Адмирал Ушаков. Том 3

за деньги из адмиралтейства малое число потребных вещей для

кораблей, также по надобности о ращетах с агентом Манзо о

денежной казне. Письмо сие посылаю я на оном судне с

приказанием отдать его в Мессине нашему консулу, чтобы он немедленно

доставил к вашему превосходительству, а вас прошу доставить

к нему ответ, когда поляка «Експедицион» воротится из

Неаполя в Мессину, чтобы сие ваше письмо господин Македонский

от консула принял и доставил бы ко мне. Прошу не оставить

также вашим уведомлением обо всем, что вам будет известно

о касательностях до Мальты, о английской ескадре, в здешнем

краю находящейся, где сколько английских кораблей и войск

находится, о французском флоте, о делах, что есть настоящее

в Италии, и особо на Рейне, а больше нужно мне знать

министерские дела со стороны Вены, ибо от господина министра

Колычева о сих касательностях ничего я не получил, кроме как

о делах, происшедших на Рейне. Замечаю, вы имеете сведения и

о прочем, прошу меня уведомить. В нынешних обстоятельствах

весьма нужно знать обо всем все предупредительно, чрез то и

наши дела будут соответственнее, и ежели чего и не известно,

можно будет предузнать и предполагаться деятельностями с лут-

чей пользою. В каковой надежде с наивсегдашним моим

истинным почтением и совершенной преданностию имею честь быть.

P. S. Должен я также предуведомить ваше превосходительство, ежели

ескадра [из] 3 кораблей и четырех фрегатов останется при Мальте или,

так сказать, в Средиземном море для крейсерства, ежели не ошибаюсь,

предвижу, [что] турки ее не будут довольствовать провиантом, как

усмотреть из копии всеподданнейшего рапорта моего соизволите, и к государю

императору тож я всеподданнейше донес, что вся ескадра потребует

собственно нашего содержания провиантом, и как скоро малое число на ней

имеющегося провианта кончится, тотчас понадобится ей оный получить, и

думаю на первый случай не откудсва больше, как из Неаполя и из

Мессины, сортом займа на наш щет, деньги будут после заплачены по щету

между высочайшими дворами. Я отправил рапорт мой к государю

императору вчерашний день с курьером неаполитанским в Константинополь, ваши

письма с ним же послал я к Василию Степановичу Томаре, а оттоль

пойдет он в Санкт-Петербург. Резолюция на него не прежде последовать

может, как через три или четыре месяца. По сим обстоятельствам не знаю,

как войска и сия ескадра будет довольствоваться провиантом. Как

высочайше сие решено будет, теперь мне не известно; предвижу только то, что

всегда во всем великое затруднение встречаться будет. Я писал также к

Василию Степановичу Томара, когда по отходе моем на время в Черное море

здесь останется ескадра, должна будет Блистательная Порта ее вместо моей

ескадры довольствовать провиантом, потому что она иметь будет

крейсерство между Сицилии и Барбарского берега и тем предохранять будет

владения Блистательной Порты от французов, не допустит их туда проходить,

и потому Блистательная Порта должна ее снабдевать провизиею, ибо она

вам важную услугу оказывать будет, при всем том ни малой надежды не

имею я, чтобы Порта Оттоманская довольствовала оную ескадру. Вот,

милостивый государь, сколько связаны обстоятельства моего положения и

моих предприятиев, так что не знаю, как и чем содержать войска и оную

ескадру. О содержаниях ескадр представил я от себя, как надлежит, что

Порта одну мою ескадру довольствует провиантом, а прочие две ескадры

вице-адмиралов и о моем отчете состоят 1 и от меня довольствуются, но

предписания о продовольствии ескадр никакого еще не имею и ожидаю впредь,

также и об деньгах никакого предписания не имею; чтобы сам что я мог

покупать, начинаю задалживать несколько по кредитивам, сверх того,

сколько я определенных денег имел, от Порты и из Санкт-Петербурга полу-

баемых, сколько задолжаю, как это примется, еще не знаю, и впредь что

располагаю, принимая только на себя, с надеждою таковою, что все делаю

и употребляю полезное и с великой экономиею даже и с беспредельною.

Теперь весьма затрудняет меня будущее содержание, как я его определю

сам собою, пока не получу высочайшей на то конфирмации.

Милостивый государь мой, Александр Андреевич!

Рапорты и письма о возврате вашем из Палермо в Неаполь

я получил, за уведомления ваши о подробностях благодарю.

Одно только наводит мне сумнение: между прочим, в письме

поминаете вы, что господин министр Италийской проговаривал,

будто я намерен вас оставить с фрегатами в Неаполе, что никак

не сходно и нимало не соответствует с высочайшими

повелениями, какие многократно письменно вам объявлены, что ескадры

велено соединить в одно место, и следуют они к непременному

исполнению предписанных высочайших повелениев. Я к вам

майя от 1-го числа послал отсюдова ордер мой1 через Отрант

с господином Никацио, братом консула нашего, там

находящегося. Имею уведомления, что он задержан в карантине, но письма

мои к вам отправлены верно с надеждою, что непременно дошли.

Повелением моим предписано вам по получении сего немедленно

следовать с фрегатами в Корфу в соединение, тем паче, что

непременное исполнение до оных фрегатов касается. Я никак не

воображаю, чтобы, получа таковое повеление, сходное высочайшим

предписаниям, осмелились вы не выполнить, и никак не думаю,

чтобы повергнули себя тем неминуемому по законам взысканию.

Я посылаю поляку «Експедицион» под командою флота