Академия Высших: студенты

Мурасаки вздохнул и пошел в ту часть студии, которая была отведена под кухню. Был ли он лишним, или сейчас лишним был бы любой человек? Беда в том, что в такой ситуации не спросить. То есть спросить-то можно, но сложно придумать более неуместный вопрос.

Мурасаки открыл шкафчик под чайником и кофеваркой, но там было пусто, только упаковка стандартных зерен и все. Ни сахара, ни сиропа, ни многочисленных пакетов с чаями и травами, к которым Мурасаки привык у себя. Интересно, а что пьет Сигма, когда не пьет кофе? Воду?

В холодильнике оказался сок, его-то Мурасаки и достал, налил в стакан и принес Сигме. Молча протянул. Сигма все еще не замечала его. Он вздохнул, взял ее за руку и вложил стакан в ладонь, а потом сжал ее пальцы. Прикосновение к холодному стеклу вывело ее из ступора. Сигма с непонимающим видом посмотрела на стакан, потом подняла глаза на Мурасаки.

– А, – сказала она. – Извини.

Она выпила сок, поднялась, вымыла стакан, собрала салфетки и выбросила в урну. И все это время Мурасаки стоял у стены и наблюдал за ней.

– Что-то случилось? – спросил он наконец.

– А? Ты о чем?

– Я уходил в душ, ты была зла и собиралась устроить мне головомойку. Я вышел из душа – ты сидишь и плачешь. Я решил, что что-то произошло, – объяснил Мурасаки. – Кошмариция дала очередной нагоняй. Твой парень женится. Мало ли что.

– У меня нет парня, – все так же отстраненно ответила Сигма и вернулась на диван. – Кошмариция обещала проверить нас вечером. Так что пока нет, ничего не случилось.

– Но ты плакала!

– У меня просто закончились силы.

– Просто? Просто так силы не заканчиваются.

Мурасаки присел на корточки перед Сигмой.

– Ты что-то делала?

– Например, ходила на ковер к Констанции. Останавливала снегопад над городом. Вытаскивала тебя из казино. А так вроде бы больше ничего, – спокойно ответила Сигма. – Сущие пустяки.

– Снегопад? Сегодня шел снег? На улице же жара.

Сигма устало махнула рукой в сторону планшета.

Мурасаки открыл городские новости. И правда. Срочные отмены рейсов. Парализовано движение транспорта. Просьба переждать снежный залп в помещениях, где бы вы ни находились. Не выходите на улицу, если вы одеты слишком легко. Отмена занятий…

– Зачем тебе понадобилось вмешиваться в погоду?

– Потому что мне надо было добраться до тебя, – ответила Сигма. – А сводки обещали снегопад до самого вечера. Дороги стояли. Но я не могла ждать до вечера. Ну почему ты такой тупой, а? – наконец в голосе Сигмы появились интонации. Пусть это и была злость, но лучше, чем отрешенное равнодушие. – Два и два сложить не можешь? Я представила, как тобой займется Констанция. Мне стало тебя жалко! Что тебе еще сказать?

Мурасаки ошарашенно посмотрел на девушку. Он привык к сочувствию. Когда был второкурсником, даже вовсю им пользовался, как первым шагом к завоеванию симпатий старшекурсниц. Неужели он с Сигмой действует по тому же сценарию? Хотя нет, она пожалела его сама, без всякий усилий с его стороны. В казино он точно не за этим ходил.

– Спасибо, – наконец, буркнул он.

– Да подавись ты своим спасибо, – Сигма опять заплакала. – Иди и поспи. Постель твоя до ночи. Видеть тебя не могу уже. Если бы мне тебя не назначили в опекуны, я бы сегодня весь день сидела и спокойно училась. А чем я занимаюсь вместо этого?

Мурасаки взял коробку с салфетками и протянул Сигме.

– Тебе бы тоже стоило поспать, герой-метеоролог.

Сигма вытащила салфетку промокнула глаза и посмотрела на Мурасаки.

– Мне-то зачем? Я не хочу.

– Истощение, – грустно объяснил Мурасаки. – Ты разогрела тут все до летней жары. Бывает. Ошиблась в расчетах, – он улыбнулся, – что неудивительно, учитывая твои проблемы с математикой.

Он увернулся от шарика из мокрой салфетки.

– И к тому же после подобных экзерсисов надо восстанавливать силы. А ты наверняка даже не подумала, что ты тоже подвержена… элементарному разложению. И перестань швыряться в меня салфетками. Это не больно и даже не обидно. Девушки в меня и не тем швырялись.

– Например? – слабым голосом спросила Сигма.

– Обувью. Бельем. Тарелками с салатом. Ты меня, кстати, тоже кофе обливала. Это было куда хуже.

Сигма улыбнулась.

– Спасибо, что напомнил. Самый приятный эпизод в наших отношениях.

– Кофе у тебя отвратительный, между прочим.

– Сама знаю, но никак не соберусь купить получше.

– У меня есть. Хочешь, схожу принесу?

Сигма покачала головой.

– Когда Кошмариция будет звонить? – спросил он.

– Она не говорила, что будет звонить. Она сказала, чтобы я до вечера исправила ситуацию с нашими занятиями, а то она займется этим сама. Думаю, она отслеживает наши трекеры. – Сигма потерла щеку. – Что-то я снова мерзну. Тебе не холодно?

– Это же не я погоду менял, – засмеялся Мурасаки. – Конечно, мне не холодно. А у тебя нарушилось термодинамическое равновесие. Тебе нужна горячая еда, горячее одеяло и, возможно, горячая ванна.

– Пожалуй, я начну с еды.

Она поднялась с дивана так стремительно, что Мурасаки едва успел выпрямиться и отстраниться, иначе она снесла бы и его.

– План такой, – сообщила Сигма, открывая холодильник. – Сейчас мы едим, потом спим, но где-то рядом, чтобы Кошмариция считала, что мы тут вовсю учимся. А потом, – Сигма обернулась и посмотрела через плечо на Мурасаки, – мы в самом деле или будем учиться, или разговаривать, или я запишу тебя на психотерапевтическую хирургию.

Мурасаки грустно смотрел на нее. Если бы все так было просто, как ей кажется. Если бы все было так просто, как ему самому казалось в начале второго курса… жизнь была бы сплошной радостью.

– Студентам после второго курса запрещены психохирургические вмешательства, Сигма. Но со всем остальным я согласен. И с едой, и со сном, и даже с учебой.

– Можно подумать, у тебя есть выбор.

Сигма закрыла холодильник и поставила в микроволновую печь два контейнера. Потом достала тарелки, сервировала стол – с салфетками, стаканами с соком и с приборами.

– Извини, палочек у меня нет.

Мурасаки улыбнулся.

– Я умею пользоваться вилкой, не волнуйся.

– О, я счастлива. А то думала, что придется кормить тебя с руки.

Мурасаки сел за стол, продолжая рассматривать Сигму.

– Ты же помнишь, что в меня нельзя влюбляться, да?

– Ты же помнишь, что я не собираюсь вылетать из-за тебя из Академии, да? – в тон ему ответила Сигма.

Она поставила перед ним тарелку с желтым пюре и большим ломтем белого мяса. В ее тарелке было то же самое.