Академия Сейгард. Город Тысячи Пещер

– Вы чего не поели? – девица закончила и жадно пожирала взглядом его тарелку, словно дикарка.

И почему – то, ей это было очень к лицу. Рей «поплыл» еще в особняке, в ванной, когда она прижалась к нему всем телом, обняв тощими ручками за талию. Пахла девица головокружительно. Ванилью и сандалом. Он тогда с трудом нашел в себе силы выпустить ее из объятий, а теперь и вовсе не мог отвести взгляд от тонкой длинной шеи, которой еще недавно касались его губы. С этим срочно надо было заканчивать. Вернется в академию и пойдет прямиком к Лирии. Та всегда умела вернуть его мысли в нужное русло. Осталось только достать кинжал. Вот и зачем он только разрешил ей пойти с ним.

Публика уже разъехалась по домам, охрана по периметру, правда, никуда не делась.

– Может, портал? Малюсенький? Тут и сил – то не потребуется, – предложила девица.

– Вы опять за свое? А знаете что, ладно, давайте свой портал. Быстрей управимся, нам же лучше.

Риска – то, по сути, никакого. Артефакта на ней не было, а значит и с силой полный порядок. Лезть через забор ему тоже не очень то и хотелось. Астория хоть и подлатала его раны, ни сил, ни энергии не было.

Портал она открыла прямиком в кабинет Килта, чему Рей сильно удивился:

– Вы что, бывали здесь раньше?

– Конечно, это же дом Саккаев. Моя мать и королева Мандела дружили с женой полковника Ибрагима.

Говорила она шепотом, а двигалась и вовсе бесшумно.

Полученное за билеты добро лежало на рабочем столе, но кинжала среди побрякушек не было. Да и вообще, для такого количества зрителей «улов» маловат, а купюр и вовсе нет. Хотя Рей видел, как многие гости именно ими и расплачивались. Сразу вспомнились слова принца:

– Остальное, должно быть, Гордон забрал. Вместе с деньгами. Не понравился генералу наш кинжал.

И тут девица удивила так, что Рей ушам своим не поверил:

– Так он же в Вашем доме живет. Наверняка Вы все входы и выходы знаете. Оттуда и заберем… Не возвращаться же к Бьянке с пустыми руками.

Ему точно не послышалось. Леди Астория Берлейн, это зефирное чудо в рюшках, только что предложила под покровом ночи вломиться в дом к самому опасному человеку в королевстве, да еще и ее будущему тестю. А знал ли он вообще хоть что – то об этой девушке? Очень вряд ли.

ГЛАВА 18. ВРЕМЯ ВОЙНЫ

Всю дорогу до поместья, когда – то принадлежавшего семье Омни, герцог молчал, будто язык проглотил. Аста не выдержала:

– Вы чего вдруг притихли?

– Перевариваю информацию, – он как – то странно на нее посмотрел и пошел дальше, минуя поместье.

– Куда мы идем?

– Туда, – герцог махнул рукой вперед, туда, где виднелся небольшой парк с фонтанами и лавочками.

– Зачем?

– Астория, просто идите за мной, все увидите. Не думали же Вы, что мы пойдем через парадный вход.

Не думала. Но и того, что последовало, не ожидала. В парке герцог подошел к статуе горгульи, украшавшей очередной фонтан, и просто сдвинул ее в сторону. Под статуей обнаружилась «нора», прямо как на входе в академию.

– Там тоже сено?

– Нет, – Рейден усмехнулся и спрыгнул вниз. – Прыгайте, я Вас поймаю.

Ага. И облапает, как обычно. Нет уж. Сама справится:

– Отойдите, я сама.

Не без труда, но Аста все же спрыгнула и даже приземлилась на ноги, а не на пятую точку. В полумраке рассмотрела, как герцог дернул какой – то рычаг в стене, и статуя наверху вернулась на исходное место, лишая их единственного источника света.

– Сферу зажжете, может?

– Я нас не подожгу, как Бьянку?

Рейден рассмеялся и аккуратно взял ее за запястье, развернув руку ладонью вверх:

– Не бойтесь. Максимум останемся без одежды. А если поместье сгорит синим пламенем, я особо не расстроюсь.

Аста вздохнула, собралась с силами и зажгла на ладони малюсенькую сферку, на большее не решилась. В целом путь было видно. Они стояли посреди тоннеля, вероятно, служившего путем отхода из поместья на случай непредвиденных обстоятельств. Герцог отпустил ее руку и удовлетворенно кивнул:

– Молодец.

– Вы уверены, что Гордон не знает об этом тоннеле?

– Уверен. Из поместья сюда ведет только одна дверь. Из кабинета, где раньше трудился мой отец. Но она хорошо замаскирована, Деналь никогда ее не найдет, даже если очень захочет.

Минут десять герцог шел молча, а потом внезапно спросил:

– Астория, а почему Вы носите фамилию Берлейн, а не Даххар? Насколько я знаю, даже у кессарийцев дети носят фамилию отца… Если не хотите, можете не отвечать.

– Почему же. Отвечу. У кессарийцев имя ребенку дает старший в роду. На момент моего рождения старшей была, да и сейчас остается моя бабушка. Слышали же, наверное, что с отцом они не ладят. Она считает, что, склонив голову перед Альбертом, ее сын опозорил весь род Даххар. Поэтому она «щелкнула его по носу» и в книгу новорожденных внесла имя Астория Берлейн.

– Ваша бабушка, должно быть, интересная личность… Столько лет удерживать власть, будучи единственной женщиной среди ханов. Чтобы потянуть такую ношу, нужно иметь стальную волю и гибкий ум.

Фейсса – хан была именно такой. Она пришла к власти на правах регента после смерти Михран – хана Даххара, деда Асты. Других родственников у Михран – хана не было, не считая пятилетнего сына, поэтому ханы нехотя, но все же приняли в свои ряды женщину. И ее бабушка быстро растопила суровые сердца кессарийских правителей, прочно закрепившись у власти. Настолько прочно, что отец Асты смог отвоевать место хана лишь в тридцать пять лет. Тогда мать с сыном и поссорились. Фейсса – хан восприняла это, как нож в спину, обиделась на сына, отошла от дел и прочно занялась заботой о новорожденной Асте. Пятнадцать лет Ивран Даххар вместе с другими ханами правил кессарийскими землями, а Фейсса – хан воспитывала внучку и колесила по миру. Так было до тех пор, пока Килденгард на напал на Эльсинор. Аста с бабушкой тогда как раз гостили на Фьяльке, и новости о начале войны пришли слишком поздно. Король Шантилар просил помощи у кессарийцев, и все ханы проголосовали «за». Исключением был лишь ее отец. Эльсинор пал, а Фейсса – хан пришла в такую ярость, что объявила войну собственному сыну и за три дня вернула себе место у власти. Ханы переворот поддержали, а отцу Асты пришлось уехать в Килденгард и поступить на службу к королю Альберту. И если для Асты и ее матери двери дворца великой хан были всегда открыты, то имя сына Фейсса – хан слышать не желала. Собственно, как и Ивран Даххар, впадавший в бешенство при любом упоминании своей легендарной матушки.

Они стояли в самом конце тоннеля, у двери. С этой стороны дверь выглядела вполне обычной.

– А вдруг он в кабинете? Работает ночью?

– Придется рискнуть, – он протянул руку и коснулся пальцами двери.

Та повела себя совершенно неожиданным образом. Сначала на двери появился какой – то горящий красный символ, Асте неизвестный, а потом она и вовсе растворилась, оставив после себя лишь пылающий красным светом проем. Магия диковинная, что – то отдаленно похожее на кессарийские ритуалы.

– Это Вы как сейчас…?

– Потом расскажу, – герцог шагнул в кабинет.

Внутри дом был еще красивей, чем снаружи. Понятно, почему Гордон выбрал именно его. Брат монарха славился отменным вкусом и любовью к роскоши, коей тут был пропитан каждый сантиметр. Массивная мебель из эбенового дерева. Огромная библиотека. Ковер, стоивший, вероятно, целое состояние. Уютные мягкие кресла, обитые красивой темно – зеленой тканью с ненавязчивым узором. Несколько картин, пара статуй и прочие милые мелочи. Удивительно, как герцог, выросший в такой роскоши, не брезговал ночевкой на узкой деревянной койке в таверне, которую Аста все еще считала борделем. Кабинет был почти не обжит, но на столе в хаотичном порядке валялись всяческие бумаги, которые и привлекли ее внимание, пока герцог занимался поиском кинжала. Совать нос в чужие документы было ой как плохо, но Аста не смогла пройти мимо. Прямо у нее перед носом лежала карта, не узнать которую она не могла. Карта катакомб Кессарийского Ханства. Но сверху были какие – то пометки и линии. Наплевав на принципы, она склонилась ниже и принялась изучать карту.