Академия Врачевания. Неукротимое пламя

Скотина. Знает же, что нет.

– Нет, не планировала, - уверенно, и даже задрав подбородок, ответила я.

– Знали ли вы о том, что на Его Величество планируется покушение?

О-па. А это уже сложнее... Могу ли я с уверенностью заявить, что не знала, если мне было известно о том, что Роза с Эллиором замышляли что-то в королевском дворце во время праздничного бала? Нет, я только догадывалась, что они что-то замыслили, но и понятия не имела, что это будет убийство короля, а потому произнесла:

– Нет, не знала.

Снова тишина.

– Итак, коллеги, - первым нарушил паузу тот, что восседал посередине.
– Судя по всему, мисс Блэйн не имеет отношения к убийству Его Величества, - он говорил это с явным разочарованием. Мне стало смешно. Как жадно им хотелось обвинить меня, девочку-феппса и приближенную к Его Светлейшеству, в убийстве короля! И смех, и грех.

– Что скажете, господин эль - Крэллари?

Господином эль-чего-то там оказался высокий беловолосый мужчина в длинной серебристой мантии. Он стоял в дальнем углу зала, и до этого момента я совершенно его не замечала. Это был эльфом. И его явно уважали в Совете.

Я, затаив дыхание, смотрела на него и ждала, когда он заговорит.

– Госпожа Блейн не является убийцей Готтона Старшего, а потому не имеет смысла и дальше держать ее под стражей.

Тяжелый груз, сдавливавший все это время плечи и грудь, рухнул, растворился, исчез, позволяя теперь дышать всласть.

Высокие двойные двери тяжело, шумно открылись, и в зал, цокая каблуками, впорхнула Роза. За ней следом, едва поспевая, бежал молоденький паренек - секретарь. Почему эта стерва врывается в зал, где идет суд, и никто даже не пытается ее остановить?

– Не торопитесь, - звонким, высоким голосом сказала она. Поглядите на нее - распоряжения отдает! И не кому-нибудь, а членам Совета. Хотела бы я посмотреть, как ее выставят вон.

– Роза, что ты здесь делаешь? Кто тебя впустил?
– МакКейн говорил спокойно. Было не похоже, что бы он был рассержен выходкой дочери.

– Я, папа, пришла помешать ей обвести всех вокруг пальца, - она уничтожающе посмотрела на меня. Я же смотрела на нее с недоумением и даже любопытством. Интересно, как же она собирается оспаривать решения высшей главы Совета, коим являлся приглашенный эльф?
– Я долго молчала, но сейчас...
– Роза опустила глаза в притворной стыдливости. Вот же актриса. Я забеспокоилась. От этой змеи можно ожидать чего угодно, и сейчас, к своему ужасу, я не могла даже предположить, что она задумала. Эх, если бы я могла хотя бы догадаться.
– Я не могу допустить, чтобы она обманула вас, господа!

– О чем ты говоришь?
– вопрошал ее папочка. Клянусь чем угодно, что он прекрасно обо всем знает. Что, черт возьми, эти люди замышляют?

– Господин МакКейн, думаю, вашей дочери стоит уйти, - вмешался один из судей. Да, и я так думаю. Выпроводите ее уже скорее!

МакКейн молчал, а Роза продолжала петь свою песню, смысл которой пока что оставался понятен только ей одной. Молитвенно сложив руки, она обратилась к отцу:

– Отец, прошу, позволь мне высказаться! Господа судьи!

– Говори, - вмешался стоявший в стороне эльф.

– Спасибо, - в притворной благодарности сказала Роза с улыбкой, которая не имела ничего общего с признательностью.
– Эта девчонка, - она ткнула в меня пальцем. Когда-нибудь я ей их сломаю. Ее тощие кривые пальцы-указки.
– Она обманщица и самозванка!

– Дочь, что ты такое говоришь?
– притворно ахнул ее папаша. Он, вероятно, тоже с отличием закончил актерские курсы.

– Я знаю, вы мне не поверите, но вы не сможете не поверить ей, - она крикнула что-то на незнакомом языке и в зал впорхнула птица. Это была неркида. Зачем она здесь?
– Все мы знаем, что неркиды не умеют лгать.

– Мы готовы выслушать вас, мисс МакКейн, но хотелось бы, чтобы вы как можно быстрее перешли к делу, - недовольно проворчал Майрон, который тоже был одним из членов Совета.

– Да-да, простите, - виновато пролепетала Роза.
– Говори все, что слышала у кабинета Мистера Вайза, - приказала она неркиде.

И та заговорила привычным для неркид каркающим голосом:

– Господа говорили о мисс Стейси. Господа спорили друг с другом. Господин, называемый Виктором, обвинял профессора Вайза в великом преступлении против воли Высшего Совета. "Фабиан!
– кричал он.
– Вы совершили непростительную, я бы сказал даже, губительную ошибку! Вы сохранили жизнь младенцу, который может погубить все магическое общество! Вы оставили в живых проклятое дитя! Вы позволили ребенку вырасти, и даже, спустя восемнадцать лет, предоставили убежище в стенах Академии. Я знаю, кто это дитя. Это Стейси Блейн. Девчонка, которую вы выдаете за феппса!"

Я ощутила, как пол вот-вот уйдет из-под ног. Так вот, кому принадлежала та неркида, что набросилась на меня у дверей ректора, когда я застала ее подслушивающей разговор с Дарном. Это была неркида Розы! Может быть, она и за мной шпионила? Боже...Это конец...

Некоторое время в зале царила тишина. Первым нарушил ее эльф.

– Это правда? Ты внучка Лорда Лоркенса? Профессор Вайз, действительно, предоставил тебе убежище в стенах Академии и велел притворяться феппсом?
– эльф говорил спокойно, и даже мягко, но, тем не менее, от его голоса веяло холодом, и если вначале он показался мне добрым, то теперь я поняла, что ошибалась - за доброту я приняла хладнокровие и отрешенность.

Помня о данной мной клятве говорить правду, я вынужденно ответила:

– Да.

Тихие возгласы прошлись по залу.

– Что прикажете делать, господин эль-Крэллари?

Помолчав, эльф выдал:

– Наш народ долгие годы боролся с тьмой, сгустившейся над человечеством с приходом к власти Эдварда. Мы понесли значительные потери, но, тем не менее, именно благодаря нам Его Темнейшество потерпел поражение. Мы поклялись, что проклятый род Лоркенсов прекратит свое существование, и когда стало известно о рождении дитя, девочки - последней из рода, наш Совет принял решение уничтожить младенца. Это дело мы передали лучшему и верному нашему стороннику - Фабиану Донатану Вайзу, почетному члену младшего Совета. Как видим, он предал нас. Но теперь стоит вопрос о ребенке, который уже не дитя, а взрослая личность. И хотя я не вижу мрака в душе этой девушки, - при этих словах я в надежде подняла голову и решилась посмотреть на эльфа, но тут же сникла, - первородное зло таится в ее крови, ее плоти и генной памяти.

– И...Каким же будет ваше решение?
– настаивал один из судей.

– Я бы назначил высший суд, но боюсь, что это лишь отнимет у нас время, которое нельзя терять по причине того, что Лорд Эдвард жив, кто бы там что ни говорил, и набирает силы. Мистер МакКейн, вам как никому это известно. А потому я беру на себя ответственность принять решение, с которым, думаю, Высший Совет согласится. Дело восемнадцатилетней давности должно быть завершено.

– Что?!
– я сама не поняла, как выкрикнула это. Тело била дрожь от охватившего меня отчаяния и паники.
– Вы не можете! Если вы убьете меня - человека, не тронувшего за всю свою жизнь и котенка, то чем же вы лучше Его Темнейшества? Вы самое настоящее зло!

– Ты не понимаешь, о чем говоришь, девочка, - спокойно, и с прежним холодом возразил эльф. Черт бы его побрал! Подлый гаденыш!

Нужно бежать. Но как? Ох, если бы только при мне была моя палочка. Та самая, которую достал для меня Чарльз. Думаю, вместе мы бы справились.

Не успела я об этом подумать и искренне пожелать, чтобы она оказалась в моих руках, как пальцы сами собой сжались, держа нечто прохладное. Опустив голову, я с удивлением обнаружила, что держу в правой руке ту самую палочку - черную, длинную и остроносую как школьная указка.