Агент Их Величеств. Часть 2

Следователь критически осмотрел свою физиономию в мутном зеркале над рукомойником, вздохнул, и полез в саквояж за бритвенными принадлежностями – сегодня щетина была уже слишком заметна для того, чтобы её можно было игнорировать.

С оттяжкой сбрасывая в раковину хлопья мыльной пены с лезвия трофейного «Золингена» Фигаро лениво размышлял, нельзя ли придумать какое-нибудь зелье, эликсир или, на худой конец, микстуру, дабы раз и навсегда избавиться от растительности на лице. Сам процесс бритья не то чтобы утомлял, но иной раз, в полевых условиях, в отсутствие горячей воды, доставлял мало удовольствия.

«Хотя давай начистоту: когда это ты в последний раз брился в полевых условиях? Агенты Особого Отдела работают в хороших гостиницах, вполне приличных съёмных апартаментах, ну, или, на худой конец, более-менее приличных домишках, если речь идёт о совсем уж окраинной работе... Ладно, допустим, тот шалаш на болотах, где вы на пару со старостой Дранвича выслеживали проклятущую русалку, пожалуй, исключение. Но, будем честны, шалаш-то был неплохой. Я бы туда на охоту… Или на рыбалку…»

Хлопнула дверь, и на пороге появился Артур-Зигфрид: румяный, весёлый и растрёпанный, бубнящий себе под нос какую-то немелодичную песенку. На колдуне был давешний кремовый плащ, небрежно наброшенный на плечи, а вот свой жуткий сюртук он сменил на более пристойный: сливочно-белый, прошитый на рукавах тонкой серебряной ниткой. В руках у Мерлина Первого болтался увесистый тряпичный свёрток, и пахло, как не мог не заметить следователь, от свёртка более чем замечательно.

– Ага, – Артур дёрнул усами, – марафет наводите? Это хорошо, это правильно. А я вот нам пожрать добыл. Тут через дорогу есть премилое заведение; там и покушать можно, и отдохнуть, и ещё много чего ещё всякого. Но, поскольку ребятки торгуют «синей пылью», вывески у них, сами понимаете, нет.

– Если вывески нет, – Фигаро плеснул на ладони одеколону, и, поморщившись, резко растёр его по свежевыбритым щекам, – то как же вы их нашли?

– Да очень просто: один малый совершенно бандитского вида заприметив мой костюм, сразу признал приезжего господина при деньгах, и тут же захотел вашего покорного слугу ограбить. Убедившись, что я колдун – это стоило моему новому знакомому усов и бровей – он тут же проникся ко мне большим уважением и предложил услуги дамочек, подпольных алхимиков, разливочной и столовой. Повар, кстати, у них отменный; сегодня вечером мы там ужинаем.

– Э-м-м-м-м...

– Ну, Фигаро, не тушуйтесь! Что вы в самом деле как какой-то провинциальный чинуша десятого ранга?! Это же бандиты – благороднейшие люди! Я там уже со всеми перезнакомился; их хозяин раньше копал золото на севере, а до этого сидел на Чернополыни за какую-то мелочь. Кажется, грохнул то ли адвоката, то ли страховщика – ну, не важно. И вот теперь держит здесь, в Верхнем Тудыме упомянутое мною заведение. С которого, между прочим, даже платит налоги... не в полной мере, конечно, но всё же.

– Кхм... С вами спорить, так проще танк лбом остановить... А, кстати, правда, что при Квадриптихе не было никакой запрещённой химии? И что путаны работали совершенно открыто?

– И вещества, и девочки, и азартные игры – всё это было законно, да. Просто облагалось конскими налогами и строжайше контролировалось... Да вы присаживайтесь, не стесняйтесь. Тут у меня горшочек ухи, маринованный перчик и сухари с чесноком. С утра ничего жирного я вам не позволю, и не просите. Жирная пища тормозит мозги, а они у вас и без того не очень-то шустрые.

– Спасибо на добром слове... Хм, а уха-то и вправду пахнет отменно. Может, и отправимся вечерком в это ваше милое заведение. «Синей пыли» мне не надо, но что-то захотелось мне печёной утки. С яблоками! И сидру. И...

– И водки. Знаю, знаю... Где тут у вас ложки?.. Ну, так и знал: хорошо, что свои с собой таскаю... Культурная провинция-с, мать ея ити!

«Рейхсваген «Соккер» неожиданно очень понравился Мерлину.

Артур-Зигфрид засучил рукава, набросил на себя грязеотталкивающее заклятье, и, кряхтя и охая, полез под автомобиль. Провозившись там минут пятнадцать, колдун вылез наружу, открыл капот и принялся бесцеремонно копаться в латунных кишках несчастного «Рейхсвагена». Фигаро, прислонившись к стене, курил, и молча наблюдал за происходящим; он прекрасно знал, что остановить Артура сейчас нет никакой возможности.

– Знаю, – сказал следователь, когда отец-основатель Первого Колдовского Квадриптиха, наконец, вылез из-под капота, – знаю: старая, убитая машина, кое-как сделанная, и почему я только езжу на этом куске металлолома. Всё знаю, можете не начинать.

– Фигаро, вы издеваетесь? – Артур легким движением ладони сбросил с кожи невидимую защитную плёнку, а вместе с ней и пятна грязи, которые, свернувшись в воздухе в аккуратные шарики, с лёгким хлопком исчезли без следа. – Это шикарная машина. Она не новая, но я не заметил ни единого пятна ржавчины на корпусе. Следите за ней, и она будет бегать ещё лет сто. Прекрасный механизм. Очень хвалю ваше решение наконец обзавестись моторным транспортом.

– Ну-у-у-у... кхм... вообще-то, я этот «Соккер» арендую. Хотя всё больше склоняюсь к возможности выкупа. И всё равно, я вас решительно не понимаю; мне почему-то казалось, то для вас моторваген это нечто изящное, лёгкое, обтекаемое, точно пуля, летящее со свистом на скорости в пятьдесят миль в час, и обязательно ярко-красное.

– Слабо берёте. – Мерлин хохотнул, и принялся дёргать рычаги на панели управления (раскладная крыша-«летучая мышь» немедленно задёргалась вверх-вниз). – Тоже мне – пятьдесят миль в час! Двести, или, желательно, быстрее. И красный цвет я не люблю. Я люблю белый. Но я не идиот, Фигаро, о чём, если честно, мне уже надоело вам напоминать. И я прекрасно понимаю, что для подобных авто нужна инфраструктура. Нужны дороги, мосты, автобаны, сеть заправочных станций и пунктов технического обслуживания. А для ваших убитых дорог, на которых лошади ломают ноги, вот такая машинка – идеальный вариант. Чёрт, я сегодня же вечером полистаю каталог от «Рейхсвагена».

– Говорят, мотоповозки от Жаклин Мерседес получше будут. – Следователь бросил окурок на раскисшую в липкую коричневую грязь землю, раздавил его каблуком, и, взгромоздившись на водительское сиденье, принялся крутить ручку магнето.

– Фигаро, мне не нужна шикарная машина. – Мерлин тут же оказался рядом, на пассажирском сиденье, продолжая тыкать пальцем во все подряд рычажки и кнопки. – Мне нужна машина, которая будет ездить. Скучная машина, понимаете? Которая скучно доставит меня из точки «а» в точку «б», и о которой даже нечего будет рассказать, кроме того, что она в принципе существует. Я хочу, чтобы в компании друзей рассказывающих о том, как у них прямо посреди дороги между сёлами Кукуево и Малые Козлы заклинило двигатель, мне рассказывать было не о чем. И я достаточно стар для того, чтобы у меня не возникало ни малейшего желания кичиться дорогим авто.

– Это ещё почему? Как по мне, вы далеко не дурак распушить хвост.

– О, это дело я люблю. Но я хочу производить впечатление своими способностями. Своими знаниями. Чтобы у всех вокруг дух захватило, чтобы они напряглись, подобрались, увидели, что границы возможного весьма размыты, и тогда, может быть, через несколько столетий мне будет с кем поговорить... Ладно, тут я, конечно, перегибаю: магистр Целеста, магистр Метлби, князь Дикий – в мире хватает умных и интересных людей. Но сам посыл, надеюсь, вы поняли.

– Ага. – Следователь выжал барабан зажигания и повернул ключ. Мотор чихнул и заурчал. – Меня, конечно, вы не относите ни к умным, ни к интересным. Не то чтобы я обижался...

– Вы, Фигаро, мой друг. Для меня это наивысшая категория отношений; для того, чтобы в неё попасть быть умным или интересным недостаточно. А теперь поехали.

– Эм-м-м... А куда? Я даже не знаю, где этот чёртов клуб «Шервуд».

Артур на мгновение застыл, напряжённо вглядываясь куда-то в пустоту. Радужки его глаз коротко вспыхнули ярким синим светом; не колдовским – Фигаро не почувствовал эфирных колебаний – а каким-то холодно-электрическим.