Адаптация
Шрифт:
– Стой здесь, - приказывает Тод, и Айне подчиняется. Он уходит в лабиринт, она изучает вывешенное на стенде оружие. Его много.
Отдельно висят ПП "Бизон-4-нуво" и автоматический дробовик SPAS-19. Тод называет их Аргументом и Фактом, хотя персонификация оружия не имеет смысла. В сочетании имен Айне видится скрытый контекст.
Созерцание к разгадке не приближает. От вопросов Тод уклоняется.
Возвращается он с манекеном подмышкой. У манекена нет лица,
Отсчитав двадцать шагов, Тод устанавливает манекен, заботливо поправляет майку и ладонью разглаживает логотип.
– В него и целься, - поясняет он, снимая со стенда самый маленький пистолет. Но все равно оружие оказывается чересчур тяжелым и неудобным. Пальцы Айне с трудом обхватывают рукоять, до курка дотянуться у нее не выйдет.
– Ничего, вдвоем справимся.
Заряжает Тод. И патроны использует другие: те, которые в кармане Айне слишком велики для этого пистолетика.
– Теперь держи. Нет, не так. Палец убери, иначе затвором прищемит. Умница. А теперь поднимай. Вот так. Снимаем с предохранителя. Целимся...
Тяжело. Моделировать теоретический эксперимент легче. Но Айне старается. Ей следует научиться стрелять, хотя бы на будущее.
Но мишень вдруг кажется дальше, чем была.
– На спусковой крючок нажимаем плавно...
Грохот выстрела катится по дорожке, мигают лампы, проворачивается и падает мишень. Айне разжимает руки. Пытается.
– Нет, маленькая, нельзя бросать оружие. Оно обидится.
Оружие не способно на эмоции, но Тод серьезен. Он забирает пистолет, ставит на предохранитель, протягивает Айне и предлагает:
– Пошли. Экспериментаторша.
Манекен лежит.
– Это входное отверстие, видишь, какое аккуратное?
Прямо между двумя спиралями. Тод переворачивает манекен.
– А вот и выходное. Диаметр немногим больше. И раневой канал будет чистым. Это честные пули. И требуют от стрелка аккуратности.
Второй раз Айне готовилась к выстрелу, но грохот и дернувшийся в руке ствол все равно вызвали шквал негативных эмоций. Тод же, повторив манипуляции с пистолетом, опять потянул на дорожку.
На сей раз в груди манекена зияла дыра, в которую поместился кулачок Айне. А выходного отверстия не было. Тод, разодрав дыру пальцами, вытащил пулю.
– Расцвела, красавица. Распустила лепестки. Что напоминает? Лилию? Или ирис?
Кусок металла, хотя отдаленное сходство с лилиецветными, определенно, имелось. Айне взяла пулю, повертела и примерила к ране.
– Эти пули ты классифицируешь,
как нечестные?– Вроде того. Но тебе лучше использовать их. И если вдруг придется стрелять, целься в голову.
И Тод продемонстрировал, как. Ошметки наполнителя брызнули в стороны, и безликое лицо манекена перестало существовать.
– Шнурки, - сказала Айне.
– И ботинки. Идентичность формы. Это стало определяющим фактором агрессии?
Непроизвольное сжатие кулаков подтвердило верность догадки.
– Дай руку. Покажи, - Айне попыталась разжать пальцы Тода. Он поддался. Перевернув его ладонь, Айне провела по тыльной стороне, отмечая, что гладкость эпителия нарушена мелкими царапинами.
Повреждения несущественны. Но Айне неприятно.
– А теперь скажи, зачем ты это сделал?
– спросила она, заглянув в глаза Тода.
– Он сволочь.
– Данный аргумент не является убедительным.
– Для тебя - возможно.
– Ты хотел его убить? Как тот манекен. Приставить дуло к голове и нажать на спусковой крючок. И чтобы пуля была не честной. Так?
Тод кивнул и ответил, изменив тембр голоса до неузнаваемости:
– Штаб "Черной сотни": - Скажите, как вступить в вашу организацию?
– Это просто. Нужно ликвидировать шесть дроидов и одного кота.
– А кота за что?
– Поздравляю, вы приняты!
– Эта история не имеет смысла, поскольку... поскольку смысла не имеет. В этом суть? Нарочитая парадоксальность должна вызвать смех? Почему не вызывает?
– Потому, что не смешно. И да, я его вспомнил. "Черная сотня", которая быстро перестала быть сотней. Их лозунг: "Мир - людям". А он - один из ублюдков, которые этот мир зачищали. Извини. И жаль, что убивать нельзя. Я бы его и вправду. Как ты сказала: дуло к виску и бывайте, сэр. Ты умная маленькая девочка, но ты ничего не знаешь о мире, в котором живешь. И я думал, что тоже не знаю. И да, в ботинках дело. Высокие ботинки с белыми шнурками. Черные джинсы. Черные майки. Черные куртки. Обязательная эмблема.
Нити ДНК как две змеи, ласкающие друг друга. И поперечные перетяжки причудливым образом усиливают сходство. Ветер толкает полотнище стяга, заставляя змей плясать.
Человек на трибуне надрывается. Микрофоны впитывают его голос и выбрасывают воплем из черных коробов колонок. Но даже усиленный аудиосистемой, этот голос не в состоянии унять рева толпы. И человек поднимает руки над головой. Кулаки смыкаются, а толпа, повторяя жест, скандирует: