АН (цикл 11 книг)

Но давить дольше Арвин не смог, так как был ещё в воздухе. Приземлившись на покрытие арены, мой друг тут же атаковал противника мечом в корпус.

Всё тело его противника с ног до головы скрыл Мастерский стихийный доспех. Мгновенно такой не пробьёшь, к тому же Азуров своевременно восстанавливал повреждения на доспехе.

И контрактовал.

Оставшиеся после его прошлых техник каменные пики и глыбы развеялись — Азуров не стал тратить силы на поддержание того, что стало бесполезным. Вместо них за спиной Арвина появились новые каменные копья. А из доспеха Азурова появились каменные звери. Арвин оказался в западне.

Нынешний Арвин вполне мог бы возвести за спиной каменный щит — тело княжича Новочеркасского это ему вполне позволяло.

Однако Арвин — это Арвин. Да, он не брезгует использовать все свои силы, когда требуется. Но в остальных случаях предпочитает полагать только на меч.

Арвин успел разрубить все атаки Азурова. Чемпион Крыма попытался воспользоваться тем, что его противник ослабил натиск и разорвал дистанцию.

Но Арвин настиг его и обрушил на Азурова град новых ударов.

— У них одинаковые атрибуты, но Арвин движется быстрее, — восторженно выпалила Алиса. — Или… его движения настолько точны, что лишних нет? Отсюда разница? — предположила она, взглянув на меня, а затем, не став ждать ответа, снова сконцентрировала всё своё внимание на происходящем на арене.

Да уж, большинство разумных и в этом мире, и в моём прошлом всегда находят для себя объяснение встречающихся странностей через привычный опыт. Оттого в своё время меня быстро нарекли Мастером. Или вот сейчас, видя сражение двух юных «Мастеров» с одинаковым атрибутом, могут легко объяснить, почему один превосходит другого.

Просто больше тренировался. Ну и, возможно, он более талантлив.

Никому не придёт в голову, что, кроме живы, существует и другой тип энергии, которым можно пользоваться.

Тем временем на арене Азуров совсем поплыл. Каким бы самородком он ни был, каким изумительным контролем над живой для своего возраста он не обладал бы, но точность контроля над энергиями необходимо улучшать всю жизнь. Контратаки боярина стали слабее, а доспех восстанавливался медленнее.

Он попытался вновь достать Арвина выскочившим из нагрудника каменным трезубцем.

Арвин не стал уничтожать эту атаку. Он увернулся, а затем его клинок с невероятной скоростью проскользил по каменному «древку» и ударил противника в грудь.

— Вот и всё, — резюмировал я.

Доспех Азурова начал осыпаться, но я был уверен, что он всё ещё держит покров.

И оказался прав.

Следующий удар Арвина не оставил на теле противника видимых повреждений. Но Азуров поморщился и отшатнулся.

Вот теперь нет покрова.

Судья дёрнулся, намереваясь остановить бой.

— С… — услышали мы через динамики его голос, но мужчина замолчал на первой же букве.

А клинок Арвина остановился возле шеи Азурова. Через увеличенное изображение на экранах было видно, как самую малость придавилась кожа боярина под остриём.

Доказательство для всех, что доспеха нет.

Лицо Азурова было совершено невозмутимым.

«Режь», — прочитал я по его губам.

Азуров с вызовом смотрел в глаза своему противнику.

— Хм… не хочет признавать поражение? — хмыкнула Алиса. — Господин велел ему выиграть.

— Сейчас он ставит в неудобное положение и противника, и судью, а тем самым и своего господина, — заметил я.

Арвин тоже в этот момент бросил взгляд на судью. Мужчина молчал. Получается, в моменте, когда Арвин мог сильно травмировать противника или даже убить, судья хотел остановить бой. Но быстро понял, что Арвин останавливает свой меч. Дал возможность Азурову сдаться. Тот отказался. А теперь-то что? Если Арвин переусердствует, ему и вовсе могут техническое поражение записать.

Но Арвин выбрал единственно верный путь. Он рванул вперёд и стукнул рукоятью меча Азурова в челюсть.

Боярин обмяк. А Арвин подхватил его тело и за шкирку уложил на покрытие арены.

Не дал рухнуть противнику, не травмировал его. Продемонстрировал одновременно и превосходство, и благородство.

Судья же тем временем решил начать отсчёт. Это была скорее формальность, так как вряд ли он в самом деле считал, что Азуров сможет подняться.

— ШЕСТЬ!!! СЕМЬ!!! — хором скандировали трибуны.

Я бросил взгляд на соседний диванчик, где сидели Яна и Юля. Великая княжна Казанская напряжённо сжала кулачки.

— ДЕСЯТЬ!!!

— Победитель финального поединка и новый чемпион всеимперского бойцовского турнира среди учеников старших школ — его сиятельство наследный княжич Новочеркасский, Артём Вениаминович Платов!!! — объявил судья, а Юля, позабыв обо всём на свете, вскочила с дивана и в порыве чувств крепко обняла Яну.

***

Кремлёвский приём по окончании финального поединка протекал довольно спокойно, несмотря на то, что там присутствовало много представителей высшей аристократии.

Первую половину приёма мы с моей спутницей ответственно выполняли свою представительскую работу на благо рода, вежливо беседуя со всеми подряд. Из всех этих бесед больше других мне запомнился разговор с Никанором Петровичем и его супругой Марфой Ивановной. Бояре Орликовы, как всегда на светских приёмах, были одеты в традиционные наряды. И как всегда, когда я их видел, их окружала атмосфера лёгкости и непринуждённого общения. Разве что сегодня они были еще более радостными, чем обычно. Ибо Орликов выиграл миллионы рублей, поставив в начале турнира на Арвина.

— О, вы тоже ставили на Артёма Вениаминовича? — улыбнулся он, когда я поделился с ним аналогичной радостью. — Такое впечатление, что вы никогда и ни в чём не проигрываете, Аскольд Андреевич. Ни в поединках, ни в ставках. Искренне желаю вам, чтобы так продолжилось и впредь.

Я вспомнил наш с ним разговор во время второго этапа турнира. Орликов был одним из тех, кто затронул тему моего непобеждённого чемпионства не с осуждением, а с одобрением.

А затем, на приёме у генерал-губернатора Москвы Демидова перед третьим этапом турнира Орликов забавно вклинился в спор Арвина и Нарышкина о футболе. Уж он-то собаку съел на всех этих спортивных соревнованиях. Да и род его владеет одним из московских футбольных клубов.

Я уверен, что тогда Орликов понял, что спор лживый, но поддержал его с таким энтузиазмом, что смог разрядить обстановку.

После того как мы простились с Орликовым, столкнулись с Юлей и её спутником.

Нарышкин стоически пытался держать лицо. Но несмотря на все усилия, когда он выражал вслух вежливое восхищение победой Арвина, лицо его выглядело так, будто он жевал лимон. Юля же подливала масла в огонь, и разливалась соловьём обо всех талантах Арвина, что делало лицо Нарышкина ещё кислее. Видя это, Юля не могла удержать торжествующего взгляда.