Абонент вне сети

– В Абакане – это его сын?

– Нет, Костику семь лет, он родился до нашего знакомства.

– А зачем ты его прячешь? Боишься кого-то?

– Боюсь? – Она дернула ногой, словно я наступил ей на мозоль, и вскинула на меня брови. – Ты не понимаешь, что такое женщина в бизнесе. Особенно молодая и красивая женщина.

– Некоторые говорят, что это значит, извини, ноги раздвигать?

Нюша засмеялась как-то очень легко и от души.

– Если бы все было так просто, – улыбнулась она и тронула машину. – Ладно, тебе, как журналисту, расскажу, опубликуешь после моей смерти. С шлюхами нигде дела иметь не любят, поэтому давать тоже надо по уму. Я знаю, что мужчины, за исключением пидеров и импотентов, меня хотят. И пока у них есть желание, я могу с ними играть. Я для них… ну что-то типа…

– Смутный объект желания, – подсказал я

– Во, молодец, писатель. Надо запомнить. Так вот, ему нравится думать, что он меня может купить с потрохами в любой момент – и я ему два раза в день сосать буду до конца жизни. Пока он так думает, его можно юзать голыми руками. Но спать с ним нельзя.

– Почему, интересно?

– Ты в Риме был?

– Был.

– Второй раз поедешь?

– Можно. Но, в общем, не рвусь.

– Вот и многим мужикам нужно поставить новую зарубку и пойти дальше. А если он будет знать, что у меня ребенок, он вообще особо не размечтается. Я для него уже не милая бизнес-герл, а матерая бабища с довеском. Бизнесмать, в общем. И проблем со мной больше, чем фантазий. Доступно объяснила?

– Честно, по крайней мере, – оценил я. – Но подозрений в убийстве я с тебя не снимаю.

– Не будьте идиотом, комиссар. Куча людей подтвердит, что я была в Ла-Валетте. Или думаешь, я все организовала и шлангом прикинулась?

Может быть, и так. В ее глазах мне виделась способность закопать живой любую из конкуренток. Но в ней было что-то настоящее, неуловимый признак породы, который не пропустил бы в память убийство любимого мужчины. По крайней мере не за сто тысяч долларов.

– А когда ты его в последний раз видела? – Я ушел от ее вопроса.

– Месяца два назад, – Нюша картинно наморщила лоб, словно что-то припоминала. – Он вернулся из Бразилии и подарил мне какой-то индейский тотем. Страшный такой – я его в гараже повесила.

– А дела у тебя с ним были? На чем он зарабатывал деньги?

– Нет, он считал, что о деньгах недостойно разговаривать. Мол, я же не рассказываю тебе, как я, пардон, какаю.

– И ты у него в долг никогда не просила?

– Нет.

Мой мобильный зазвонил арией валькирий, а это значит, что Ася хочет что-то добавить на обсуждаемую нами тему.

– У меня все кратко и не сенсационно, – сообщила она. – Сохранилось два телефонных разговора твоей Санько с детективным бюро «Юстас». Первый – она звонит и заявляет о своем намерении нанять сыщика для частного расследования, ее переключают на некоего Бориса, и они договариваются о встрече в офисе «Юстаса». Второй, а точнее третий по хронологии – Борис звонит ей и докладывает, что некий Пухов внес 50 тысяч долларов в качестве первого взноса на трехкомнатную квартиру в «стройке». И это все.

– С меня ужин и куннилингус, – пошутил я.

– Принято, я тебя за язык не тянула.

Нюша выкинула сигарету в окно и тронула машину в сторону Васильевского острова.

– Отвезу тебя до дома, – пояснила она.

– Расскажи мне, что выяснил твой сыщик из «Юстаса»?

– А ты прыткий журик! – Она снова совсем не испугалась и не обиделась, потому что сама играла по тем же правилам. – Мой Пуаро каждый день радует меня отчетами. И если ты хочешь их прочитать, то тебе придется оплатить половину стоимости его услуг. А самое романтичное известие заключается в том, что Юра Тихонов, который целовал мне руки и чуть не изнасиловал однажды в этой машине, следит за мной в свободное от службы время.

– Меня больше интересует Тема Пухов, – я сделал вид, что информация о Юре для меня глубоко сиренева.

– А как меня-то он интересует! – Ее ноздри азартно раздувались. – Два года назад попросила его дать развернутый комментарий по легализации капитала на «форексе», а он заломил за это 200 долларов. За полчаса разговора с девушкой друга! А еще я знаю, что у него сейчас резкий финансовый подъем, и он часто видел Дэна в последнюю неделю перед смертью.

– Я видел Дэна накануне убийства. И знаешь, что стояло у него на столе? Коробка из-под печенья со 150 тысячами долларов.

– Оп-ля-ля! – Ее удивление прозвучало естественно. – А ты знаешь, что много лет назад Тема с Дэном мутили какие-то дела, и Пухов счел себя обиженным?

– Знаю. У них даже конфликт был. Тема хотел вкладывать деньги в дело, а Дэн отказался и уехал в Новую Зеландию. Тема стал делать дела один и прогорел.

– Это очень хороший предлог, – уверенно сказала Нюша.

– Для чего?

– Когда хочешь кого-нибудь кинуть, но мешает совесть.

Когда мы доехали до Андреевского бульвара, дождь закончился, и выглянуло холодное апрельское солнце. Я решил прогуляться до дома пешком.

– Это не мое дело, – сказал я, выходя на улицу. – Но у тебя очень смышленый сын. И ему нужна мама.

– Через два года я его обязательно заберу, – она улыбнулась мне с неожиданной для нее теплотой. – Обещаю.

Пропустить работу на следующий день мне было никак нельзя. «Перископу» исполнялось десять лет, и вечером весь коллектив пригласили отметить это событие в пафосном ночном клубе. Пришлось доставать из шкафа мой лучший светлый костюм, купленный во времена грез о карьерном росте. Хорошо еще, что, надев костюм, новые кожаные ботинки и повязав галстук, я все-таки взглянул на свое лицо в зеркало. Так и есть – я забыл побриться.

Счищая со своего фейса щетину и роняя гель на рубашку, я размышлял, какое же все-таки это сволочное дело – корпоративы. Если руководству везет, ситуация на рынке благоприятная и бухгалтерия не успевает пересчитывать деньги, коллективу достаются разве что новые столы и компьютеры. На праздниках Бочкин с Ворониным, конечно, поют нам оды, но они ни в коем случае не думают всерьез, что мы причастны к обрушившемуся на них богатству. Это же они, гении и провидцы, все рассчитали и все предусмотрели, в том числе и войну в Ираке, кризис перепроизводства в Евросоюзе и неурожай в Аргентине.

Но если провидцы облажались, то все закрученные гайки впиваются в наши тела. Кому-то урежут премию, кого-то уволят и назовут это оптимизацией труда. Тут никого не увидишь: у победы множество отцов, поражение всегда сирота. Из-за этого я и стараюсь прогуливать дни рождения боссов, новогодья и всю ту муть, после которой невозможно не зайти в какой-нибудь бар и не очиститься контрольной кружкой пива. Но, прогуляв десятилетний юбилей, можно было остаться без стабильного дохода: из последних созвонов с Волчеком я узнал, что в компании какая-то лажа с финансами, а шефы стали частенько интересоваться моей ролью в их успехе. В общем, пришлось отутюжить светлый костюм. Но сначала было слово.