А небо по-прежнему голубое

— С твоей стороны было очень глупо думать, что я могу пойти с кем-либо на свидание, — буркнула Гермиона. — Я не из тех девушек, которых зовут куда-либо. С чего этот Маклагген вообще остановил свой выбор на мне?

— Может, потому что ты удивительная, Грейнджер? — предположил Фред. — Не наговаривай на себя. Уверен, Ронни бы даже пригласил тебя, если бы не тренировка…

— Перестань, — вскинулась Гермиона. — Слава Мерлину, что никто не знает о планах этого Маклаггена. Он вообще с нашего факультета хотя бы?

Она замолчала, принявшись высчитывать, как бы опровергнуть слова этого наглеца. Сказать, что староста была удивлена известием — ничего не сказать.

— Всё-таки ты удивительная девушка, Грейнджер, — заметил Фред вполголоса. — Другая на твоём месте обратила бы эти слухи в свою пользу, начала бы кокетничать, строить глазки и всё такое… — Он состроил рожицу и принялся хлопать ресницами.

— А с чего бы это мне с тобой кокетничать, Фредерик Уизли? — удивлённо воскликнула Гермиона. — Ты что, белены объелся?

— Я — нет, а вот твой мнимый кавалер — да. Правда, не белены, а яиц докси, но это мелочи…

— Ах, вот что за Кормак! — узнала девушка. — Это тот придурок с шестого курса, что съел дюжину яиц докси на спор? Помню, как я его отчитывала, прежде чем друзья уволокли его в больничное крыло.

— Наверное, именно это его и впечатлило, — констатировал Фред. — Я про твою манеру отчитывать. Грозная Грейнджер… А разве ты не впечатлена его «подвигом»?

— Это мерзко, — скривилась Гермиона. — Ваши шуточки по сравнению с ним кажутся верхом гениальности. Даже самые неудачные.

— О, польщён вашим сравнением, мисс Грейнджер!

Они оба рассмеялись, и Фред снова заговорил:

— Что ж, раз уж Кормак настолько тебе неприятен, думаю, ты согласишься не пойти с ним в Хогсмид.

— Я и не собиралась.

— Именно поэтому я сказал ему, что ты идёшь со мной.

— Что?!

— Это было сказано исключительно с целью помочь тебе отделаться от назойливого кавалера!

Фред вскинул руки, опасаясь, что Гермиона на него набросится. Но та сидела, ошарашенная его словами. На какую-то секунду у неё даже сердце остановилось. Наконец, Гермиона вздохнула и спокойно произнесла:

— В таком случае спасибо, Фред, ты очень меня выручил. Не знаю, как бы я объяснялась с этим… варваром.

— И это всё? — изумился юноша. — Я ожидал целый взрыв негодования по поводу моего самоуправства. «Фред, как ты посмел ему такое сказать?» — Он довольно похоже передразнил старосту.

— Ну, знаешь, по сравнению с ним ты не самая плохая кандидатура, — улыбнулась Гермиона. — Неужели я действительно веду себя… так?

— Не всегда, — ответил Фред, задумчиво разглядывая девушку. — Мне нравится, какой ты становишься рядом со мной, когда рядом никого нет. Серьёзная Грейнджер куда-то пропадает и выпускает наружу Гермиону, которая может посмеяться или пошутить в той ситуации, когда Грейнджер неодобрительно подожмёт губы. Ну и всё такое, — смутившись, буркнул юноша.

— А кое-кто в душе поэт, — не удержалась от реплики Гермиона, скрывая смущение.

— Твои комплименты становятся в самом деле всё более изысканными, Гермио… Грейнджер. Слушай, ты не против, если я буду называть тебя по имени? Честно говоря, неловко ломать язык о твою фамилию.

— Зови как хочешь, — выдохнула Гермиона, в то время как её сердцебиение отплясывало чечётку.

— Что, прям так сразу? — Фред рассмеялся. — Слушай, а какие у тебя вообще планы на день Святого Валентина?

— У меня?

«Что сегодня за день-то такой? Неужели купидоны взбунтовались? А они вообще существуют? Господи, Гермиона, ты совсем не о том думаешь!»

— У кого же ещё? — Фред продолжал внимательно смотреть на свою собеседницу.

— Ну, вообще в три часа дня у меня будет важная встреча в Хогсмиде… — Гермиона нервно комкала форменную юбку.

— Неужели ещё одно свидание? — поддел юноша. — Гермиона, ты прямо нарасхват.

— Можно сказать и так, — уклончиво ответила Гермиона.

Вообще-то она имела в виду встречу с Ритой Скитер, если та соизволит ответить на последнее письмо, где указывалась точная дата и место. Но, во всяком случае, её фраза прозвучала довольно двусмысленно, что заставило Фреда насторожиться.

— А что? Неужели хотел пригласить? — рассмеялась девушка, в то же время искоса поглядывая на собеседника с затаённой надеждой.

— Возможно, — в тон Гермионе ответил Фред. — Что ж, во всяком случае, Маклагген больше не станет тебя донимать своими приставаниями, я об этом позаботился. И, кстати говоря, не удивляйся, если услышишь кое-что, что тебе может не понравиться, ладно?

— О чём это ты? — Теперь был черёд Гермионы насторожиться.

— Просто когда я изящно развешивал лапшу на ушах у Маклаггена, рядом проходили Лаванда и Парвати, а лапшу я вешал достаточно громко, так что сама понимаешь…

— Фред!

Гермиона так посмотрела на него, что юноша невольно отодвинулся подальше, ожидая нападения. Но этому не суждено было свершиться, так как в Общую гостиную уже входили ученики четвёртого курса, у которых закончились занятия. В толпе была и Джинни, которая, услышав реплики сидевших на диване, тут же к ним подскочила.

— Так, ладно, Гермиона, мне пора. Отложим твоё негодование на другой раз.

Ослепительно улыбнувшись, Фред поднялся с места и, не удержавшись, щёлкнул девушку по носу.

— Что это было? — спросила Джинни, глядя, как и подруга, вслед поднявшемуся в спальню юноше.

— Ничего, — покачала головой Гермиона, не утруждая себя скрыть улыбку. — Мне пора на занятия, Джинни.

Для Джинни разговор был явно не окончен, но она не стала задерживать подругу, видимо, решив оставить допрос на потом. И действительно, вечером, когда Гермиона вернулась в башню после ужина, собираясь подняться в спальню с намерением отдохнуть в тишине и одиночестве, прямо на пороге её поймала Джинни, взбудораженная больше некуда.

— Как это понимать, Гермиона? — негодующе воскликнула девчонка.

— В чём дело? — поинтересовалась староста, обойдя подругу.

— В чём дело? — передразнила Джинни. — Ты хоть знаешь, какие слухи бродят по школе? — Она шла следом за Гермионой к лестнице в спальни девочек.

— Слухи меня не волнуют, Джинни, но, полагаю, случилось нечто из ряда вон выходящее, — флегматично ответила Гермиона.

— Представь себе! Гермиона, нам надо поговорить.

— Неужели? Я не намерена что-либо обсуждать в присутствии других людей.