Агент Их Величеств. Часть 2

– То есть, получается, Орб на моём пальце сейчас пуст?

– Работает в режиме ожидания. Если я снова скопычусь, то... Впрочем, вы уже видели, что в этом случае произойдёт.

– Ага, – Фигаро глубокомысленно кивнул, – вас засосёт назад в кольцо, и вы опять станете призраком. Удобно, однако. Старая проверенная уловка... Стоп, а что это у вас такое... приятно пахнет? А, табак! У меня как раз трубка вычищена, так что...

– Давайте, давайте, налетайте. Вам что, особое приглашение нужно? Это, Фигаро, табак, я вам скажу, всем табакам табак. Такого табаку даже Их Величествам пробовать не приходилось. Его выращивают на маленьком острове в Тихом океане, недалеко от восточного побережья Британских Штатов; это... м-м-м-м… семейное дело, которому – хотите верьте, хотите нет – уже почти пятьсот лет. Понюхайте эти листья! Помните их в пальцах! Попробуйте на зуб! Каково, а?!

– Так, – Следователь усмехнулся, запихивая щепоть табаку в свою старую трубку вишнёвого дерева и утаптывая ароматные листья пальцем, – а выращивает, стало быть, какой-нибудь демон. Я угадал?

– Тьфуй, ну а как же! Без вмешательства Других сил столько лет не сохранить ни вкус, ни цвет, ни аромат! Демон, конечно же, демон – старенький, но всё ещё бодрый Трансмагист, повёрнутый на садоводстве. Для него полтыщи лет – пшик, разве что наш эфирный климат раздражает старика, поэтому и пришлось выделить под его плантации целый остров вдалеке от людских поселений... Ну, что скажете?

– Бесподобно... В табаке я разбираюсь куда лучше, чем в винах, поэтому могу с уверенностью сказать, что это совершенно бесподобно... Вы знаете, я у вас, пожалуй, свистну одну банку.

– Берите пять. Я, вообще-то, их для вас привёз.

Растроганный следователь тут же полез обниматься, чем вызвал бурю возмущения со стороны Артура («...так, а ну, хватит вот это всё! А-а-а-атставить! Я нежности не люблю! Тут вам не здесь, панимаш!»). От старого колдуна пахло дорогим одеколоном, магниевой вспышкой и вокзальными чебуреками.

Откупорили вторую бутылку вина, и мир вокруг расправил плечи, переслал ссутулиться, отряхнулся, и неожиданно стал местом вполне подходящим для того, чтобы жить в нём, работать и иногда даже радоваться первым двум занятиям. Следователь, прищурившись от наслаждения, пускал дымные кольца, попыхивая трубкой, пил вино и поглядывал на Артура-Зигфрида Медичи, который, развалившись в кресле, оживлённо жестикулировал, болтая на разные отвлечённые темы. Он явно не спешил выпытывать у Фигаро подробности его текущего задания; древнему колдуну было весело и точно не хотелось думать о работе – чьей-бы то ни было.

– Кстати, – Фигаро взял из жестянки ещё щепоть табаку, – а как же госпожа Моргана? Почему не приехала с вами? Я был бы рад повидать метрессу; мы с ней в своё время приятно трепали языками.

– Фу! Вы что, не знаете, что Моргана занята?

– Да бросьте, Артур. Я вас знаю не первый день, так что не надо вот тут мне начинать вешать на уши лапшу о том, что ваша старая подруга и моя пра-пра-пра… ну и так далее чего-то там настраивает в Белой Башне, спасая мир от неминуемой гибели. Более того: я подозреваю, что Башня сама всё подкрутила и настроила в тот самый миг, когда Демон Квадриптиха отгрыз от нашей старушки-Земли добрый шмат.

– О! – Мерлин неистово захлопал в ладоши, – О! Вот это да, вот это я понимаю! В вас, как любит выражаться наш любезный друг Седрик Бруне, задребезжал разум. Именно «задребезжал» – Бруне всегда был едким старикашкой с ядовитым нутром. Даже когда ему было двадцать... Хотя о чём это я – ему и сейчас двадцать, если так подумать... Да, вы правы, Фигаро, Башня компенсировала нанесённый Демоном ущерб в автоматическом режиме. Она ещё много чего может: сбивать опасные астероиды, кометы и прочие небесные тела, прикрывает наш шарик от мощных вспышек на Солнце, следит за газовым составом атмосферы и тому подобные полезности. Их Величествам я, понятное дело, навешал на уши, да только сдаётся мне, Тузик с Фунтиком всё прекрасно поняли – не дураки. Но рисковать, пытаясь надеть на меня блокирующие вериги, они не станут – слишком уж высоки ставки. К тому же я дал обещание, что буду вести себя хорошо, хе-хе... Моргана сейчас на Дальней Хляби, мастерит с вашим давним приятелем Алистаром Метлби какую-то колдовскую хреновину. Не расспрашивайте меня, какую именно, и дело даже не в том, что хреновина эта страсть какая секретная – плевал я на секретность! – а в том, что я действительно не вникал. Что-то вроде телескопа, только в качестве линзы они с Метлби хотят использовать нашу несчастную Луну и сканировать эфир на больших глубинах. Или не эфир. Да пофиг, пусть сканируют что хотят; я Моргане теперь должен. Без неё я бы адаптировался в этом теле о-о-о-очень долго... Ну а от тех, кому я должен, я предпочитаю держаться подальше. Особенно от Морганы, а-ха-ха-ха-ха!.. Ого, да тут икра. Красная... а вот и банка чёрной... Точно, это ж Моргана с Хляби прислала. Ну что ж, уважим гостинец! Оп! Ну, пробуйте! К чёрту масло; просто берите вот так, и на хлеб...

– А как вы вот только что открыли банку? Я тоже хочу знать такое заклятье.

– М-м-м? А, это не заклятье, это я себе такое устройство в палец запихнул. Там всякие штуки, которые режут, жгут, пилят и многое другое... Впрочем, если хотите...

– Нет-нет, спасибо, обойдусь. Я лучше открывашкой.

– Эх, Фигаро, нет в вас широты мышления. А если схватят вас злые некроманты, свяжут, да и бросят в клетку? Как выпутываться будете, если вериги на руках? Тут бы вам такой мультитул... ну, такая штуковина и пригодилась.

– Если меня поймают некроманты, – следователь облизал ложку, – то они, в первую очередь, спеленают господина Фигаро «Путами Олдриджа», сиречь невидимыми и неощутимыми силовыми лентами. И что, разрежет их ваша открывашка?

– Хм. Тут вы, пожалуй, рассуждаете логично. Ну а если простые бандиты?

– Простых бандитов я вырублю несильной молнией и сдам жандармам, на чём всё и закончится.

– Эх, – Мерлин безнадёжно махнул рукой, – не перестраховщик вы.

– Это плохо?

– Для обычного человека, может, и хорошо. Люди и так забивают себе головы удивительным количеством ерунды. А вот королевскому агенту не помешало бы быть немного параноиком. Бруне, например, когда заседал в Научной когорте, спал, обвешавшись сотней щитов и с пистолетом под подушкой. И, заметьте, до сих пор жив.

– Потому что Бруне – сам по себе ходячая паранойя. Он совершенно не позволяет себе расслабиться, и живёт в состоянии перманентного нервного тика. Знаете, мы с ним напились в дымину за день до отъезда с Хляби...

– О, поверьте, знаю.

– ...и он признался, что его не берут даже самые сильные наркотизирующие препараты. Он сохраняет ясность восприятия даже под «синей пылью», а от грибов семейства псилоцибе у Бруне постоянные кошмары и паника. Как по мне – поделом старой сволочи. Но я не об этом. Сдаётся мне, что наши... кхм… перегибы характера в какой-то момент становятся... как это вы называли... патологическими, вот.

– Вы уже и длинные слова запоминаете? Ещё немного, и я начну вами гордиться, Фигаро.

– Поначалу Бруне было достаточно хранить у себя в «копилке времени» сотню лет. Но его постоянно преследовали навязчивые мысли: а если устройство Кроули сломается? А что если существует некий лимит удержания времени для одного человека? А что если... Ну, в общем, он набил себя этим самым временем под завязку – две тысячи лет! Ха! Безделица! И чем всё кончилось?

– Мы превратили его в вешалку.

– Вот! – Следователь веско поднял палец, и строго пригрозил древнему колдуну; вино Артура, возможно, и не было самым вкусным вином на свете, но здорово било в голову. – И ради чего я буду жечь себе нервы? Помните, как умер Харазин Великий?

– Обвешался целой кучей защитных заклятий, не рассчитал сил, получил эфирную контузию, свалился с лестницы и расшиб голову о ступеньку.

– Именно. Поэтому моё любимое времяпрепровождение – отдых... Кстати, об отдыхе – вы чего это там курите такое ароматное? Часом, не гашиш?