Академия Врачевания. Неукротимое пламя

Вот и настал час икс. Час позора, то есть. Сейчас мне придется сказать, что я феппс.

– Нет, Ваша Светлость. Мои родители люди незнатные, простые. Они не-маги, - наконец, добавила я. Ну, прогонят так прогонят. Не хочу оставаться в обществе, где приходиться лгать, извиваться, притворяться кем-то. Но меня не прогнали, хотя лица королевской четы и вытянулись в немом изумлении. Они оцепенели. Наверняка, даже для короля было шоком, что сыночек имел наглость привести во дворец какую-то безродную девицу, да еще и из мира недотеп и неудачников, как здесь называют не-магов.

Глядя на ошеломленные лица, моим порывом было потупить взгляд, стыдливо уставиться в пол, а еще лучше развернуться и убежать. Но вместо всего перечисленного я высоко задрала подбородок, устремив прямой взгляд сначала на королеву, а затем и на Его Высочество.

– Э-м-м, что ж. Надеюсь, вы прекрасно проведете время, - пробормотала королева.

– Спасибо, я в этом уверена, - с улыбкой сказала я, не зная, как правильнее следует отвечать на это. Женщина сжала губы в жеманной улыбке. Кажется, она уже не видела причин распинаться, чтобы выглядеть любезной. А если быть откровенной, то она с трудом улыбалась. Меня распирал смех. Представляю ее внутреннюю борьбу. Вряд ли ей когда-нибудь приходилось улыбаться феппсу. Обязательно расскажу об этом Тэю, он один оценит весь юмор данной ситуации. Мелитта, скорее всего, подожмет губы, и отвернется, ничего не сказав, или, быть может, выскажется сухо, немногословно. Что касается братьев, то они просто выругаются. Нет, не так - уши королевы еще долго будут гореть, так как Ньютоны примутся поносить ее на чем только свет стоит, скажи я им, какую неприязнь она испытывает к не-маговским отпрыскам.

– Кристиан, сынок, что же ты не приглашаешь юную леди пройти к остальным гостям?
– всплеснул руками отец Кристиан. Нет, все-таки он мне нравится. И что-то похожее у них есть с Кристианом, хотя внешности у них совершенно разные: король был невысоким, полноватым, лысеющим мужчиной средних лет со светло-карими невыразительными глазами и широким носом. Кристиан же отличался редкой красотой: высокий, статный, с копной светло-каштановых, чуть вьющихся волос, достающих ему до плеч, правильными чертами лица и глубокими васильковыми глазами. Ну, а про улыбку, при которой на щеках вампира появляются ямочки, можно и вовсе не говорить.

– Да, вы правы, отец, - улыбнулся Кристиан, и, предложив мне взять его под локоть, повел в Торжественный Зал, не забыв отвесить короткий поклон отцу и мачехе. Я, как опять же, учил меня он, присела в легком реверансе.

– Скажи, - шепнула я ему, когда мы отошли на приличное расстояние, - такое манерное поведение является обязательным для всех представителей магического мира, или же... Просто я не понимаю, почему в Академии все совсем не так, проще...

– Манерное, говоришь?
– вампир тихо засмеялся. Даже его смех был красивым, сексуальным, пробирающимся под кожу тысячами мурашек.
– Думаю, не стоит объяснять тебе, что на приемах, в особенности королевских, правила этикета, предполагающие определенное поведение, пусть даже, как ты заметила, манерное, просто необходимы. Конечно, оставаясь с отцом наедине, я не зову его Ваше Светлейшество, и обращаюсь "на ты", но это потому что мой отец, ложась спать, спокойно снимает свой титул вместе с королевским медальоном, тогда как Ее Высочество, - Кристиан сказал это с долей иронией и плохо скрываемой неприязнью, - просто обожает этикет, заставляющий всех вокруг чтить ее титул. Так она ощущает свое величие, - он понизил голос, перейдя почти на шепот: - отец как-то пожаловался мне, что она даже в постели ведет себя, будто...

– Кристиан!
– шикнула я на него, но смех от сказанных им слов было сдержать трудно. Воображение так и рисовало королеву, в сладострастной неге распластавшуюся на атласных простынях, и шепчущих во время любовных ласк: "Ваше Светлейшество...". А может быть, этикет запрещает как либо выражать свои чувства во время занятия любовью с королем? Может быть, королевам пристало молчать, покусывая губу?

Взглянув на ухмыляющееся лицо вампира, я не выдержала и захохотала.

Давясь смехом, мы вошли в Торжественный Зал, который к нашему появлению был уже полон гостей. Я с любопытством разглядывала длинноволосых мужчин с бледной, почти прозрачной кожей и утонченными, благородными чертами лица. Эльфы. Точно эльфы - эти ходят по Академии с таким видом, будто они правители всея Земли.

Среди разодетых мужчин и дам я не смогла не заметить белобрысые лохмы Розы. Она стояла в обществе двух мужчин - взрослого, с длинными серебристыми волосами, в котором я узнала ее отца (он был одним из присяжных на суде по делу Клаудиуса - брата Розы и собственного сына) и высокого молодого человека с холодными, надменными чертами лица и неестественно белыми волосами, отчего я даже заподозрила, что он пользуется каким-нибудь осветляющим средством.

Я замерла в предвкушении нашей встречи. О, я уже желала, чтобы она скорее обратила на меня внимания.

– Ваше Светлейшество, - с предыханием воскликнул один из эльфоподобных мужчин (все-таки я не знала наверняка, эльфы они или нет), и все присутствующие в зале обернулись. В том числе и Роза. Ее взгляд восхищенно и с каким-то странным обожанием скользнул по Кристиану, а затем задержался на мне.

Я приготовилась к злорадному торжеству.

Сделав особенно изящный реверанс (насколько изящно у меня могло это получиться), я, так же, насколько могла, обворожительно улыбнулась, не забыв отметить прямым взглядом оцепеневшую, и казалось, отказывающуюся верить в происходящее, Розу.

Рот девушки был приоткрыт, словно она собиралась что-то сказать, но слова замерли, так и оставшись невысказанными. Ярко-зеленые глаза расширились и смотрели на меня, не моргая. Неужели совсем не слезятся?

Я тоже не сводила с нее взгляда. Вообще ситуация здорово меня веселила - я с трудом сдерживала рвущийся наружу смех. Честное слово, только ради этого стоило отправиться на бал!

Но я все еще помнила об истинной причине, а это именно подслушанный парой месяцев назад разговор Розы и ее жениха, Эллеора. Вот он, наверное, стоит рядом с ней, и тоже во все глаза таращится на меня - высокомерный, с холодным, пронизывающим взглядом наряду с невозмутимым и даже спокойным выражением вполне красивого лица. Ослепительно белые волосы гладко зачесаны назад и сколоты заколкой. Что там говорила Мелитта? Что он состоит в родстве с эльфами? Наверняка ему просто самому отчаянно этого хочется, только этим я могу объяснить его явный закос под представителей высшей расы.

В тот день, когда мы с Мелиттой случайно подслушали его с Розой разговор, мне довелось узнать, что они замышляют что-то на балу, вот только я так и не узнала, что именно. Придется по пятам ходить за этой парочкой и не сводить с них глаз. Ох, если бы только я догадалась взять с собой фей! Тогда я могла бы приказать им незаметно для Розы и ее благоверного следить за ними, подслушивать их разговоры, и докладывать затем мне! Но, увы, сообразительностью, я, к великому моему сожалению, не отличаюсь. Сюда бы Мелитту. Она-то наверняка что-нибудь придумала бы. Хотя... Вряд ли она бы одобрила мою идеи слежки.

Я, послав, короткую улыбку Розе, отвернулась от нее и обвела взглядом гостей, которыми была наполнена просторная гостиная. Все они смотрели на меня, а потому мое веселье моментально стало сходить на нет - я чувствовала неловкость под заинтересованными взглядами. Ну, конечно, всем этим людям не терпелось узнать - кого же привел с собой внебрачный сын Его Высочества.

"Ваше Светлейшество!" - слышалось отовсюду, и гости стали подходить к Кристиану, приветствовать его, говорить комплименты и всяческие любезности, среди которых чаще всего можно было услышать то, как рады они видеть его на балу. А затем обращались ко мне, и каждому я представлялась, чувствуя себя при этом не в своей тарелке - со мной говорили так, будто я была будущей королевой. За два года музыкальной карьеры я привыкла к обожанию фанатов, но никогда не позволяла себе относиться к ним с высока, наслаждаясь их любовью и тщеславным ощущением собственного превосходства. Наоборот, я всегда стремилась быть простой, "своей" для поклонников, и относилась к ним, как к друзьям.

Последними подошли Роза и ее мужчины - отец и Эллеор. К моей радости, подонка Клаудиуса среди них не было. Уверена, что его попросту не пригласили. Представляю, как бесится из-за этого Роза. Еще бы! Ведь если кто-то из придворных отстранен от двора, значит, можно судить о том, что репутация этого человека сильно подмочена. И, несмотря на то, что МакКейн младший был отпущен из под ареста, его имя оставалось запятнанным. И ни его, ни Розы мне не было жаль.

– Мисс Блэйн, позвольте выразить вам мое восхищение, - лицемерно протянул Эллеор, игнорируя ревнивый взгляд Розы, который вообще-то сложно было не замечать - так хищно, и почти враждебно она вперила в него зеленые глаза.