А я останусь!

– И чё теперь? Мы с пустыми воротами играть будем? – Щуплый паренек из Славкиной команды, которому принадлежал кожаный футбольный мяч – огромная ценность! – оглядывал «торпедовцев». – Вот гад! Пропустил «пенку» и смылся!

И тут Надя поняла, что настал ее звездный час.

– Слав, давай я на ворота встану? – предложила она и торопливо добавила: – Мы летом в деревне играли, я умею! Юр, ну скажи ему, я бы такой мяч отбила.

Юрка смерил девушку пренебрежительным взглядом. Тоненькая, в приталенном пальто, с вьющимися волосами, выбившимися из-под берета, она совсем не вписывалась в футбольную команду. Он рассмеялся и пошел к подъезду.

Надя решительно заняла место вратаря.

– Да Юрка твой уже в штаны наложил! – усмехнулся Верзила. – И вообще, девчонкам играть не по правилам!

– Это кто наложил? – Панкратов развернулся и направился к Верзиле. – Ты, верста складная!

– Как ты меня назвал? А ну повтори!

– Да ты, я смотрю, еще и глухой! А я думал – только тупой! – Панкратов подошел к Верзиле почти вплотную, всем своим видом показывая, что он готов к поединку.

– Юрка, давай! Наваляй ему! – Болельщики жаждали крови.

Славка решительно встал между противниками:

– У нас тут футбол или гладиаторские бои? Может быть, я что-то не понял?

Надя тем временем на полном серьезе начала разминку: приседала, размахивала руками, всем своим видом показывая, что готова защищать ворота «Торпедо».

– Ладно! Если что, после матча с тобой разберемся! – бросил Юрка Верзиле.

Тот хмыкнул и пошел на свою половину поля.

– Только не лупите со всей дури! – уже на бегу бросил Славка Верзиле. – Лоси здоровые! Девчонка все-таки!

Верзила кивнул; взяв мяч, понес его к центру поля, чтобы продолжить игру.

В этот момент начала выть сирена и донеслось: «Внимание! Внимание! Граждане, воздушная тревога! Воздушная тревога!»

Ни на сирену, ни на настойчивый голос из рупора никто из футболистов внимания не обратил. Игра продолжалась. Почти сразу же «динамовцы» перехватили мяч и понеслись к воротам, в которых стояла Надя…

Между тем рядом с мальчишками, наблюдавшими за игрой, появилась стройная, со вкусом одетая, несколько надменная женщина лет тридцати пяти. Елена Константиновна, Надина мама. Болельщицей назвать ее было сложно. Она остановилась и с недоумением смотрела на разрумянившуюся дочь, которая топталась в воротах и не сводила глаз с мяча, стремительно приближавшегося к ней. Маму Надя не замечала.

Один из «банковских» ловко обвел Славку и ударил по воротам. Надя упала, чтобы отбить мяч, тот отскочил от ее рук и ударился о дерево.

– Штанга! – крикнул судья.

Ответ «торпедовцев» не заставил себя ждать. Славка, обыграв нескольких «банковских», отдал пас Юрке, и тот точным и сильным ударом – впритирку со штангой – забил мяч в ворота «Динамо».

– Три – три! Ничья! – объявил судья, стер ногой предыдущую запись и вывел на снегу новый счет.

Надя засмеялась и захлопала в ладоши. Она так увлеклась, что даже вздрогнула от неожиданности, когда услышала мамин голос.

– Надежда! А ты что тут делаешь?! – Елена Константиновна стояла в нескольких шагах от дочери и с изумлением смотрела на нее.

– Мам, отойди, загораживаешь! – поморщилась Надя.

Она пристально следила за Верзилой, который приближался к ее воротам, и даже не заметила, что нижняя пуговица ее пальто оторвалась.

Елена Константиновна схватила дочь за руку и буквально выдернула из ворот. Надя рванулась раз, другой, но мама держала крепко. Пришлось подчиниться.

– Ты только посмотри на себя! – Женщина подняла пуговицу и тут вдруг увидела, что рукав пальто дочери разошелся по шву. – Ужас! Не девушка, а оборванец какой-то! – Она не находила слов, чтобы выразить свое возмущение. – Надежда, ты вообще в своем уме?! – Мама уже кричала. – Для кого, спрашивается, воздушная тревога?!

«Внимание! Внимание! Граждане, воздушная тревога! Воздушная тревога!» – повторял голос из репродуктора.

– И днем покоя не дают! – Елена Константиновна встревоженно осмотрелась. – До метро добежать не успеем…

– Давай в подвал! – нашла решение Надя.

На двери подвала они увидели огромный амбарный замок.

– Это еще что за новости?! – возмутилась мама.

– Я видела, как вчера инвентарь привезли, – вспомнила Надя. – Вот и заперли.

– Инвентарь?! – Женщина была настолько ошарашена, что застыла на месте.

Выход подсказал Женя, появившийся неожиданно:

– В двадцать пятом доме подвал открыт! Я проверил!

– Надежда, быстро за Женей! – скомандовала мама. – Я за Пашей – и к вам!

Она скрылась в подъезде. А Женя, схватив Надю за руку, стал тянуть ее в сторону соседнего дома. Девушка неохотно подчинилась. Последнее, что она увидела перед спуском в подвал, это то, как футболисты неторопливо расходятся.

Налет на этот раз продолжался недолго. Через час уже объявили отбой воздушной тревоги.

2

Дома Надю ожидала настоящая взбучка. Дело в том, что, уходя к подруге, она искала в книжном шкафу томик стихов Есенина, изданный в начале двадцатых годов (после смерти поэта его стихи оказались под запретом), и второпях раскидала по дивану, по столу и даже по полу книги. Она надеялась убраться до возвращения мамы, которая терпеть не могла беспорядка в доме, а к книгам у нее было особенно бережное отношение.

Высказав всё, что думает о дочери, Елена Константиновна стала расставлять книги в строго определенном порядке: словари – к словарям, прозу – к прозе, стихи – к стихам. Произведения зарубежных авторов стояли на отдельной полке. А Надя сидела на стуле и с виноватым видом, шмыгая носом, пришивала рукав к своему пальто.

– Нет, я понимаю – коньки или лыжи, но футбол для пятнадцатилетней девушки! Комсомолки!

– А при чем тут комсомол? – Надя не собиралась давать себя в обиду. – Что, комсомолкам в футбол играть нельзя?

– Играть в футбол можно, но бегать по двору в разорванном пальто совсем не обязательно! – Елена Константиновна никак не могла найти полочку в своем сознании, куда она могла бы поставить сегодняшний поступок дочери.

– Да что тут понимать? – На пороге появился Пашка, тринадцатилетний Надин брат, с краюшкой черного хлеба с солью. – Влюбилась она в Юрку Панкратова. Вот и выкаблучивается перед ним.

Надя показала Паше кулак, густо покраснела и склонилась над шитьем.

– Влюбилась?! В Юрку?! – Елена Константиновна от неожиданности поставила словарь немецкого языка вверх ногами. – Я думала, тебе нравится Женя. Очень, кстати, приличный молодой человек.

– Не… Ма, у тебя превратное представление! – встрял в разговор Пашка.

– Надя, пойми, Панкратов тебе не пара! – Мама присела на диван, который уже освободился от книг. – Ну подумай, какое там воспитание: отец в тюрьме, бабушка с ним не справляется.