Адептка второго плана
Шрифт:
Но, словно прочитав мои мысли, Дир произнес:
– Нет, не с ней. Мы расстались уже как пару месяцев. Как только я узнал об измене…
– Радостно это слышать, – с облегчением выдохнул ректор. – Когда я тебя предупреждал о Чайраунди, ты не хотел слышать и…
– Ты прав, но речь не о ней, – перебил Дир друга. Да именно друга, ибо с простым знакомым инистый бы так говорить не стал.
– Тогда кто-то из фрейлин или… Хотя нет, если бы это были свитские, сопровождавшие императрицу, или хотя бы светские дамы, ты бы не подал прошение об увольнении.
– Нет! – резко выдохнул инистый, перебив Трэвора.
– Тогда я вообще ничего не понимаю, – в отчаянии выдохнул ректор. – Хотя… Это же ты. Тебя никогда невозможно было понять, просчитать, предсказать…
– Трэв, у меня закрадываются подозрения, что ты слишком хорошо меня знаешь. Поэтому выбор невелик: либо продолжить с тобой дружить, либо убить… – хмыкнул инистый.
– Предпочитаю первое, – серьезно отозвался глава академии. – Я еще не забыл, на что ты способен в бою…
– Если бы ты тогда был осмотрительнее, то не получил бы то ранение…
– И ты бы не тащил меня на закорках… – иронично закончил за приятеля ректор. – Но, согласись, не каждый может похвастаться, что прокатился на шее у героя империи…
– А раз так, то ты просто обязан подписать мне прошение.
– Вообще-то, я, как верноподданный владыки, обязан тебя послать. Я обещал императору, что пригляжу за тобой в стенах академии и помогу восстановиться после запечатывания.
– Вот и помоги…
И, вторя этим словам, раздался шелест бумаги. А после – тяжкий ректорский вздох и… мой ставленый чих.
Едва он прозвучал, как в ректорском кабинете на миг все затихло.
– Ты слышал? – вкрадчиво поинтересовался инистый.
– Да, похоже, крыса в шахту забралась…
Я медленно выдохнула. Уф. Хорошо, что моя подслушка работала в одну сторону… Впрочем, ни о чем интересном эти двое более не упоминали, и спустя совсем немного разговор в кабинете и вовсе закончился. А вот мои мучения по извлечению себя же продолжились с удвоенной силой. И то ли за время шпионства я схуднула, то ли отчаяния прибавилось. Но, так или иначе, выбраться все же удалось! Слава мне!
Выпрямилась, отряхнула пыль с платья и чихнула еще раз. Контрольный. Отражение в зеркале было удручающим: лицо испачкано в серых разводах, волосы встали дыбом, пахла я, как забытый в шкафу и успевший истлеть любовник.
«Великолепно, Ким. Ты до жути прекрасна. После нее – тоже. Только жаль, что сейчас ты в ней», – мысленно фыркнула я. Воды и мыла хватило лишь на то, чтобы привести в относительный порядок лицо и руки. С волосами пришлось смириться. Запах… Пекло с ним. Голем вряд ли будет принюхиваться, ибо нечем!
Так что, приведя себя в относительный порядок, тихо отворила дверь уборной, выглянула в коридор и, убедившись, что тот так же, как и прежде, пуст, отправилась покорять архив. Снова.
Голем стоял у входа по-прежнему не двигаясь. Но я не обманулась. Если бы вдруг рядом организовались соревнования среди самых опасных тварей бездны, то в них были бы демоны, тренворги, стрыги, ёрки, вахтерша из нашего
общежития… А голем бы сидел в жюри! Потому что он один мог, всего лишь задавая вопросы монотонным голосом, у любого нормального человека вызвать нервный срыв, сердечный приступ… а еще некроманта и целый отряд законников! Ибо шуток истукан не понимал и нормальных запросов тоже.Квинтэссенция бюрократии, да и только.
Глубокий вдох. Выдох. «Ким, у тебя все получится!» – мысленно произнесла я, глянув в дверную щель на магомеханического стража, в груди которого крутились шестеренки и мерцали силовые камни, соединенные матрицей. А после решительно вдохнула и толкнула створку, перешагнув порог хранилища, прикидывая, смогу ли я проскочить мимо или ударить заклинанием стазиса.
– Здравствуйте. Мне необходим доступ в архив, – заявила я, стараясь, чтобы голос звучал ровно и четко.
В каменных глазницах голема вспыхнул зеленый свет. Металлический голос, лишенный всяких интонаций, пророкотал:
– Запрос принят. Сформулируйте тему исследования.
Мозг лихорадочно заработал. Какую выбрать?! Отчего-то на языке так и вертелось «выдающиеся». Правда, к нему в компанию напрашивались «проблемы», но их мне и реальных хватало, не то что выдуманных. Так что…
– Выдающиеся адепты прошлого столетия! – выпалила я первое, что пришло в голову. – Для… э-э-э… настенного репортёрского листка.
– Уточните: хронологические рамки «прошлого столетия». Летоисчисление с текущего века или предыдущего?
– Последующего, – ляпнула я, занятая оценкой защитных плетений, которых было на големе больше, чем игрушек на новогодней елке. И, как назло, все высшего порядка. Словно истукана не раз пытались протаранить боевым арканом…
М-да, кажется, прорыв с боем отменяется.
Меж тем, услышав мой ответ, страж замер. Возникла пауза. Короткая, едва заметная.
– Ответ неверный, – монотонно отозвался истукан и потребовал: – Повторите ответ или покиньте хранилище.
– Я хотела сказать, с предыдущего века, – поспешила исправиться я.
И тут же меня озадачили следующим вопросом:
– Требуется ли информация только о выпускниках академии или также о вольнослушателях и приглашенных мастерах?
Я на миг задумалась и, решив проверить догадку, специально произнесла:
– О выпускниках, вольнослушателях и посетителях.
Пауза вышла длиннее и уже отчетливо заметной. Видимо, истукан рылся в своей магомеханической памяти, собирая свиток с именами, и тот был весьма длинным…
Та-а-ак, а это уже интересно…
Кажется, заклинание незримости откладывается. Да кристаллы по бокам каменно-механической махины как-то очень уж походили на те, которыми алхимики любят замерять температуру. А если так, то истукан будет видеть меня по теплу тела и под пологом невидимости…
Так что оставлю его на крайний случай, а сначала опробую кое-что. В этом мире есть пульсары и фаерболы, а как насчет фаерволов? И я не про стену огня из глотки дракона… а про те, что от хакерских атак.