А небо по-прежнему голубое

Когда дремота уже начала заманивать в свои сети, девушка поднялась обратно в спальню, и на этот раз сон не заставил себя долго ждать.

Второе сентября принесло с собой немало сюрпризов: Гарри и Рону было позволено продолжать курс зельеварения с их оценками «Выше ожидаемого» (это означало, что они вполне могут пробиться в отдел мракоборцев); обнаружилось, что древние руны стали гораздо более усложнёнными, и от огромного домашнего задания у Гермионы слегка закружилась голова. К тому же урок Защиты от Тёмных искусств у профессора Снейпа оказался на редкость… специфичным. Немногим в тот раз удалось овладеть Невербальными заклинаниями — следовало признать, что это действительно сложно. Тем не менее, у Гермионы получилось вполне сносно отразить заклинание Невилла, но Снейп, естественно, оставил этот эпизод без внимания. Зато Гарри из-за своей несдержанности и ненависти к преподавателю нарвался на крупные неприятности.

Зельеварение же приятно удивило тех немногих, кто собрался в подземелье, ранее нагонявшем мрачное настроение на всех, кроме слизеринцев. Профессор Слизнорт оказался полноватым мужчиной с лысинкой, объёмным животом и усами моржа, и у него был свой подход. Во-первых, сначала он расставил в опасной от учеников близости котлы с разнообразными зельями, которые позже им придётся варить на экзамене ЖАБА: там были и Сыворотка правды, и Оборотное зелье, и Амортенция. Гарри, Рон и Гермиона расположились как раз за столом с последним зельем, из-за чего пар от Амортенции привёл их в расслабленное состояние. Во время одного из глубоких вдохов Гермиона различила смесь запахов, вившихся от поверхности котла — это были ароматы свежескошенной травы (так пахло на заднем дворе «Норы» возле гаража мистера Уизли, где постоянно выкашивали зелень), нового пергамента (такой же дурманящий аромат, как и тот, что идёт от новой книги, только намного приятнее) и одеколона, каким пользовался Фред. От благоухания кружилась голова, и Гермионе стоило огромных усилий сосредоточиться на уроке и заставить себя не думать о времени, проведённом с Фредом Уизли.

Второе, что привлекло внимание Гермионы, была заинтересованность Слизнорта в ответах учеников. Отвечала, правда, одна лишь мисс Грейнджер, но зато у неё была возможность высказаться и даже кое-что обсудить с профессором, чего Снейп никогда не позволял, довольствуясь краткими ответами по существу.

Третьим был «приз» за выполнение задания: маленький флакончик «Феликс Фелицис» — зелья жидкой удачи. Какой преподаватель мог предложить такую награду обычному шестикурснику? За этот флакончик стоило побороться, и Гермиона, поддавшись собственной самоуверенности, уже решила, что он у неё в кармане. Только на этот раз её ждал сокрушительный провал. Ранее все зелья девушке удавались на «ура» (чего стоило Оборотное зелье, сваренное на втором курсе!), и вначале Напиток живой смерти тоже получался таким, каким и описывался в учебнике, но потом… Потом что-то резко пошло не так. Гермиона нетерпеливо кружила возле своего котла, сверялась с инструкциями в учебнике, помешивала, подливала, дула и в панике оглядывалась по сторонам. Утешало лишь то, что у других ребят дело шло гораздо хуже. Уже уверившись в том, что её зелье вполне сносно, Гермиона повернулась к Гарри, работавшему по соседству, и обомлела: его зелье было именно таким, каким и должно было быть на завершающей стадии, описанной в учебнике! Но почему? Что она сделала неправильно?

Гарри на вопрос Гермионы ответил, что Дремоносные бобы нужно не разрезать, а раздавить, но это глупости, решила девушка, ведь в учебнике написано совсем не так. И откуда Гарри только взял эту блажь?

Тем не менее, по окончании урока именно его зелье ошеломлённый Слизнорт признал лучшим и вручил в награду отличившемуся ученику заветный флакончик. Не сказать, чтобы Гермионе он был так нужен, просто её угнетал сам факт того, что в кои-то веки она стала худшей. Это больно ударило по самолюбию девушки, считавшейся одной из самых блестящих учениц школы. Терять репутацию не хотелось. Гермионе было неловко из-за того, что она невольно завидует Гарри, даже злится на него, но она ничего не могла с собой поделать.

Правда, позже, на обеде, выяснилось, что победу Гарри принёс выданный самим Слизнортом потрёпанный учебник, весь исписанный его предыдущим владельцем. Именно его инструкции помогли Гарри справиться с заданием, что заставило Гермиону не на шутку разозлиться, а проходившую мимо Джинни, ставшую невольным свидетелем разговора — обеспокоиться. Ей не понаслышке было известно, как опасно связываться с непонятными книгами. Но проверка Гермионы ничего ужасного в учебнике не выявила, и на всех следующих занятиях Гарри выполнял задания лучше всех, что помогло ему быстро завоевать симпатии профессора Слизнорта. Девушку это необычайно злило, но лишь по одной причине: Гарри поступал нечестно. Почему она, пользующаяся своим, а не чужим, умом, неизменно проигрывает другу и какому-то самоучке, исписавшему весь учебник? Несправедливо!

Словом, с первого учебного дня стало понятно, что шестой курс намного сложнее, чем пятый. Домашние задания поражали объёмом, занятия — нагрузкой, и зачастую свободного времени не хватало, чтобы всё успеть. Выбранная Гермионой тактика действительно помогала ей держать себя в руках, хотя совмещать напряжённую учёбу и обязанности старосты было трудно. А ведь у неё было куда больше выбранных предметов, нежели у тех же Гарри и Рона! Правда, Гарри был капитаном сборной, а Рон упорно тренировался, чтобы в неё вернуться, так что у них своих забот хватало.

Загруженные отработками Невербальных заклинаний, применение которых теперь требовалось едва ли не на всех уроках, ребята даже не успевали навестить Хагрида, от предмета которого им пришлось отказаться. Гермиона чувствовала себя виноватой, как и Гарри с Роном, и в конце концов друзья решили заглянуть к лесничему сразу после отборочных, назначенных на субботу третьей учебной недели.

На эту же неделю выпадал день рождения Гермионы, который девушка планировала не отмечать: в Хогсмид ещё нельзя, да и праздновать не с кем, так как у Гарри, Рона и Джинни тренировки перед отборочными. Поэтому мисс Грейнджер решила заглянуть вечерком к Чарити, с которой и так виделась только на занятиях. Они неплохо провели время за разговорами о планах на будущее — и Гермионы, и Чарити. Последняя даже поделилась своими замыслами, приоткрыв завесу тайны, которую хранила всё это время.

— Ты прекрасно знаешь, что мне по роду своей деятельности приходилось часто общаться с магглами, и особенно — с магглорождёнными волшебниками, — начала профессор Бэрбидж. — Объяснить им, откуда взялись волшебные способности и какова жизнь в мире волшебников мне удавалось куда лучше, потому что оба эти мира для меня всегда являли единое целое. К сожалению, таких людей мало, и многие из них, как ты знаешь, уверены, что таким, как ты, здесь не место. Глупость, на мой взгляд. Какая разница, что за происхождение у человека, если он имеет магические способности? Это ведь удивительно, если подумать: дар одного из предков дремал на протяжении нескольких десятилетий, а быть может, веков, прежде чем проснуться в далёком потомке, причём с прежней силой. Значит, дар посчитал именно этого волшебника достойным. А разве это не самое настоящее чудо? Можно было бы вплотную заняться исследованием этих закономерностей, прослеживать генеалогические древа многих волшебников, в том числе с маггловским происхождением, составить нечто вроде теории, выяснить, на самом ли деле они отличаются от нас, как привыкла считать родовая знать…

Чарити перевела дух, в то время как Гермиона внимательно слушала её, обхватив ладонями чашку с остывающим чаем.

— К сожалению, этим никто не хочет интересоваться. Впрочем, дело не совсем в этом, я опять отвлеклась. Вот одна из важных проблем: юные волшебники, не знающие о своих способностях, могут быть опасны. Они не в силах контролировать себя и тем самым рискуют выдать себя магглам, причинить себе вред или — бывало и такое — навлечь родительский гнев. Уверяю, есть такие семьи, где родители считают подобное едва ли не «печатью Дьявола», или как там выражались во времена Инквизиции… — Вздохнув и неодобрительно покачав головой, волшебница продолжила: — Но, опять-таки, никого это не волнует. Волшебники предпочитают закрывать на это глаза и обвинять магглорождённых волшебников в том, что они ставят под угрозу Статут о секретности. Однако это вовсе не их вина! К чему я веду: со сложившейся ситуацией нужно бороться, пусть эта борьба нужна разве что мне. Дело в том, что у меня появилась прекрасная идея! — Глаза Чарити загорелись азартом, она придвинулась ближе к сидевшей напротив Гермионе и заговорила быстрее: — Что, если создать нечто вроде маггловской начальной школы для новоявленных волшебников? С полным пансионом, проживанием — словом, мини-Хогвартс. Там можно было бы помогать детям учиться справляться с их способностями, привыкать к ним, знакомиться с новым миром… Мне кажется, это правильно.

— Это очень… неожиданная идея, — честно призналась Гермиона после непродолжительного молчания. Чарити напротив неё взволнованно кусала губы — совсем как девчонка, а не взрослая волшебница. Тонкие пальцы нервно постукивали по деревянной столешнице, а взгляд тёмных глаз прожигал Гермиону насквозь. — Но как это можно устроить? Неужели никто не пытался сделать этого раньше?

— Ты удивишься, но проблемы магглорождённых мало кого интересуют в последнее время, — ответила Чарити. — Особенно если учесть период борьбы с Сама-Знаешь-Кем, когда положение таких волшебников значительно пошатнулось, будучи и без того неустойчивым. Не берусь утверждать, что моя задумка оригинальна, но ещё никто не пытался воплотить её. А я хочу это сделать.

— Но как? — снова повторила Гермиона. — Для такого заведения нужно помещение, нужно вложить очень много сил и денег…

— А кто говорит, что всё будет сразу? Естественно, на всё уйдёт порядка пяти лет, по моим скромным подсчётам. Конечно, зарплата у меня невелика, но можно найти спонсоров, сочувствующих волшебников, в конце концов, привлечь внимание общественности… А что касается помещения, то я уже присмотрела здание заброшенного приюта в Уэльсе, когда ездила туда зимой. Приют, конечно, обветшал и теперь никому не нужен, так что если найти владельца и всё с ним обсудить, одной проблемой будет меньше. Это важно, Гермиона! Уверена, ты понимаешь это не меньше, чем я. Мне хотелось поделиться с тобой этой идеей. Возможно, ты захочешь… помочь? — Последнее слово было произнесено неуверенно, что заставило Гермиону вздрогнуть.