Аляска

Я изо всех сил старалась доставить им радость.

И однажды поняла, что мы - друзья.

Тетя Наташа научила меня всему, что знала об уходе за растениями.

– Хорошо бы, конечно, талой или дождевой водой их поливать!
– говорила она.
– Но раз нет такой - отстаивай водопроводную. И хлорка из нее выветрится, и нагреется она до комнатной температуры. То, что надо!

Она рассказывала мне об условиях полива, требованиях к влажности воздуха и освещенности каждого из множества ее питомцев. О том, как их выполнить. Крестьянская душа, она многое делала интуитивно и, само собой, безошибочно.

– Одним перегноя в горшок нужно добавить, а другим - песочку подсыпать. Кому-то - листья протереть, а кому-то - опрыскать, - говорила она. И показывала кому.

Все это было безумно интересно. Мне нравилось заботиться о растениях. С годами я ухаживала за ними все более грамотно и уверенно. В новой жизни без Отари приезды к тете и общение с зелеными друзьями стали для меня лучшим отдыхом.

Вот почему работа по уходу за зимним садом ГДРЗ была для меня желанной. Но разве мои желания играли какую-то роль? Наверняка там работает дипломированный агроном или садовод, думала я, место давно занято!

И все-таки пошла в отдел кадров Дома звукозаписи.

– Нам секретари нужны, - сказал мне седовласый, но энергичный работник отдела кадров.
– На машинке печатать умеете?

– Нет.

– А рабочая профессия у вас есть?

– Нет.

– Жаль, - легко резюмировал кадровик мои краткие ответы. И зашуршал бумагами на столе.
– Ну, тогда вот: есть вакансия уборщицы. Пойдете?

– Я не хочу в уборщицы.

Он удивленно поднял брови:

– Но ведь вам работа нужна. А квалификации никакой нет. Чего же вы хотите?

Да, подумала я, мое желание ничего не решает. Но его надо хотя бы высказать!

– За вашим зимним садом ухаживать, - бесстрастно и четко выдала я. И с тоской посмотрела за окно.

– Да?!
– выпрямился на стуле кадровик. Я услышала в его голосе удивление и заинтересованность.
– А вы что, умеете?

Я ощутила в этом, казалось, безнадежном разговоре твердую почву под ногами. И сразу же взяла быка за рога. Выпалила:

– Еще бы!

И стала бурно рассказывать все, что знала об уходе за растениями. Он ошарашенно слушал и прервал меня только минут через десять.

– Ладно, ладно, девушка! Понятно все! Верю, что вы справитесь. И вижу, что любите это дело. У нас за садом ухаживают уборщицы. Ну, и... Сами понимаете. Многие растения гибнут.
– Он поморщился. Наверное, плохое содержание сада вызывало нарекания руководства и приносило ему неприятности.
– Дело не первой важности, прежде всего решаем производственные проблемы. Но недавно обратили внимание и на эту. Так что давайте, беритесь. Вы приняты на работу. Будете получать зарплату уборщицы. Устраивает?

Я даже не стала спрашивать: какая она - зарплата уборщицы!

– Устраивает!

Отдел кадров ГДРЗ я покидала с восхитительной уверенностью в себе и одной-единственной мыслью в голове. До сих пор она меня не посещала. Но теперь звучала во мне с такой убедительной силой, что не оставляла никаких сомнений в своей истинности. Вот она.

'Желания исполняются!'

На следующий день я приступила к работе. Первая запись в моей трудовой книжке гласила: 'Государственный Дом радиовещания и звукозаписи, уборщица'. Но меня это нисколько не смущало. Главное, я нашла работу по душе и теперь могла представить в экзаменационную комиссию справку о трудоустройстве.

***

При близком знакомстве с зимним садом ГДРЗ я расстроилась. Мне было его жалко. Он пытался выжить в условиях, абсолютно не пригодных для выживания. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять: уборщицы ГДРЗ относились к растениям равнодушно и ухаживали за ними без знания дела.

Сад пребывал в удручающем состоянии. Растения усыхали, листья на них желтели и опадали. Финиковая пальма увядала от недостатка света, так как стояла в дальнем от окна углу. Непритязательное к влажности денежное дерево задыхалось от толстого слоя пыли на своих круглых и плоских, как монеты, листочках. Теневыносливая ампельная фуксия сбросила все свои пурпурные, удивительной красоты, бутоны. Она отказывалась цвести, потому что стояла на подоконнике, и ее жгли прямые солнечные лучи.

Я знала, как им помочь. И немедленно взялась за дело. В саду было около сотни растений. Поэтому реанимационные мероприятия заняли у меня несколько рабочих дней.

Я расставила растения по холлу так, чтобы каждое из них получало столько света, сколько ему нужно. Обрезала желтые листья и увядшие цветы. Оценила влажность и состав земли в каждой кадке, в каждом горшке. Составила график полива.

В подсобке для уборщиц нашлось много ведер. В первый день работы я наполнила их водой из-под крана, но сразу заниматься поливом не стала: вода должна была отстояться. На следующий день мои питомцы получили животворную влагу, не рискуя переохладиться или заболеть хлорозом. Еще полдня я протирала их запыленные листья.

Позже я вытребовала у руководства широкие поддоны. Их мне добыли в производственных цехах ГДРЗ. Я наполнила емкости водой и установила в них кадки с влаголюбивыми деревьями и кустарниками. Во дворе предприятия накопала богатой перегноем почвы из-под старых яблонь. Поменяла верхний слой земли в тех кадках и горшках, где это было нужно.

В общем, сделала все, чему меня учила тетя Наташа. Такой уход обеспечивал ее зеленым питомцам комфортное существование. Значит, должен был оживить и зимний сад ГДРЗ!

Так оно и случилось.

В первые дни работы я пропадала в саду с утра до вечера. Но когда напряжение спало, и растения ожили, стала работать, как мне и полагалось, до обеда. Теперь я могла приступить к подготовке к вступительным экзаменам в институт. 'Аттестат ты получила, на работу устроилась, - говорила я себе.
– Остался последний рывок. Не подкачай!'

Каждый день после работы я зарывалась в учебники с головой. Освежить знания английской грамматики и правил русского языка труда для меня не представляло. Этим предметам я уделила совсем немного времени и сил. Но вот подготовка к сочинению и экзамену по истории далась тяжело.

Насчет сочинения у меня сомнений не было. Я должна была легко справиться с письменным изложением своих мыслей на заданную тему и при этом не сделать орфографических, пунктуационных или стилистических ошибок. Не зря же весь учебный год с репетитором занималась! Но в подтверждение своих рассуждений о произведениях русской и советской литературы нужно было приводить цитаты! И если речь пойдет о поэтах XIX-XX веков, думала я, то нужно выучить кучу стихотворений!

Я выучила шестьдесят три. Как мне это удалось - одному Богу известно! Только я до сих пор многие из них помню. И порой звучат во мне то пушкинское бодрое стаккато: 'Мороз и солнце; день чудесный! Еще ты дремлешь, друг прелестный...', то сумрачная лирика Блока: 'Дыша духами и туманами, она садится у окна...', то блестящая есенинская анафора: 'Задремали звезды золотые, задрожало зеркало затона...'.