Академия Высших: студенты

Мурасаки и Сигма оглянулись. Их догонял парень в синих джинсах и белой футболке. И сам он был белобрысым и белокожим, будто присыпанным мукой. Мурасаки расплылся в улыбке.

– Нави! Привет! Ты уже здесь? Вернулся?

– Привет! – Нави остановился рядом с ними и посмотрел на Сигму. – Я Нави, с четвертого курса.

– А я Сигма, – она запнулась на минутку, – со второго. И я деструктор.

– А я думал, как же вас различать, мы-то друг друга сразу вычисляем, по одежде. Вы куда идете?

Он говорил быстро, будто страшно соскучился по самому звуку своего голоса.

– Хотим попить воды.

– О, нам в одну сторону, я страшно голоден, обед пропустил в столовой, вы не хотите со мной пообедать?

– Спасибо, я обедала, – сказала Сигма.

– А ты? – Нави с надеждой посмотрел на Мурасаки. – О, а что это у тебя за игрушка? Подарок?

– Нет, в автомате выиграли. Хочешь, тебе подарю?

Нави помотал головой.

– Нет, зачем мне розовая белка, Мурасаки, ты головой подумай! У меня увидит ее кто-нибудь, спросит, откуда, и что я скажу? Мурасаки подарил? Что обо мне подумают?

– Что ты любишь мягкие игрушки? – предположила Сигма и получила от Мурасаки толчок локтем под ребро.

– Нет, что похуже, – ухмыльнулся Нави. – Если она вам не нужна, оставьте ее на детской площадке и дело с концом.

– Нет, – хором выкрикнули Сигма и Мурасаки и остановились.

– Ты с ума сошел? – спросила Сигма.

– Ты головой подумал такие предложения делать? – спросил Мурасаки.

Нави растерянно смотрел на них.

– Вы чего, ребята? Что я такого сказал? Классно же, ребенок найдет игрушку, порадуется…

– Ты что, дал бы своему ребенку играть с подброшенной на площадку игрушкой? – тихо спросил Мурасаки.

– Да, конечно, а что такого? Милая белочка.

– А если там бомба? – спросила Сигма.

– Как пример, – поддержал ее Мурасаки. – Кому понадобится подбрасывать игрушки на детскую площадку?

– Да вы психи, – со злостью сказал Нави. – Вы, деструкторы, все психи. Чуть что – сразу думаете о плохом. Бомба в детской игрушке? Охренеть!

– А вы, конструкторы, – процедил Мурасаки, – живете в мире, где нет ни убийств, ни преступлений, да? Не видите дальше своего носа! Ограниченные тупые дураки.

Сигма резко дернула Мурасаки за руку.

– Не заводись. Он не виноват, что конструктор.

Но было поздно.

– Уроды, вы – моральные уроды, надеюсь, вы это понимаете! Зачем я только к вам подошел! – Нави сплюнул, развернулся, и зашагал прочь.

Сигма мрачно смотрела ему вслед. Мурасаки улыбнулся.

– Не расстраивайся. Привыкнешь. Даже я уже привык. На первом курсе у нас такого не было. А на третьем начались проблемы. Кто уроды – мы или они.

– Конечно, они, – сказала Сигма, вытащила белку из-под локтя Мурасаки и швырнула в урну. – Ну, может, и не совсем уроды. Но глуповатые – это совершенно точно.

Мурасаки с грустью посмотрел на белку.

– Выкидывать-то зачем? Хорошая же белка. И не твоя, между прочим. Вот выигрывай сама себе игрушки и разбрасывайся ими!

Сигма подошла к урне, заглянула, вытащила белку и протянула Мурасаки.

– В урне ничего не было. Вообще ничего.

Мурасаки закатил глаза.

– Теперь она грязная.

– Ладно, я ее постираю, – пообещала Сигма. – И верну. Такой вариант тебя устроит?

Они дошли до аллеи с продуктовыми прилавками и посмотрели друг на друга.

– Мне вообще-то не хочется обратно в учебный корпус, – призналась Сигма. – Но надо учиться. Я и так уже столько времени потеряла.

– Так в чем проблема? Пойдем, заберемся в какой-нибудь дальний угол парка в кустах и будем учиться там, – серьезно сказал Мурасаки, но не удержался и в конце подмигнул Сигме. – Учиться математике, я имею в виду.

Сигма в раздумьях смотрела по сторонам, пока Мурасаки покупал воду и потом пил. Снова жадно, большими глотками, но вроде бы никаких тревожных признаков больше не было, так что Сигма успокоилась.

– Вот допустим, – сказала Сигма, – я буду сидеть в парке на скамейке и читать дальше теорию вероятностей. А ты что будешь делать? Я не вижу твоего планшета.

– То, что ты его не видишь, еще не значит, что его нет, – серьезно ответил Мурасаки, потом снова рассмеялся. – Его правда нет. Не смог с утра найти, у меня дома ужасный бардак, ты даже не представляешь. Поэтому пришлось пересматривать лекции в библиотеке.

– Ну пошли тогда обратно в библиотеку, – вздохнула Сигма.

– Нет, не хочу в библиотеку! Я уже наслушался теории, мне нужна практика!

Мурасаки взял ее за руку и потащил за собой совсем в другую сторону, по какой-то малозаметной дорожке, по которой Сигма и не ходила никогда. Через пару минут они нырнули в арку в изгороди и оказались на небольшой поляне, засыпанной желтым песком. В центре поляны стоял черный гранитный столб высотой примерно метр.

– Смотри, – Мурасаки подвел Сигму к столбу.

Сигма посмотрела. Поверхность столба была отполировала до блеска. Но все портили шрамы трещин, расходящиеся из центра.

– Я думаю, раньше это были солнечные часы, – сказал Мурасаки. – Но потом их сломали. Видишь, в центре ничего нет?

– Жалко, – вздохнула Сигма и подозрительно посмотрела на Мурасаки. – Это ведь не ты их сломал?

Он потряс головой.

– Нет. Я очень расстроился, когда это увидел. Даже пытался починить. Но бесполезно, – он провел ладонью над поверхностью гранитной плиты. – Здесь нужен конструктор.

Сигма тоже аккуратно поднесла ладонь к поверхности гранитного столба и почувствовала мягкое давление, будто ее руку кто-то отталкивал прочь.

– Да, нас она не принимает.

– Зато из-за того, что они сломаны, сюда никто не ходит. Можно спокойно сидеть и учиться.

И только тогда Сигма увидела, что поляна не только засыпана желтым песком, но еще и окружена по периметру высокими кустами, и под некоторыми из них стояли скамейки. А под некоторыми – скульптуры.

– Какое интересное место, – сказала Сигма. – А с виду вроде парк как парк.

– Так ведь это же не просто парк, – назидательно сказал Мурасаки, – а парк рядом с Академией.