Апельсиновый вереск. По ту сторону Ареморики

— По возможности, — хмыкнул Фонзи.

— Заткнись, — одновременно произнесли Иэн и Авалона.

— Кевин не виноват, — послышался слабый голосок Фейт. Девушка выглянула из-за широко й спины Кевина. В ее глазах стояли слезы. — Его заставили.

— Не надо… — он попытался остановить ее.

— Нет, надо! — Фейт встала между ними, ее руки нервно дрожали. — Они хотят помочь. Ему сложно об этом рассказывать, ведь законы иль Зоро жестоки. За любое проявление слабости карают, а Кевин…

— Я не прошел инициацию, — завершил он за нее. — На западе мальчики достигают совершеннолетия в десять. Чтобы зваться мужчиной, нужно… — его голос дрогнул, — мы убиваем ерларда, наше священное животное, на глазах у беснующейся толпы. Убиваем голыми руками и ломаем ему клыки в знак своего превосходства. Каждый ребенок с самых ранних лет взращивается рядом со своим ерлардом. Его звали Сверк, и я должен был его убить. Но не смог.

Кевин бросил взгляд в сторону пустующего коридора, а затем перевел его на Авалону.

— Ты хотела знать, кто этот человек? Его зовут Обен де Хэльд, и он приходится мне кузеном. Татуировка на его ребрах - символ пройденной инициации. А знаешь почему их две? Потому что там, где не справился я, справился мой кузен. Наша семья долгое время находилась у власти, но после того, как я не прошел инициацию мы были вынуждены бежать. Нет ничего более страшного, чем жить в Дэхарт иль Зоро, когда все видели твой позор.

В коридоре воцарилась тишина. Кевин напряженно улыбался. Авалона вспомнила, как часто Кевин помогал детям в Часовых городках, зачастую жертвуя собственной свободой. Как он вытаскивал животных из лесных капканов, а рядом с ним на корточках плакала маленькая девочка с короткими золотисто-медными волосами. Тогда Кевин возложил на свои плечи заботу о Фейт. Они всегда были неразлучны, словно родные брат и сестра. Выбирая себе в отряд Кевина, Авалона не могла не выбрать ту, которой он дорожил больше всего. Кевин всегда был олицетворением доброты и заботы, и иногда хэлла его не понимала.

Но не сейчас.

— Кевин де Хэльд, ты кто угодно, но не слабак, — тихо, но четко отчеканила Авалона.

— Ну естественно, — закатил глаза Фонзи, — вы посмотрите на его мышцы. Какой идиот назовет его слабаком? — в глазах парня промелькнули смешинки.

— Я выбрала вас в свой отряд не по принципу жребия, — продолжала Авалона, — это был осознанный выбор. Каждый здесь стоит намного больше, чем о нем думают. Не забывайте об этом.

— Я знаю себе цену, — вновь влез Фонзи.

— Мне кажется, ты ее даже слишком завышаешь, — отозвался Иэн. — Я не верю в случай. Если нас отправляют на границу, то так тому и быть. В конце концов, патрулирование периметра леса не самое скучное занятие.

— Кому, как не тебе, знать толк в скуке, — уколол его Фонзи. Он довольно потер ладони, подлетел к Авалоне и Кевину, вставая между ними, и весело сказал, — Как насчет выпивки?

Этери

“Навсегда”,— набатом прозвучало у нее в голове.

— Вы вернете меня домой немедленно! — прошипела Этери и для достоверности даже топнула ногой.

Элфи де Флуа скрестил руки на груди и гадко улыбнулся. Ну конечно, он не собирался ее никуда возвращать. Она помешала его очень важным планам и теперь вынуждена терпеть этого нахала. А ведь Этери всего лишь испугалась за маму. Разве это плохо - защищать своих родных?

Не дождавшись ответа, Этери развернулась и побрела в сторону леса. Правда, далеко уйти не успела. Элфи стремительно перегородил ей дорогу. Это произошло так быстро, что казалось, не прошло и секунды. Вот она идет по мягкой, чуть влажной траве, а в следующее мгновение утыкается носом в плечо Элфи.

— Как вы это сделали? — сердце Этери замерло и снова забилось в удвоенном темпе. Она даже потрогала его плечо, чтобы убедиться, что он настоящий.

— Сделал что?

— Секунду назад вы находились около реки, а теперь стоите передо мной.

— О, все очень просто. Я умею ходить.

Щеки Этери заалели. Рядом с Элфи ее всегда переполняли эмоции, и почему-то исключительно негативные. Она никак не могла объяснить самой себе, как оказалась здесь. Не могла объяснить быстрые перемещения Элфи. И не понимала, почему ее так… тянет к нему? Непреодолимая сила заставила ее сделать шаг, сокращая расстояние. Его черные глаза удивленно распахнулись. Он не ожидал от нее никаких действий, но девушка не могла остановиться. Он казался идеальным, а Этери в идеалы не верила.

— Вы лжете, нет такого места, из которого нельзя выбраться, — произнесла она,пронзая его пристальным взглядом.

— К сожалению, дорогуша, — он отстранился, но остался стоять рядом, — даже если бы я хотел тебе солгать, то не смог бы. Тебе придется свыкнуться с тем, что ты застряла в Ареморике на целую вечность. Лилит же как-то приспособилась к вашему миру. Возьми пример с мамочки.

— Я ничего не понимаю… — с отчаянием прошептала Этери.

— Разумеется, не понимаешь, — поджал губы Элфи, — ведь ты обычный человек, — фраза из его уст прозвучала подобно оскорблению. — Хорошо, — он смягчил тон и даже улыбнулся, — я расскажу тебе, а вот верить или нет, уже будешь решать сама. Хотя я и считаю, что твой человеческий мозг будет не в силах принять мои слова за правду, будет интересно дать тебе шанс. Двадцать пять лет назад Лилит появилась на дне озера так, словно ее не существовало раньше. Я ведь прав?

Этери молчала.

— Прав, — подтвердил он свои же слова усмешкой, — все потому что, Лилит и не существовало. Никогда. В вашем мире нет. Но в нашем… — Элфи замолчал, о чем-то размышляя, и только потом продолжил, — Что ты вообще знаешь о других мирах?

Он застыл в ожидании ответа. На секунду Этери почудилось, что она вновь оказалась на школьном экзамене, к которому не подготовилась.

— Колонизация планет?

— Нет, — раздраженно закатил глаза парень и проворчал, — чему вас только учат на той стороне? Забудь. То место, где ты сейчас стоишь, зовется Ареморикой, а то, где ты родилась - другой стороной. Они находятся в одном пространстве, но разном времени, поэтому никогда не пересекаются. С другой стороны очень легко найти путь в Ареморику. Заблудшие души здесь не редкость. А вот из Ареморики выбраться почти невозможно.

— Как такое может быть?

— Это очень легко, если твой мир разумен. Ареморика просто не пускает никого обратно. Как только твоя нога ступила на ее территорию, на тебе образовывается клеймо, не дающее покинуть ее.

Этери оглядела себя на наличее всякой дряни, чем вызвала приступ истерического смеха у Элфи.

— Клеймо невидимо, — сказал он, отсмеявшись.

— Вы сказали “почти”, — поморщилась Этери, — значит, выбраться все же можно.

— Можно, — его улыбка стала коварнее, а голос более завораживающим, — нужно заплатить цену. Плоть и кровь. Ареморика не отпустит тебя просто так, ты должна будешь оставить здесь частичку себя. Думаешь, почему у Лилит нет половины пальца?

Этери прерывисто выдохнула. К горлу подкатила дурнота, стало холодно, словно она вновь вернулась в зимний Хоу-Хэль. Слова Элфи безумны, но они могут служить разумным обоснованием, почему вокруг матери столько странностей. Если за переход на другую сторону нужно заплатить цену, то Лилит заплатила сполна.

— А память? — слабым голосом произнесла Этери. Она не смотрела перед собой, разглядывала траву под ногами. — Почему она ничего не помнит?

— Прощальный подарок от Ареморики. Если помнить о двух настолько разных мирах, то рано или поздно можно сойти с ума. Лилит оказалась слишком привязана к дому. Возможно, потому что появилась ты, ее персональное напоминание о прошлом. Поэтому она не находила себе места, и ее вечно преследовали навязчивые мысли.