А небо по-прежнему голубое

— Да и тебе бы не мешало начать, — прибавила девушка, бросив быстрый вгляд в сторону соседки по комнате. — В том случае, если ты действительно идёшь на бал.

Переодевшись и закутавшись в тёплый халат, Гермиона принялась рыться в чемодане в поисках мантии — подарка Чарити Бэрбидж. Наконец, она была найдена, и девушка вытащила её на свет божий. От одного вида захватывало дух: наряд был просто потрясающе красив. Нежно-голубого цвета струящаяся ткань, расшитая серебряными нитями, была будто невесомой и приятной на ощупь.

— О мой бог, какая красота! — потрясённо выдохнула Лаванда, увидев парадную мантию. — Это твоя?

— Ну… да, — несколько смущённо проговорила Гермиона, любуясь игрой света на ткани.

— Так ты в самом деле идёшь на бал? То есть… — Лаванда досадливо прикусила губу, смазывая помаду. — Мы с Парвати думали, что…

— Мне прекрасно известно, что вы с Парвати думали на мой счёт, — холодно ответила Гермиона, бережно укладывая мантию на кровать. — Прошу прощения, что не соответствую вашим ожиданиям.

— Что ты, Гермиона! — Лаванда, воскликнув, отложила помаду и ринулась к соседке по комнате. — Мы наоборот очень за тебя рады! Для тебя как для девушки было бы позором появиться в одиночестве… Ну вот, снова я говорю не то. Ты хотя бы с причёской определилась?

Кажется, Лаванда действительно настроена вполне доброжелательно и хочет помочь. Это несколько выбило Гермиону из колеи. Обычно она редко встречала подобное участие со стороны озабоченной собой и своими интересами мисс Браун. Но сейчас та, забросив свои дела, уселась на кровать рядом с Гермионой, уже что-то просчитывая в голове.

— Та-а-к… — Она оценивающе взглянула на пышную гриву волос Гермионы. — Я знаю, что тебе поможет справиться с этим безобразием. — Порывшись в распахнутом чемодане, лежавшем около кровати, Лаванда вытащила огромную банку с этикеткой, надпись на которой гласила «Простоблеск!». — Это волшебный гель для укладки. Правда, тебе его потребуется больше, чем указано… А лицо? Ты будешь что-нибудь делать с ним? Помада, румяна, тушь?

— Лаванда, подожди, я…

Но возражения Гермионы не были услышаны. Деятельная соседка («И с чего бы такое участие?») всучила ей свою косметичку и отправила в ванную комнату наводить марафет. Оказавшись один на один с собственным отражением, Гермиона впала в отчаяние. Что же ей делать?

«Я бы лучше написала сколько угодно эссе для Снейпа и Бинса! Гель для укладки, косметика… Что мне со всем этим делать?».

Сначала Гермиона решила расчесать волосы. Потеряв в пышной копне несколько зубьев и выдрав приличный клок, девушка добилась того, что волосы улеглись неспутанной, но и не ровной волной.

«Теперь можно скрутить их в пучок… В элегантный пучок, а не в это всамделишное воронье гнездо!»

Непокорные кудри никак не желали укладываться: вырывались, падали на глаза, топорщились и не поддавались намерениям мисс Грейнджер. Но та, конечно же, не собиралась отчаиваться.

Час времени, полбанки геля и дюжина заколок — и в итоге похожие на жёсткую проволоку волосы были собраны на затылке в блестящий узел. Правда, некоторые особенно своевольные пряди торчали, и ещё половина геля ушла на то, чтобы пригладить их. Два локона по бокам Гермиона решилась завить с помощью волшебной палочки — пришлось использовать абсолютно не подходящее для этих целей заклинание, но результат оказался не таким уж плохим.

От обилия косметики девушка решила воздержаться, вместо этого просто умылась и похлопала себя ладонями по щекам, придавая непривычно бледной коже чуточку румянца.

К тому моменту в комнату вернулась Парвати, их с Лавандой оживлённые голоса доносились даже через дверь ванной комнаты. Судя по комментариям, девушки были почти готовы.

Гермиона нервно расправила голубую мантию, приятно льнувшую к телу. Непривычный наряд заставлял её чувствовать себя неуверенно. Последний раз вглянув на своё отражение, девушка вышла в спальню.

— Гермиона, ты ли это? — изумлённо пролепетала Парвати. — Пре… прекрасно выглядишь, — выкрутилась она, машинально поправляя волосы.

Лаванда, сидевшая на её постели, заплетала длинное покрывало из иссиня-чёрных локонов подруги во множество мелких косичек. Оторвавшись от своего занятия, она одобрительно кивнула.

— Наконец-то ты выглядишь как девушка, а не как зубрила, — небрежно заметила Лаванда, снова вернувшись к делу. Если бы не улыбка, её слова можно бы было воспринять как оскорбление. — Так и не скажешь нам, с кем идёшь на бал?

— Скоро сами всё увидите, — пообещала Гермиона.

Подойдя к зеркалу в полный рост, она удивлённо рассматривала себя. Мантия чудесного незабудкового оттенка красиво облегала её фигуру и струилась при каждом движении. Было непривычно видеть собственные волосы аккуратно убранными, а не торчащими как попало. Гермиона даже подумала, что сейчас кажется очень красивой. С трудом оторвавшись от своего отражения, она надела туфельки и, вспомнив о ещё одном подарке Чарити, украсила причёску заколкой с голубыми — точно в тон наряду — цветами.

— Французы действительно знают толк в моде, — прошептала девушка, оправив мантию.

До бала оставалось всё меньше времени, и Гермиона начинала немного нервничать. Парвати и Лаванда, пожелав ей приятно провести время, ушли раньше неё. Обе выглядели поистине превосходно: Лаванде очень шла розовая мантия с золотыми узорами, а Парвати — малиновая.

Пару раз Гермиона выглядывала из спальни и тут же пряталась обратно: Общая гостиная была полна старшекурсников и гудела, как растревоженный улей. Спускаться туда ей совсем не хотелось. Гермионой владело нешуточное волнение, заставлявшее её мерить спальню шагами во всех направлениях, взволнованно заламывать руки и теребить изящно спадавшие из причёски на плечи локоны. Девушка то и дело доставала из-под подушки записку, которую ей прислал Виктор Крам вчера: «Я буду ждать тебя у подножия главной лестницы». Один только взгляд на выведенные твёрдым мужским почерком слова заставлял сердце Гермионы стучать быстрее, а разум — успокаиваться.

Наконец, собравшись с силами, Гермиона приоткрыла дверь спальни, и как раз вовремя, так как внизу уже был слышен голос профессора МакГонагалл:

— Раз все готовы, спускайтесь вниз. Бал начинается в восемь, так что у вас есть время найти свою пару — если она с другого факультета. Не толпитесь здесь. И, умоляю, не забывайте о манерах!

Весело переговариваясь, толпа гриффиндорцев вышла из своей башни. Убедившись, что никого не осталось, Гермиона покинула спальню и спустилась вниз. Общая гостиная казалась странно опустевшей, в камине уютно потрескивал огонь, кресла небрежно расставлены по комнате так, как сидели группки учеников. Большие напольные часы показывали на без пятнадцати восемь. Пора спешить.

Но, прежде чем Гермиона подошла к портретному проёму, до неё донёсся чей-то голос:

— Эй, подожди!

Обернувшись, она заметила скатившегося по лестнице из спальни мальчиков одного из близнецов Уизли. Спешно оправляя парадную мантию, он пересёк Общую гостиную и замер, узнав Гермиону.

— Грейнджер, ты, что ли? — удивлённо спросил юноша, стягивая никак не желавшую завязываться «бабочку» со своей шеи. — Вот так неожиданность!

— Я думала, ты уже ушёл, — смущённо пробормотала Гермиона.