Апельсиновый вереск. По ту сторону Ареморики

Элфи не был знаком с Лилит, но то, как он описывал ее… Выходит, незнакомый Этери человек знал о ее матери гораздо больше, чем она сама. И на Сиде он говорил правду, ему было известно то, о чем Лилит могла только догадываться.

— Почему она бежала?

В ответ Элфи лишь усмехнулся.

— Поверь, если бы Лилит была самым обычным человеком, я бы и пальцем ради нее не пошевелил.

Этери резко вскинула голову.

— Я же говорил, что пустился на ее поиски только из-за ее отца. Ты не могла не слышать, ведь, наплевав на все мои предупреждения, зачем-то поехала на место нашей с Лилит встречи. Подслушивать уже входит в привычку, да?

— У меня была веская причина.

— Ты мне не доверяешь, я помню. Но и к матери ты относишься настороженно, раз считаешь, что она не посвятила бы тебя в детали нашего разговора.

— Это не ваше дело, — отрезала она.

— Ну уж нет, — он медленно двинулся ей на встречу. В этот раз Этери попятилась, хотя притяжение никуда не исчезло. Она отступала до тех пор, пока не почувствовала, как ледяная вода покрывает щиколотки, — меня уже втянули в ваши семейные распри, так что еще как мое, дорогуша. Я обязан доставить Лилит к ее отцу.

— В таком случае, мне жаль тебя, — Этери слабо улыбнулась, незаметно переходя на “ты”. За все их знакомство она впервые ощутила вкус победы. — Ведь ее здесь нет.

Парень ничуть не впечатлился.

— Зато есть ты.

Этери от неожиданности поскользнулась на гладких камнях и полетела в воду. Но Элфи успел схватить ее за руку, прежде чем кончики ее золотистых волос коснулись воды.

“Золотистых?!”,— подумала Этери.

Она выдернула руку из хватки Элфи и взглянула на свое отражение.

— Что за дьявол? — выдохнула она. Ее некогда прямые темные волосы окрасились в цвет золотых нитей и теперь лежали на плечах красивыми волнами.

— А, прости, не обратил внимание, — насмешливо сказал Элфи, заметив отчетливую панику на ее лице. — Тебе очень идет.

— Что ты сделал со мной?

— Вот здесь я не при чем, — сразу открестился Элфи. — Могу предположить, что это все из-за твоих генов. Ты была зачата в Ареморике. Если бы родилась здесь, то твои волосы сразу же приобрели золотой оттенок, как у твоего дедушки. Но при переходе на другую сторону очевидно блокировались не только воспоминания. Не зря же ты как две капли воды похожа на Лилит… — сказав это он замер и пристально посмотрел на Этери. От этого откровенно-изучающего взгляда девушка поморщилась. — Верно, как две капли, — сказал он себе. — Настоящий цвет волос твоей матери тоже золотой, я прав?

Столь резкий переход поставил Этери в тупик, но она уже знала ответ. Когда-то, будучи ребенком, она нашла огромное количество пачек с черной краской, но никогда прежде не видела настоящий цвет волос Лилит.

— Если у мамы настоящий цвет волос светлый, то почему я родилась с темными?

Но и на это у него нашелся ответ.

— У твоей бабушки были темные волосы.

— Что-то ты слишком осведомлен о моей родне, — недовольно дернула губой Этери.

— Пришлось потрудиться, — Элфи развел руками.

— Хорошо, — Этери откинула раздражающую ее прядь (уже золотистых) волос назад и сказала. — Но Лилит все равно здесь нет. Придется тебе вернуться к дедушке не с чем.

— Почему же сразу не с чем, — не сдержал он надменную ухмылку, — я вернусь с тобой.

— Что? — эйфория от мимолетной победы начала угасать.

— Ты займешь место Лилит Пендрагон, что непонятного? — казалось, его раздражает ее медлительность. — Вы похожи, и это сходство неразличимо.

— Только есть маленькая проблемка, — Этери окинула его мрачным взглядом и сняла очки. Она много раз переживала этот момент. У людей была разная реакция, но в одной эмоции они всегда сходились. Страх. Некоторые убегали в ужасе, а другие просто замирали, как вкопанные.

Элфи де Флуа тоже замер, но не надолго.

— О, — выдохнул он, не отрывая от нее глаз, — неожиданно.

Он приблизился, наклонившись вперед. Этери ощутила на языке вкус апельсинов. Теперь она догадывалась, что чарующий аромат исходил от цветов, обвивающих цепочку Элфи. Никогда прежде она не видела такого растения.

Глаза Этери начали слезиться от слишком яркого солнца, и она надела очки обратно. К тому же ярчайший свет, что до сих пор исходил от цепочки, слепил ее.

— Это не проблема, — сказал Элфи, выходя из воды. — Есть у меня тот, кто наложит на тебя легкие чары. Станешь неотличима от Лилит.

“И это все?”.

— Как странно, — задумчиво выдала Этери. — Тебе не страшно? И ты не боишься меня?

— Я? — Элфи расхохотался. Его заливистый и веселый смех разносился по окраине леса. — Боюсь тебя?

Все еще давясь смешком, он вытер слезы в уголках глаз.

— Прости, но это тоже самое, если бы акула боялась мелкую рыбешку, — он замолк, стараясь рассмотреть ее глаза через темные стекла очков, — Ты пробуждаешь страх только в людях, а я немного другой. Но вернемся к нашей теме. Ты предстанешь перед дедом в образе Лилит.

— Нет, — отрицательно мотнула головой Этери.

— Это был не вопрос.

— Я не буду участвовать в твоем цирке. Даже если предположить, что все, что ты сказал, правда, я не собираюсь помогать тому, кто утащил меня непонятно куда.

Глаза Элфи опасно сузились. Мгновение и он снова оказался рядом, а его рука сжала ее горло. Этери ощутила как теряет опору. Он без каких либо усилий поднял ее над рекой. Хватка была сильной и уже второй раз за этот безумный день она начала задыхаться. Этери попробовала разжать его пальцы, но ничего не вышло. Кровь прилила к лицу.

— Я относился к тебе со снисхождением, только чтобы не привлекать внимание людишек на другой стороне. Но сейчас мы в Ареморике. Я могу убить тебя и скормить труп рыбам. Ты так сильно не хочешь помогать мне, что предпочтешь умереть?

Этери хотелось крикнуть “да” назло ему, но она не могла издать ни единого звука, кроме беспомощного хрипа. Тем временем Элфи все сильнее и сильнее сжимал ее горло.

— Ты, — прохрипела Этери, болтая ногами в воздухе, — не… убьешь меня.

— Проверим? — с каким-то садистским наслаждением блеснули его глаза.

Грудную клетку сдавило, стало неимоверно жарко. Еще немного, и она потеряет сознание.

Элфи наблюдал за ней, словно хищник. Когда сознание Этери начало ускользать, а сил на сопротивление не осталось, его лицо исказила гримаса ярости, и он бросил девушку в воду. Она тяжелым мешком упала в реку, взволновав реку.

Этери вынырнула. Схватившись за скользкий булыжник, сделала глубокий вдох, одновременно с тем откашливаясь.

— Я же говорила, не убьешь, — улыбнулась она, хотя хотелось влепить ему пощечину. — Я нужна тебе, потому что от того, приведешь ты Лилит к дедушке или нет, зависит твоя жизнь. Ты терпеть меня не можешь, и я верю, что при любых других обстоятельствах мое бездыханное тело уже лежало бы у твоих ног. Но должна быть веская причина, чтобы оставить меня в живых.