Александр Блок в воспоминаниях современников. Том 1

было бы под силу описать Достоевскому, и, пожалуй,

великий романист от этого бы не отказался.

Помню шведский пунш, выпитый нами втроем на

веранде териокского казино. В тот наш приезд в Терио­

ки туда же приехали поэты Борис Садовской и Вл. Кня­

жнин, познакомившиеся друг с другом на обратном пути.

Как сейчас помню площадку вагона, на которой это со­

бытие имело место, и А. А. Блока, деловито переходив­

шего с нее в купе, где мы имели с ним р а з г о в о р , — уже

какой-то тревожный, уже в чем-то предвещавший буду­

щее наше расхождение...

Решительно не помню: в чем. Решительно не пред­

ставляю себе предмета нашего расхождения. Но вот в

письме ко мне Блока 1915 года встречается фраза:

«Между нами с 1912 года завелась какая-то неправда» 27 .

И вот я помню, что ощущение этой неправды впервые

обозначилось между нами именно там, в вагоне.

Тут же расскажу и еще об одной полосе этой эпохи.

Зимою, в начале 1912 года, Блок сообщил мне,

что его часто н а в е щ а е т , — приезжая, конечно, на автомо¬

б и л е , — представитель крупной газеты 28 — человек, всем

в Петербурге известный, некто <Руманов>. Из-за его ви­

зитов к Блоку нам пришлось даже отменить два-три сви­

дания друг с другом. Целью посещений <Руманова> было

привлечение А. А. Блока в газету. Но не просто так

вообще, а вместе с привлечением — обрабатывание буду­

щего сотрудника в известном духе, препарированье его.

— Газета э т а , — рассказывал мне Б л о к , — обладает

380

средствами и влиянием громадными: вся Русь на восток

и на юг от Москвы получает ее, кормится ею, а никак не

«Новым временем»...

Кстати, последнее Блок очень не любил (за исключе­

нием Розанова да Буренина, в чьих выходках по адресу

себя Блок видел объективное мерило литературной соб­

ственной ценности; не злили они его, а забавляли и даже

радовали). В поэме «Возмездие», в вариантах (третьей)

главы, впоследствии Блоком исключенных, имелись сле­

дующие стиха про Варшаву:

Где хамство с каждым годом пуще,

Где «Новым временем» смердит,

Где самовластны, всемогущи

Лишь офицер, жандарм <и жид>.

Разнообразные «haines» * имел кроткий поэт!..

Так вот в этой газете, при ее средствах — так: каж­

дый имеет свое, очень точно ограниченное, амплуа. И если

кто появляется со стихами, читатель ждет и признает у

того сотрудника только стихи; ничего другого от него

не воспримет. Но стихов ждала от Блока эта газета. За­

далась она целью приобрести в его лице страстного публи­

циста. Отчасти на место одного писателя, которого к то­

му времени пришлось, по настоянию либералов, из числа

сотрудников газеты исключить (в течение года по удале­

нии выплачивая ему все-таки жалование 29). Но в Блоке

цровидел <Руманов> публицистическую силу еще более

крупного калибра. «Катковское н а с л е д и е , — буркал впо­

следствии сблизившийся со мной ж у р н а л и с т , — вы пони­

маете?»

Но мы все-таки тогда совсем не понимали всей пра­

воты заданий почтенного редактора! Более года не отка­

зывался от них <Руманов> и, наконец, махнул рукой 30,

В газете стали появляться блоковские стихи. Поэту это

было невыгодно, к о н е ч н о , — но когда же поэт держится

за свою выгоду?

Газета же приобрела стоившее десятка желательных

ей передовиц стихотворение, появившееся там вместе с

другими уже во время войны. Это стихотворение, при­

знаюсь, было для меня последнею великою радостью от

творчества Блока. «О чем поет ветер», «Художник»,

«Соловьиный сад» — радовали меня уже значительно

* Ненависти, злобы ( фр. ) .

381

меньше. Прочее же доставляло невыносимую, неизбыв­

ную боль...

Я говорю о классически-простом «Грешить бесстыдно,

непробудно...». <...>

Вернемся же к 1911 году. В эту пору от творчества

Блока радости было много-много. Им было написано сти­

хотворение (о котором я уже мельком говорил в начале

книги), начинающееся с дум о пластах руды и соли на

русском юге 31. Я как раз был у Блока, когда почта

принесла журнал «Горное дело». В своей передовице

первого номера этот орган ссылался на это стихотворение,

густо цитируя его в доказательство необходимости осу­

ществлять мудрые мысли поэта и скорее и интенсивнее

эксплуатировать естественные богатства России 32. Оба

мы глубоко обрадовались этому. Мы тут воочию виде­

ли силу воздействия слова, поэзии, на действитель­

ность... <...>

С самых первых проб полетов на Коломяжском аэро­

дроме, в знакомых Блоку с детства по прогулкам мес­

т а х , — он — неизменный их посетитель. Там знакомлю я

его с математиком Н. И. Идельсоном, чьим и инженера

В. Н. Егорова (сына помощника Д. И. Менделеева

по Палате мер и весов) обществом Блоку предстоит поль­

зоваться впоследствии в течение всего отбывания окоп­

ной повинности табельщиком в Пинских болотах.

По образованию сам филолог, Блок, не надо з а б ы в а т ь , —

внук выдающегося ботаника и муж дочери мирового

химика. В 1911 году в числе близких знакомых его — фи­