остаётся надеяться, что Манящие чары не подведут его.

«Не могут подвести».

Неподалёку располагались места судейской коллегии: огромная вышка, задрапированная золотыми тканями. Туда уже взбирались пятеро судей, готовые следить за каждым шагом чемпионов. Сами чемпионы находились в шатре в другом конце поля, готовясь выйти на испытание.

«Даже представить себе не могу, каково им сейчас».

В поисках поддержки Гермиона повернулась к Рону: тот сидел, стиснув зубы, и смотрел в дальний конец поля, по его лицу нельзя было прочитать никаких эмоций. Джинни, сидевшая справа, сжала руку Гермионы, явно беспокоясь.

Трибуны заволновались: это драконологи привели самку сине-серого дракона со слегка приплюснутой мордой. Послышались визги, и Людо Бэгмен тут же поспешил всех успокоить:

— Не беспокойтесь! Зрительские места в полной безопасности! Драконологи дежурят и следят за всем происходящим. Всё под полным контролем.

— Ничего себе зверушка, — протянул Дин Томас, раскрыв рот от восторга: он, как и Гермиона, вырос в мире маглов, и потому на него вид живого дракона произвёл колоссальное впечатление. Да Гермиона и сама едва сдерживалась, чтобы не завопить: одно дело видеть маленького дракончика-Норберта, а другое — взрослую особь. Смертельно опасную взрослую особь, на минуточку.

— Поверить не могу, что Чарли променял нас на «это», — буркнул Рон, вцепившись в ограждение и с жадностью и одновременно ужасом разглядывая дракониху. — Чёртов сумасшедший.

— Изволь при мне не выражаться! — мигом приструнила приятеля Гермиона, в то время как Джинни рядом нервно прыснула в кулак.

Сидеть на пробирающем до костей ветру было донельзя ужасно: все открытые участки — лицо в том числе — мигом заледенели, и Гермиона порадовалась тому, что захватила с собой перчатки. Рядом Джинни теснее прижалась к Невиллу, что-то увлечённо рассказывая ему на ухо — иначе ничего не услышать.

Наконец, Людо Бэгмен объявил о начале Турнира и первого испытания, и все зрители тут же напряглись. Раздался громкий удар гонга, и на поле вышел Седрик. Выглядел он донельзя растерянно и оглядывался по сторонам, дезориентированный, но с палочкой наготове. Пуффендуйцы встретили своего чемпиона приветственными криками, в этом им даже помогали когтевранцы. Гриффиндор для вида поаплодировал, и только небольшая группка девочек прокричала какие-то лозунги собственного сочинения.

— Стоит как пень, — хихикнул Рон, видимо, чуточку оживившись. — Зачем только в чемпионы подался?

Но тут Седрик резко рванул вперёд, укрылся от дракона за камнем и трансфигурировал его в собаку. Гермиона следила за его действиями во все глаза, невольно заинтересовавшись и не удержавшись от восклицания:

— Это же прекрасный манёвр! Тактика отвлечения!

— Только вот не сработало, — ехидно цокнул языком Рон, когда дракон в последний момент предпочёл собаку человеку. Но, тем не менее, Диггори удалось схватить яйцо, и трибуны встретили его шквалом аплодисментов.

— Да уж, то ещё испытание, — выдохнул Рон и замер: на поле вышла красавица Флер Делакур. Гермиона демонстративно отвернулась от соседа, не отрывающего взгляда от француженки. Та достаточно элегантно ввела дракона — на этот раз зелёного — в транс, после чего попыталась завладеть яйцом, но в последний момент искры от дыхания чудища попали на её юбку, заставив ту вспыхнуть.

— Крайне непрактичный наряд, — сухо отметила Гермиона.

— Она божественна, — протянул Рон.

Приближался апогей мании обожания Рональда: следующим выступал Виктор Крам. Его уже дожидался красный дракон, выглядевший очень мощно и угрожающе.

— Что за дерзость! — вопил Бэгмен, комментируя действия болгарина. — Железные нервы! Не человек, а машина!

Несмотря на волнение за Гарри Гермиона не могла не признать: Крам выступил очень хорошо, пусть его тактика и была несколько агрессивна: он запустил яркий шар прямо в глаза дракону, и тот, заметавшись, передавил все яйца.

— Сейчас очередь Гарри, — прошептала девушка, тоже, как и Рон, стиснув поручни трибуны.

Все заметно напряглись, но шум не стихал, а, наоборот, становился всё громче. Гарри остановился в загоне и, вскинув палочку, крикнул: