Аллигент

Я вижу, что круг сжимается на каждой карте, пока не становится яркой красной точкой, похожей на каплю крови.

И тогда я отхожу, боясь того, что это означает, что я так мал.

– Если ты думаешь, что ты стоишь на каком-то высоком моральном уровне, то ты ошибаешься, говорю я Питеру.
– Что это за карты?

– У меня возникли проблемы с осознанием размеров мира, говорит он.
– Некоторые люди из Бюро помогают мне узнать больше об этом. Планеты и звезды, и водоемы, и тому подобное.

Он сказал это небрежно, но я понимаю, из его безумной писанины на картах, что его интерес не нормален - это одержимость. Я был, одержим моими страхами, однажды, как и Питер, и я пытался понять их, снова и снова.

– И это помогает?
– спрашиваю я. Раньше я не разговаривал с Питером, только кричал на него. Не то, чтобы он этого не заслужил, просто я совсем ничего о нём не знаю. С трудом припоминаю его фамилию из списка инициированных. Хейс. Питер Хейс.

– Вроде того. Он берёт одну из карт побольше. На ней изображена планета целиком, сплющенная как блин. Я разглядываю её, пока не разбираюсь, что на ней нарисовано, голубые полоски - вода, а разноцветные части - суша. На одной части суши стоит красная точка. Он указывает на неё.

– Эта точка - единственное место, где мы когда-либо были. Можно вырезать его и бросить в океан, и едва-ли кто-нибудь заметит.

Я снова чувствую этот страх, страх того, насколько мал я сам.
– Верно. И что с того?

– Что с того? А то, что всё, что было для меня важно, всё, что я когда-либо сказал или сделал, какое это имеет значение?
– Он мотает головой.
– Никакого.

– Конечно имеет, говорю я.
– Эта земля заполнена людьми, они все разные, и то, что они делают друг для друга очень важно.

Он снова мотает головой, и внезапно, мне становится интересно, может так он себя успокаивает, убеждая себя, что всё плохое, что он сделал не важно. Я вижу, насколько огромна наша планета, это пугает меня, может ему она кажется убежищем, местом, в котором он может раствориться, никогда не попадаться на глаза, и никогда не нести ответственность за всё, что натворил.

Он наклоняется, чтобы развязать шнурки на ботинках.
– Так что, тебя выгнали из вашего круга посвящённых?

 - Нет, автоматически отвечаю я. Затем добавляю, - Может и так. Но здесь нет никаких посвящённых.

– Да ладно. У вас словно Культ Четыре.

Не могу удержаться от смеха.
– Завидно? Создай свой собственный, назовёшь его Культ Психопатов.

Одна из его бровей вздрагивает.
– Если бы я был психопатом, давно бы убил тебя во сне.

– И добавил бы мои глаза в свою коллекцию, конечно бы.

Питер тоже смеётся, я понимаю, что я обмениваюсь шутками и болтаю с человеком, ударившим Эдварда ножом в глаз, и пытавшимся убить мою девушку, если мы конечно ещё вместе.

Но вместе с тем, он Бесстрашный, который помог нам остановить симуляцию, и спас Трис от ужасной смерти. Не уверен, какой из его поступков стоит больше. Может мне стоит забыть их все, и начать с чистого листа.

– Присоединяйся к моей группе тех, кого все ненавидят, если хочешь, говорит Питер.
–

Пока кроме меня с Калебом там никого нет, но учитывая то, как легко заставить Трис тебя ненавидеть, уверен что членов будет всё больше.

Я вздрагиваю.
– Ты прав, это очень просто. Всё что для этого нужно, это попытаться её убить.

Мой живот сжимается. Я почти убил её. Если бы она находилась чуть ближе к месту взрыва, лежала бы сейчас как Юрайа, в госпитале, пронизанная кучей трубочек, без сознания.

Не удивительно, что она в замешательстве, быть ей со мной, или нет.

Беззаботности предыдущего момента как не бывало. Я не смогу забыть, что сделал Питер, потому, что он не изменился. Он всё ещё тот человек, который был готов убить, покалечить и уничтожить, чтобы забраться на вершину списка инициированных. И, я также не смогу забыть, что сделал я. Я просто стою.

Питер облокачивается на стену и переплетает пальцы своих рук у себя на животе.
–

Просто к слову, если она решит, что кто-то бесполезен, его ждёт то же самое. Странный талант у человека, который когда-то был просто ещё один занудный Стифф, не так ли? И может слишком много власти для одного, верно?

– Её талант не в том, чтобы влиять на мнение других, говорю я, просто она хорошо разбирается в людях.

Он закрывает глаза.
– Как скажешь, Четыре.

В моих руках и ногах чувствуется напряжение. Так что я покидаю общежитие и все эти карты с их красными кружками, хотя и не знаю, куда пойду.

Трис всегда каким-то магическим образом притягивала меня, это чувство невозможно описать, хотя сама не знала этого. Я никогда не боялся и не ненавидел её за это, так как это делал Питер, но вместе с тем, я всегда старался быть сильным, чтобы она не влияла на меня. Теперь я лишился всего этого, и меня словно что-то тянет навстречу негодованию, так уверенно и сильно, как будто схватило меня за руку.

Я снова оказываюсь в саду атриума, и в этот раз, за окнами светло. Цветы выглядят прекрасными и нетронутыми в дневном свете, как ужасные создания, застывшие во времени, без движения. Кара влетает в атриум, её волосы растрёпаны.
– Вот ты где.

Невероятно просто потерять человека в этом месте.

– Что это?

– С тобой всё хорошо, Четыре?

Я кусаю свою губу с такой силой, что чувствую, как прикусил ее.
– Я в порядке. Что это?

– У нас встреча, которая требует твоего присутствия.

– Что означает твоё "у нас"?

– ГП и ГП сочувствующих, которые не хотят, что бы Бюро сошли с рук определённые вещи.
– Говорит она, а затем наклоняет голову на бок - Но это люди лучше, чем последние, с которыми ты познакомился.

Интересно, кто рассказал ей об этом.

– Ты знаешь об атаке под действием симуляции?

– Ещё больше, я узнала сыворотку моделирования в микроскоп, когда Трис показала её мне - сказала Кара - Да, я знаю.

Я трясу головой.
– Меня не втянуть в это снова.

– Не будь дураком - отвечает она - Правда, которую ты слышал, всё ещё верна. Эти люди до сих пор ответственны за гибель большинства Отреченных, психическое порабощение Бесстрашных и полное уничтожение нашего образа жизни, и что-то нужно делать.

Не думая, что мне хотелось бы находиться в одной комнате с Трис, зная, что мы на грани разрыва наших отношений, это как стоять на краю обрыва. Проще притвориться, что этого не происходит, когда я не рядом с ней. Но Кара говорит, что это просто, я должен согласиться с ней: да, что-то нужно делать.