Аллигент

– То есть, в Индианаполисе вы просто... исправили их гены и засунули их куда-то в город?

Без фракций?

– У них была сложная система правил, но... да, в общем-то, именно это и произошло.

– И это не очень хорошо работает?

– Нет . Она поджимает губы.

– Генетически поврежденные люди, которые были приучены к страданию и не умеют жить по-другому, как фракции могли бы их научить, очень разрушающие.Этот эксперимент провалился быстро - всего через три поколения. Чикаго - ваш город - и другие города, имеющие фракции, прошли через гораздо большее, чем это. Чикаго. Так странно, что место, которое всегда было моим домом, имеет название. Это как будто уменьшает город в моей голове.

– Итак, вы уже давно этим занимаетесь, - говорю я.

– Некоторое время, да. Бюро отличается от большинства правительственных учреждений из-за целенаправленного характера нашей работы и нашего скрытого, относительного удаленного местоположения.Мы передаем наши знания и цели своим детям, вместо того чтобы полагаться на назначения или наймы. Я готовился к тому, что я делаю сейчас, всю мою жизнь.

Через обилие окон я вижу странный транспорт - в форме птицы, с двумя структурами в виде крыльев и с заостренным носом, но у него есть колеса, как у автомобиля.

– Это для путешествий по воздуху?
– спрашиваю я, указывая на него.

– Да.
– Она улыбается.
– Это самолет. Возможно, мы могли бы поднять тебя в таком когда-

нибудь, если он не покажется тебе слишком устрашающим.

Я не реагирую на игру слов. Я не могу полностью забыть, как она узнала меня с первого взгляда.

Дэвид стоит впереди возле одной из дверей. Увидев нас, он поднимает руку в приветствии.

– Привет, Трис, - говорит он, - Спасибо, что привела ее, Зои.

– Всегда, пожалуйста, сэр - ответила Зои.

– Тогда, я оставлю это тебе. Еще надо сделать кучу дел.

Она улыбнулась мне и ушла. Я не хочу чтобы она уходила, тогда я останусь на едине с Дэвидом и воспоминаниями, о том как накричала на него вчера.

Он не упоминает это, просто сканирует свой значок на сенсоре, чтобы открыть дверь.

Комната за ней - офис без окон.

Парень, примерно одного возраста с Тобиасам, занимает один стол. Напротив него стоит ещё один, но пустой. Когда мы вошли он что-то печатал на компьютере, а заметив нас он встал.

– Здравствуйте, сэр, - говорит он, - Вам чем-то помочь?

– Мэттьюс. Где твой начальник?
– спросил Дэвид.
– Он ушёл в кафе, ответил Мэтьюс.

– Ну, может ты сможешь мне помочь. Мне нужен файл Натали Райт. Ты сможешь это зделать?

Райт? Может это была настоящая фамилия моей матери?

– Конечно, - говорит Мэттьюс и снова садится.

Он что-то печатает на компьютере и выводит какие-то документы. Я не достаточно близко чтобы рассмотреть какие.
– Ладно, осталось только передать.

– Ты, должно быть, дочь Натали, Беатрис. Он кладет руку на подбородок и смотрит на меня оценивающе. Его глаза настолько темные, что кажутся черными. Они раскосые в уголках.

Увидев меня, он не впечатлен и не удивлен.

– Вы не очень то похожи на нее.

– Трис - говорю я автоматически. Но я нахожу очень успокаивающим то, что не знает мой никнем - что означает, что он не провел все свободное время, наблюдая за нашей увлекательной жизнью по телевизору.

– Да, я в курсе. Дэвид выдвигает стул, позволяя ему скрежетать о кафель, и ставил его.

– Присядь. Я покажу тебе все файлы Натали, так что ты и твой брат сможете самостоятельно их прочитать, но пока они загружаются, я также смогу рассказать тебе историю.

Я сижу на краю стула, а он сидит за столом супервайзера Мэттьюс, вращая кругами полупустую чашку кофе.

– Позволь мне начать с того, что твоя мать была фантастическим открытием.

– Мы поместили ее в поврежденный мир практически случайно, и ее гены были почти идеальными.
– Дэвид просиял.
– Мы забрали ее из плохой ситуации и привели сюда. Она провела здесь несколько лет, но затем мы столкнулись с кризисом в стенах вашего города, и она вызвалась быть помещенной туда, чтобы разрешить проблему. Однако, я уверен, ты все об этом знаешь.

В течение нескольких секунд все, что я могу делать - это лишь смотреть на него, моргая.

Моя мама пришла из-за пределов этого места? Откуда?

Это поражает меня снова - что она ходила этими коридорами, смотрела на город с экранов в комнате контроля. Сидела ли она на этом стуле? Ступали ли ее ноги по этим плиткам?

Неожиданно мне кажется, будто я вижу невидимые следы моей матери повсюду: на каждой двери, и на дверной ручке, и на колонне.

Я сжимаю края сиденья и пытаюсь организовать свои мысли настолько, чтобы можно было задать вопрос.

– Нет, я не знаю, - говорю я, - Какой кризис?

– Представитель Эрудиции как раз начал убивать Дивергентов, конечно же, - говорит он.
–

Его звали Нор... Норман?

– Нортон, - говорит Мэттьюс.
– Предшественник Джанин. Кажется, он передал ей идею убийства Дивергентов как раз перед своим сердечным приступом.

– Спасибо. Так или иначе, мы послали Натали разобраться в ситуации и прекратить эти смерти. Конечно же, мы и представить не могли, что она пробудет там так долго, но она была полезна - мы никогда раньше не думали о том, чтобы иметь своего человека там, внутри, и она оказалась способна делать многие бесценные для нас вещи. Точно так же, как и построить свою жизнь, что, очевидно, относится и к тебе.

Я хмурюсь.

– Но Дивергентов все еще убивали во время моей инициации.

– Ты знаешь только о тех, кто умер, - говорит Дэвид.

– Не о тех, кто выжил. Некоторые из них здесь, в этом объединении. Я полагаю, ты уже встречала Амара раньше? Он один из них.

– Некоторые из спасенных Дивергентов нуждались в том, чтобы находиться подальше от вашего эксперимента - слишком трудно для них было наблюдать, как люди, которых они когда-то знали и любили, замышляли что-то против их жизни, так что их тренировали для вступления в жизнь за пределами Бюро. Но да, она делала важную работу, твоя мать.

Она тоже говорила немало лжи и очень немного правды. Мне интересно, что было бы, если бы мой отец знал, кем она была на самом деле, откуда она была родом? Он был лидером Отречения, в конце концов, и, таким образом, одним из хранителей истины. У меня возникает внезапная, ужасающая мысль: что, если он вышла за него замуж только потому, что должна была сделать это, как часть ее миссии в городе? Что, если все их отношения были обманом?

– То есть, она не была действительно рождена Бесстрашной, - говорю я, разбираясь во лжи, которая должна была быть.