Академия Высших: студенты

Ладно. Сигма снова вызвала Мурасаки. На этот раз он вызов сбросил не сразу, но все же сбросил.

– Ах ты мерзавец, – прошептала Сигма и вдруг поняла, что именно надо сделать.

Вообще, конечно, Сигма подозревала, что так поступать не стоило. Но с другой стороны, прямых запретов на изменение погоды не было. Правда, наверняка, есть и третья сторона. Какие-нибудь ограничения или условия. Но ведь не факт, что этот внезапный снегопад – естественное явление, а не дело рук кого-нибудь из Академии.

Это была не магия, хотя со стороны могло выглядеть волшебством. Сигма вышла из-под козырька подъезда, подняла над головой руки домиком и начала медленно-медленно наращивать давление внутри своего импровизированного купола. Все вспомнилось само собой – и норма для осадков, и норма для ясной погоды. Формировать антициклон времени не было, да и возможностей, по-хорошему, тоже. Так что, решила Сигма, у нас тут будет глаз бури. Размером с город. Сжать воздух. Разогнать молекулы. Еще больше сжать. Когда Сигма поняла, что набрала нужное давление, развела руки в стороны и выдохнула.

Это выглядело как столб света, уходящий в небо, но на самом деле это был просто воздух, очистившийся от снега. И он быстро разрастался в стороны, и вот уже стали видны деревья, дорога, машины, дома на другой стороне улицы… Последние снежинки опустились на землю. Сигма вздохнула. Надо же, она даже не устала. Она сделала шаг вперед и поняла, что если опустит ногу, то провалится в снег по щиколотку. Нет, надо подождать еще пару минут, на улице плюс, снег быстро стает. Пару минут уже ничего не решат.

Сзади скрипнула дверь. Сигма обернулась. Из подъезда вышел куратор конструкторов Бертран. Посмотрел на сугробы, лежащие поверх машин, на быстро тающий снег под ногами, и наконец на Сигму.

– Молодец, – улыбнулся он. – Я все ждал, когда кто-нибудь из наших студентов догадается заняться этим безобразием.

У него была теплая улыбка, которая на мгновенье согрела Сигму.

– Спасибо, – улыбнулась в ответ Сигма. – Мне надо было идти по делам. Но боюсь, снегопад прекратился ненадолго. На пару часов.

– Как раз успею добраться домой. А то пришлось бы самому заниматься коррекцией погоды, а я уже забыл, как это делается.

Сигма слабо улыбнулась. Конечно, он не забыл! Это даже звучало смешно! Как если бы Сигма сказала ребенку, что разучилась читать. Неужели конструкторы такие дурачки, что покупаются на подобные шутки?

Она посмотрела в спину Бертрану. Он и с Констанцией разговаривает в таком тоне? Смешно! Невозможно!

Сигма потрогала носком ботинка снег на тротуаре. Слой оказался совсем тонким, вровень с подошвой, можно больше не бояться промочить ноги.

Казино, вопреки опасениям Констанции Мауриции, оказалось вполне легальным. И даже с вывеской. Сигма толкнула тяжелую дверь и оказалась внутри. Первое, что она заметила, был запах. Тяжелый запах сигарет, вечерних духов, пота и затхлого воздуха. И только потом Сигма увидела низкую тяжелую люстру, от которой света было не больше, чем от свечей, зато от нее красиво расходились покачивающиеся узорные тени и красный вытертый ковер на полу казался не таким потертым. И уже потом, после ковра и люстры, Сигма заметила перед собой мужчину в черном атласном костюме.

– Прекрасная леди хочет попытать удачу? – вежливо спросил мужчина. – Или у вас другие цели?

– Мой друг, – сказала Сигма, прекрасно сознавая, как нелепо смотрятся ее бордовый свитер и белые джинсы на фоне этого мужчины, и даже этого потертого ковра, – где-то у вас. Мне надо сказать ему пару слов.

Мужчина выглядел удивленным.

– Сказать пару слов? Всего-то?

Сигма вежливо улыбнулась.

– Да, именно так.

– Неожиданно. В этом заведении честность не приветствуется, прекрасная леди. Но зато какое приятное разнообразие она вносит в мой день, – он улыбнулся. – Ради такого можно сделать исключение, хотя это не в наших правилах. Если вы скажете, как зовут вашего друга, я смогу вам помочь.

Мужчина сделал приглашающий жест в зал. Сигма прошла внутрь. И вдруг поняла, что понятия не имеет, как зовут Мурасаки. А что, если здесь он представляется своим настоящим именем? Или выдуманным? Это она везде представляется Сигмой, но это ведь не обязательно!

– Мурасаки, – сказала Сигма, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно более естественно. – Обычно он носит одежду фиолетового цвета.

– Да, я знаю как выглядит мистер Мурасаки, спасибо, – Он взглянул на Сигму, как ей показалось, с любопытством. – Присядьте, пожалуйста.

Сигма обернулась в поисках места, куда можно было бы присесть и обнаружила, что вдоль стен стоят стулья, диванчики с подушками и даже небольшие чайные столики. Странно, как она сразу их не заметила. Хотя… вот никаких дверей, кроме входных, она тоже не видит, а ведь этот мужчина тоже куда-то исчез.

Сигма села на ближайший стул, хотя могла бы выбрать любой диванчик или даже посидеть на всех по очереди. В холле никого не было. Странно, что здесь стоит такой запах, а ни одного человека нет.

– Господин Мурасаки скоро выйдет, как только закончится партия, – сказал мужчина, опять появившийся словно бы из ниоткуда.

Сигма моргнула. У них тут что, портал?

– Желаете что-нибудь выпить? – спросил мужчина. – За счет заведения, разумеется.

Сигма улыбнулась и покачала головой.

– Нет, если только ожидание слишком затянется.

– Нет, думаю, что нет.

Мужчина кивнул ей и отошел к входной двери. Браслет коммуникатора на запястье вздрогнул, Сигма вздрогнула следом. Неужели опять Кошмариция? Но нет, веселый лев-метеоролог сообщил, что внезапно у погоды поменялись планы и теперь в ближайшие часы нас всех ждет ясный теплый день. И никакого снега. «А то я без тебя не знаю», – поморщилась Сигма с досадой.

Сигма думала, что Мурасаки тоже появится из воздуха, но нет, она услышала его шаги и даже увидела, как закрывается за его спиной дверь, вернее, панель в стене плавно и бесшумно возвращается на место. Так вот в чем секрет этих неожиданных исчезновений и появлений.

Сигма поднялась. Мурасаки выглядел веселым, возбужденным – глаза горят, волосы встрепаны, рубашка (конечно же, ярко-лиловая) расстегнута на три пуговицы, что ровно на две больше, чем разрешено правилами приличия. Ни дать ни взять, скакун, пришедший к финишу первым.