Алхимики Лума

В воздухе висели благовония. Душистые нити дыма извивались в лучах света, словно щупальца голодного осьминога. Окна были голубого оттенка, с золотыми вкраплениями и железными изгибами. Ни одно из них не было одинаковым. Камень набегал на них, как волны на лодку, и придавал каждому свою форму. Между ними была выложена мозаика в виде абстрактных цветовых пятен, которые всегда напоминали Леоне рыбью чешую.

— Петра Син’Оджи То прибудет в течение часа, Ивеун Доно, — доложил маленький человечек с ее стороны большого круглого экрана. Дерево того же оттенка, что и пол, обрамляло его, а основание зеркально отражалось сверху и снизу, создавая образ солнца, пробивающегося сквозь облака.

— Проводите ее в красную комнату, — ответил Король Драконов с другой стороны.

— Понял. — Мужчина низко поклонился и бодро вышел из комнаты.

Леона сузила глаза, настороженно глядя ему в спину. Его кожа была стандартного нефритового цвета Дома Там. Они были преданы Королю и, как правило, достаточно умны, чтобы не оспаривать этот факт. Но она всегда была начеку, когда кто-то оказывался рядом с ее правителем. С момента последней дуэли с Ивеун Доно прошло уже два десятка лет, и она намерена довести дело до третьего.

— Леона. — Сильный голос Короля эхом отразился от ее лица. Каждый раз, когда он произносил ее имя, мышцы вокруг заостренных ушей Леоны слегка напрягались.

— Ивеун Доно? — Она поклонилась в пояс, принимая позу уважения, когда он обогнул экран.

— Полегче, Леона.

По его приказу она выпрямилась, втянув когти, которые были наготове все время, пока мужчина находился в присутствии ее Короля.

— Есть ли какие-нибудь новости от твоей сестры?

Она покачала головой, длинная прядь волос, уходящая за грудь, тихо звякнула, когда бусины сдвинулись.

— Сколько часов прошло? — Король подошел к окнам, рядом с которыми стояла она. Достаточно близко, чтобы она могла почувствовать запах его кожи и его магии. Он мог ударить ее, если бы захотел.

— С момента кражи прошло шесть, Доно. — Леона убрала из своего голоса все эмоции. Она не проявляла ни благосклонности, ни заботы. Ее учили большему. Двадцать из сорока шести лет она сражалась, убивала и пробивала себе дорогу когтями, чтобы стать личной гвардией Короля, и не позволит ничему разлучить ее с повелителем на оставшиеся восемьдесят лет ее жизни.

— Шесть часов и три Всадника. — Солнце зажгло огонь в красных глазах Короля, когда он наблюдал за его продвижением по небосводу.

Доно был красивым мужчиной. Его кожа винного цвета подчеркивала пурпурные тона волос, которые, в свою очередь, контрастировали с яростным блеском глаз. Ему было больше шестидесяти пяти лет, Леона знала это точно. Она подозревала, что ему может быть даже под восемьдесят. Но выглядел он ничуть не старше пятидесяти, мужчина еще в самом расцвете сил.

— Кажется, это слишком много для того, чтобы выследить одного ничтожного Син Со. — Он посмотрел на нее, и в его взгляде, как молния, сверкнула тихая опасность. Красивая, чарующая даже на расстоянии. Но она может ударить и убить без предупреждения.

— Так и есть, Доно, — вынуждена была согласиться Леона. Ее сестра или нет, но факт остается фактом.

— Твоя сестра, Сибил, не так ли?

Она терпеть не могла, когда имя ее сестры звучало у него в горле.

— Сибил Рок'Анх Сох, — уточнила Леона.

Они обе принадлежали к дому Рок, но Леоне посчастливилось родиться от Сох и То, женщины из высшего сословия и высокородного. Ее сводной сестре повезло меньше. Их мать выбрала себе спутника жизни, который тоже был Сох. Вполне приемлемый для их рода, но не слишком способный продвинуть Сибил вперед.

Леона не знала, кто ее отец. И она, и ее сестра унаследовали малиновый оттенок кожи матери, поскольку та была альфой в обоих отношениях. Но кем бы он ни был, Леона каждое утро молча благодарила своего отца, стоя рядом с Королем.

— Она стремится стать Сибилой Рок'Анх Вех.

— Стремится. — Леона не могла этого отрицать. Сестра, стоявшая на две ступени выше в обществе, долгие годы была для Сибилы тяжелым испытанием. Леона не пыталась скрыть свою тень; она бросала ее далеко и гордо. Сибил должна была подняться и найти свой собственный свет, или же она должна была увянуть, как цветок под тенью более сильного дерева.

— Я дал ей возможность показать, почему она должна принадлежать к избранному мною дворянству, и заслужить свое звание. — Ивеун направился к двери, и Леона последовала за ним.

— Это очень щедро с вашей стороны, Ивеун Доно. — Это было великодушно. Сибил, несомненно, получила этот шанс благодаря послужному списку Леоны. Если она растратила его, это было полностью на ее совести, и Леона ей не посочувствовала.

— Я очень щедрый, не так ли? — Его это позабавило.

— Несомненно. Именно поэтому мы так рады полностью склониться перед вами. — Они прошли через длинный зал. Стекло выгнуто дугой, словно парусина, надутая ветром. Дерево и металл с неравномерными интервалами образовывали грудную клетку, поддерживая ее. Поместье Рок в Лисипе не пожалело средств на его создание. Неестественное заимствовалось у естественного мира: камни превращались из неотесанных в изящные скульптуры, поддерживающие металлические изделия, которые мог выполнить только мастер-ремесленник. Многие стремились подняться достаточно высоко в обществе, чтобы провести ночь на великолепной территории. И это было место, которое Леона называла домом.

— Никаких полумер¹⁹. — Король произнес девиз Дома Рок. Он сделал паузу, демонстрируя, что осматривает резьбу, которую видел сотни раз.

— Дому Син следовало бы научиться этому, — пробормотала Леона.

— Син’Оджи — наш сегодняшний гость, — предостерег Король от ее прозрачного оскорбления.

— Конечно, Доно. — Леона поклонилась и приняла позу.

Под ее подбородком появилась рука. Леона подняла лицо в ответ на невысказанный приказ: кончики его пальцев замерли над ее кожей, так и не коснувшись. Она должна быть благодарна ему за то, что он избегал контакта. Его освященная плоть была выше ее.

И все же, клянусь всеми богами пантеона, она жаждала этого. Своим указом он завладел ее сознанием. Он владел ее душой самим своим присутствием. Ей больше нечего было дать ему, если бы он подарил ей и свое прикосновение.

Он смотрел на нее сверху вниз, а она на него снизу вверх. Леона наслаждалась тишиной, ощущением его внимания к ней. Именно это чувство толкало ее к победе во всех поединках, которые она когда-либо проводила, наблюдая за Королем. Она жила ради него и молча подтверждала это каждый раз, когда ей казалось, что он спрашивает без слов.