Анжелика и принц
Шрифт:
У принцессы, кроме репетиций и танцев, всячески развлекались. Играли в жмурки -пойманного нужно было назвать по имени, под этим предлогом его или её трогали, гладили, нюхали и всё это единственно ради того, чтобы потом сказать, кто это. Иногда не угадывали, или специально называли не те имена - чтобы ещё поводить. Иногда водящий якобы не мог понять, кто перед ним, и только что не облизывал пойманного. Да блин же, что за паранойя по телесным контактам, думала Лика. Впрочем, когда каждое прикосновение под контролем, и каждый взгляд вызывает кучу вопросов - тут и не такое придумают.
Удивительно ли, что вся эта развесёлая молодёжь была капец сексуально озабоченной. От иных взглядов бросало в жар, и временами Лика старалась убраться с линии огня, чтобы не оказаться между какой-нибудь влюблённой парочкой в остром периоде.
А ещё они рассказывали истории. О том, кто, когда, с кем, при каких обстоятельствах, и что кому за это было. Рассказывали чаще про тех, кто не был вхож в нескучный кружок принцессы, но иногда и про тех, кто туда заглядывал. О том, сколько можно получить с некоторых придворных кавалеров за мимолётное свидание, и сколько - за полноценную ночь, за риск быть застигнутыми ревнивыми супругами полагалась надбавка. О том, что верные супруги - это экзотические звери, и либо герои легенд, давно умершие, либо дураки, которые никогда не знали любви.
Лика в этой компании как раз ощущала себя дурой, не знавшей любви. Потому что ни одна из описанных в уморительных историях ситуаций, по её мнению, не стоила никакого риска. Она понимала, что это своего рода спорт, и людям просто зачастую некуда сбросить энергию, но всё равно смотрела на происходящее веселье большими глазами. Эх, а она-то думала, что у них в домашней компании случался разврат... иногда. Да что она знала-то вообще о разврате - примерно ничего. Подумаешь, Оксанка трахалась с двумя разом и потом делилась впечатлениями, или Жанка - та, домашняя - спала на спор с тремя по очереди три раза, и у неё всё вышло, и никто ничего не заподозрил. Лика рассказала эти истории, а ещё пересказала парочку современных ей молодёжных комедий, чуток переделав их под местные реалии, и роман про Эммануэль, который в восьмом классе читали с телефона с подружками по музыкалке на уроках сольфеджио. Ещё была пара порнушных роликов в телефоне, но там рассказывать было решительно нечего, а показать невозможно. В итоге она получила репутацию дамы солидной, во всех вопросах разбирающейся, и только ждущей замужества, чтобы перейти уже от теории к практике.
– И что же, Лика, скажите, неужели вам ни разу не захотелось поцеловать вашего Анри?
– со смехом спросила у неё как-то Марго.
Репетиция и танцы закончились, она разогнала как кавалеров, так и дам, они остались с Ликой вдвоём.
– Отчего же, хотелось, - улыбнулась Лика.
– Он красив. Однажды он сорвал спину, и я возвращала его к жизни, - воспоминания были приятными, отчего бы не поделиться?
Пусть знают, что у Лики с женихом всё ок.
– Расскажите же, Лика, - глаза Марго так и засверкали.
К тому моменту Лика уже знала, что Марго была влюблена в старшего брата Лионеля -Этьена, и они даже тайком встречались некоторое время, а потом он женился на арагонской принцессе и решил сделаться верным мужем. И что с женихом она договорилась, что их союз в первую голову политический, и раз свадьбы не избежать, то лучше быть союзниками, чем ненавистными друг другу людьми. И пусть он делает, что хочет, и с кем хочет, только тихо и без шума, чтобы не позорить её доброе имя - и тогда она ответит ему тем же, то есть заботой о его добром имени. И такого рода логика встречалась сплошь и рядом, только не всем удавалось договориться с навязанными свыше супругами. Какие-то мужья сами желали гулять, а жену не выпускали из дому без охраны, кто-нибудь мог и убить, застав жену с другим, причём и неверную, и любовника. Лика задумалась - не слишком ли рискует красавчик граф Саваж, он же, очевидно, таскается по местным дамам в хвост и гриву? Во всяком случае, в компании принцессы у него была безупречная репутация - как отчаянного любителя приключений, галантного
кавалера и непревзойдённого любовника. При упоминании его имени у половины дам в компании появлялись мечтательные улыбки. Впрочем, как поняла Лика, это не всегда означало счастливые воспоминания - иногда это были как раз лишь мечты.И Лика, постеснявшись для виду, рассказала, что с Анри они давно уже ближе некуда - с тех пор, как в ней после болезни прорезался магический дар, и он помогал ей восстановиться. Марго восхитилась - надо же, а с виду такая скромница! Уж конечно, думала Лика, скромница. Вас бы, ваше высочество, так гоняли в тренировочном зале каждый вечер - тоже были бы скромницей, потому что ни на какой трах бы уже сил не оставалось.
А Лику гоняли качественно. Обычно гоняющих было двое - Лионель и Саваж, Саваж и Орельен, Орельен и Лионель. Анри заглядывал всего пару раз, он всё время проводил либо во дворце у его величества, либо у маршала Вьевилля за обсуждением возможной войны с еретиками, либо ещё у кого-нибудь, столь же важного. А его друзья не жалели времени и сил, чтобы сделать из Лики человека, ну, или мага, что по местным реалиям почти одно и то же.
.. .Лика поднялась наверх, к залу, с Жакеттой - в тот день у Жакетты был выходной и она провела его во дворце с Ликой, а дома пошла с ней же на тренировку. Двери были приоткрыты, оттуда доносился рокот чьего-то голоса.
Лика прислушалась.
– Жанно, бросай дурить!
Ох ты, это ж маршал Вьевилль! Пришёл смотреть, чему она, Лика, выучилась! И что он говорит Саважу?
– Жанно, тебя ж по всем канавам носит - то с баб не слезаешь, то впадаешь в необъяснимое целомудрие, меня уже две особы просили замолвить за них перед тобой словечко, вот дожил-то! Меня!
Находившийся внутри Саваж сообщил, в какую сторону следует идти двум означенным особам и что сделать по дороге. Лика восхитилась - она никогда не слышала от него столь многоэтажной конструкции. Господин же маршал только сплюнул.
– То ты побил среднего де Во, он, конечно, щенок гадкий, но мне сейчас не нужны проблемы с королевской семьёй. То ты спровоцировал на ссору беднягу Сансера, не говори ничего, Эжен видел, как вы с де ла Моттом взяли его в оборот и взвинтили, и методы ваши от него не укрылись тоже. То вы кучно подрались с людьми маршала Мартена, зачем вам это понадобилось? Ну да, еретики, и что теперь? Чем помешали-то? И это за неделю с небольшим, и впереди ещё королевская свадьба.
Саваж снова проговорил что-то, чего Лика не расслышала.
– На войну, говоришь? На войне мне будет нужен опытный хладнокровный командующий, а не то недоразумение, что я сейчас вижу перед собой. Мне не нужно, чтобы ты сложился со славой в первом же крупном сражении, мне нужен верный человек, на которого можно опереться. Вот если бы ты, скажем, женился, и жена твоя ждала бы наследника - ты бы поостерёгся так дурить. Что ты там бормочешь? Что не надо тебе никакой жены? Отчего не надо-то? Всем надо. У тебя владения, в них живут люди, и кто будет управлять всем этим после тебя? Господь бог? Скажи, кто тебе подойдёт, мы тебе сосватаем, кого хочешь сосватаем. Кроме, разве что, принцессы Марго, - расхохотался маршал.
– Что говоришь? Невозможно? Да нет такого слова, будто не знаешь. Возможно. Если нужная особа не замужем - возможно. Вряд ли тебе в душу запала девица некрасивая и ничего собой не являющая, думаю, она хороша, оттого ты и маешься, что она хороша не только тебе. Но чего ж ты вдруг приуныл? Можно подумать, много кто рискнёт с тобой соперничать. Нравится? Подходит? Возьми да отбей. Увези, в конце концов, обвенчайся с ней, раз так запала в душу, да запри в свой горный замок и успокойся уже, господа бога ради. И тогда поговорим про войну, потому что тогда ты будешь беречься и не полезешь никуда, очертя голову.
От услышанного Лика подохренела, потому что ей бы ни за что не пришло в голову подозревать Саважа в несчастной любви. Ну да, у него как будто в жизни последние дни то яма, то канава, но несчастная любовь? Лика просто не могла вообразить себе ту девушку, в которую был бы влюблён Саваж. И ещё чтоб он её не смог с порога очаровать
– у него же девушки штабелями, только дам Марго послушать - там все или были у него, или не отказались бы побывать!
И что, выходит, это он побил Кретина? Молодец какой, туда тому Кретину и дорога! И что, магией развязал язык мужу Офелии, чтобы наехать на него? А это зачем?