А небо по-прежнему голубое

— Я понимаю, это не моё дело, но что же всё-таки случилось? — рискнула спросить Гермиона.

С минуту Фред внимательно её разглядывал, потом наклонился к ней близко-близко и шепнул:

— Ты права, Грейнджер. Это не твоё дело. — Он выпрямился и поправил сползшую лямку сумки на плече. — Ну, бывай.

Только и спрашивать не надо было, Гермиона и Джинни уже обо всём догадались: Джорджу давно нравилась Анджелина, но он отступил, когда брат начал ухаживать за ней раньше него. А один раз девушка ошиблась, и Джордж решил, что не будет ничего плохого в том, чтобы попробовать один раз поменяться с Фредом местами. В конце концов, они часто разыгрывали так других, и сейчас Джордж совсем не хотел ничего плохого…

А в итоге Анджелина им обоим объявила бойкот, узнав, что они её обманывали. Так поступила бы любая девушка на её месте. Удивительно только, что близнецы не рассорились после такого скандала. Как видно, даже спор из-за девушки не может встать между ними.

От мыслей Гермиону отвлекло появление Рона и Гарри: они навещали Хагрида. Пришло время заняться тренировками — завтра вечером, после экзаменов у всей школы, начнётся третий этап Турнира.

«И тогда всё закончится. Всё наконец-то закончится», — думала Гермиона.

На следующее утро двадцать четвёртого июня Гермиона, Гарри и Рон спустились на завтрак. В отличие от чемпионов, остальным ученикам сегодня, как и всю эту неделю, приходилось сдавать экзамены, отчего Рон был готов повеситься, но пока что налегал на еду. Гарри же, что неудивительно, кусок в горло не лез. Через люк в потолке Большого зала к столам устремились совы с утренней почтой, одна из них плюхнулась напротив Гермионы, держа в клюве экземпляр «Ежедневного пророка». Расплатившись с совой, девушка раскрыла газету и побледнела, заметив броский заголовок: «Гарри Поттер: нездоров и опасен».

Бегло пробежав статью глазами, она подняла голову и заметила любопытство на выразительной физиономии Рона, уже заглянувшего за её плечо. Судя по его расширившимся глазам, он тоже понял, что эту статью не стоит показывать Гарри накануне последнего испытания.

Тем не менее, чемпион забрал газету у друзей, несмотря на всё их сопротивление.

— Как она узнала о том, что я падал в обморок в кабинете Трелони? — недоумевал Гарри. — ОН же находится на самом верху Северной башни!

— Может, Скитер где-то угнала гиппогрифа? — усмехнулся Рон.

— Да нет, мы бы её тогда точно заметили, — отстранённо пробормотал Гарри.

— Странно, — прошептала Гермиона, задумчиво постукивая по ободку тарелки. — Как же ей удалось?

— Гермиона, ты ведь исследовала всякие способы магического подслушивания, — воскликнул Рон. — Вот и объясни нам. Зря, что ли, сидела в библиотеке?

— Да, я их исследовала, но… — Неожиданно в голову пришла одна очень интересная мысль. Гермиона осторожно провела пальцами по волосам, взлохматила их. Игнорируя недоумённые взгляды друзей, нащупала что-то маленькое и крепко зажала в кулак, машинально поднесла его к губам, вспомнив, что видела, как слизеринцы ходили таким образом по школе*. Вот как Скитер получала у них интервью! Вот как!

— Я поняла! — воскликнула Гермиона, вскочив с места. — Так, мне нужно в библиотеку — проверить кое-что.

— Эй, у нас же сейчас экзамен по истории магии! — крикнул ей вслед Рон, но девушка ничего ему не ответила. У неё сейчас было одно безотлагательное дело.

Вихрем ворвавшись в библиотеку, она пронеслась мимо мадам Пинс и уселась за стол, где раньше всегда сидел Виктор Крам. Держа одну руку сжатой в кулак, достала волшебную палочку и наколдовала банку, после чего бросила туда пойманного жука и крепко-накрепко закрыла крышку. Затем нашла нужную книгу, открыла её и уставилась на бившееся в ловушке насекомое.

— Ну, что, мисс Скитер, — мстительно протянула Гермиона, постукивая пальцами по толстому стеклу. — Вот я вас и поймала. Вы ведь анимаг, верно? Причём незарегистрированный. И как это я раньше не догадалась? Это же так удобно для вас — какой чудесный способ незаметно собирать сплетни!

Небольшой жучок с усиками, отметки на которых напоминали камешки оправы очков, бился в банке, пытаясь выбраться.

— Всё, вот и на вас нашлась управа, — процедила Гермиона. — Банка заколдована, так что вы не сможете превратиться в человека. А теперь я засуну вас туда, где вам самое место — в мою сумку.

Кое-как вместив банку в сумку, Гермиона случайно коснулась корешка учебника по истории магии, и, взвизгнув, поспешила в кабинет профессора Бинса — экзамен! С этой Ритой Скитер всё напрочь из головы вылетело.

Вообще весь день перед третьим испытанием был очень суматошным. Обстановка на экзамене была крайне фривольной: все ученики пребывали в нетерпении от ожидания последней части Турнира, а о какой сосредоточенности в таком случае может идти речь? Изредка Гермиона поглядывала на Рона, волнуясь: как-то он напишет? Тот первые минуты озадаченно разглядывал потолок, потом вроде как начал писать и под конец уже вдохновенно метил лист пергамента размашистыми строчками, высунув кончик языка от удовольствия.

С экзамена Гермиона вышла последней — как всегда, — и в одиночестве направилась в Большой зал на обед. Но в главном холле её окликнули, заставив остановиться:

— Гермивонна!

Обернувшись, она увидела спешащего к ней Виктора Крама. Тот, бережно взяв её за руку, сказал:

— Сегодня к нам приехали родители, и я хочу представить тебя своим. Пойдём.

— Виктор, я не считаю, что это хорошая идея, — начала было Гермиона. В самом деле, она сейчас ужасно выглядит и не произведёт нужного впечатления на семейство Крама: пальцы и лицо в пятнах чернил, волосы всклокочены… Но Виктор даже не пожелал выслушать её возражения и потянул к стоявшим в отдалении родителям.

Мистер и миссис Крам выглядели мрачновато и даже слегка надменно: оба высокие, худощавые, черноволосые, только у матери Виктора глаза были карего оттенка, а не чёрного. Нос же прославленный игрок в квиддич унаследовал явно от отца, как и кустистые брови.

Виктор начал что-то медленно объяснять родителям на болгарском, пока те с любопытством разглядывали Гермиону. Та нерешительно улыбнулась им, теребя край юбки и переступая с ноги на ногу. Ей показалось, что они нахмурились, когда Виктор что-то сказал, но она не придала этому значения.

— Они рады с тобой познакомиться, — обернувшись, пояснил Виктор. — Просто они не сильны в английском.

— О, я тоже рада нашему знакомству, — искренне заверила Гермиона, смущаясь под излишне пристальными взглядами матери и отца своего молодого человека. — Виктор, мне нужно в Большой зал…

— Да, конечно, — кивнул он. — Я тоже должен побыть с родителями. Это неожиданный сюрприз, и я рад ему. Очень рад.

— Желаю удачи на испытании, — прошептала Гермиона.

Понимая, что другого повода уже может не представиться, она привстала на цыпочки и поцеловала Виктора в щёку, не решаясь на большее при его родителях, но Виктора это явно не устроило. Ничуть не смущаясь, он крепко прижал Гермиону к себе и поцеловал так, как раньше ещё не целовал. Это было куда смелее, чем всё, что он позволял себе ранее. Но только девушка успела привыкнуть, как он уже прервал поцелуй.