Апофеоз

Из широко раскрывшихся глаз мужчины в неё потекла река энергии, и она ударила ещё раз, и ещё, и ещё… С каждым ударом, помимо дрожи разрываемой плоти, она слышала треск разрываемого мироздания, и с фиолетово-зелёным потоком энергии в неё вливалась чуждая этому миру сущность, вытесняя истерзанное детское сознание прочь.

Но она не могла сдаться, любовь к братику снова пересилила всё, и её душа не покинула тело, придя к некоему соглашению с поселившейся в теле сущностью. Наконец, она поднялась, с ног до головы залитая ещё дымящейся кровью, и легко откинула в сторону тело убитой ею жертвы.

Несмотря на полноту переживаемых ощущений, я не мог не заметить, что все забравшиеся в пещеру с самого начала вели себя ненормально. Подозреваю, что все они тоже слышали потусторонний шёпот. И сейчас я видел, что в живых оставалось лишь трое, кроме меня самой.

Братик жалобно попросил помощи у самого сердобольного из группы, а когда тот подошёл к нему, хитростью заставил склониться у алтаря, после чего ударил жертву камнем, а потом заколол найденным кинжалом поверженное наземь тело. Сейчас он гордо стоял рядом, а разливающаяся радугой из его тела сила окутывала стройную фигуру будто плащ.

Самые воинственные из оставшихся кинулись друг на друга с кулаками, победивший в схватке разорвал противника на части и буквально искупался в его крови. Сейчас он поднимался на ноги, тёмно-красная энергия бурлила вокруг его надувшихся мышц, он стал гораздо шире и выше, чем был.

А последний накинулся на единственную оставшуюся в живых девушку, швырнул её на плоский камень и стал пожирать, отрывая куски от верещавшей от боли и ужаса жертвы. Он раздулся, его кожа покрылась язвами, выпускающими отвратительную слизь, и теперь он поднимался с окровавленных костей на алтаре, похожий на гигантскую жабу, окутанную мерзкой ярко-зелёной дымкой.

Снаружи пещеры послышались голоса преследователей. Она посмотрела на братика, и тот, согласно кивнув, махнул рукой перед собой. Стена пещеры разлетелась на камни, будто взорвалась. Четыре фигуры вышли сквозь поднявшуюся пыль к посечённым осколками людям. Объятый тёмно-красной аурой здоровяк набросился на них, и вскоре среди камней лежали лишь изуродованные части трупов.

Здесь они разошлись. Громила пошёл искать себе достойных противников. Жирдяй остался пожирать и отравлять всё на своём пути, а они с братиком отправились в город. Сперва они перебили жрецов и осквернили храм. А потом отыгрались уже на людях.

Однако ненависть и жажда мести никуда не ушли. Давшие им силу сущности имели свои планы на этот мир, и они разошлись, чтобы посеять семена будущей войны, которая сделает их единственными богами этого мира.

После побоища в городе сознание девушки отошло на второй план, позволив потусторонней сущности осуществлять свои цели. Наружу она выходила лишь в самые яркие моменты, удовлетворяющие её ненависть и жажду мести. Она меняла тела, сущность увлекала её за собой в новый аватар, безжалостно пожирая сознание очередной жертвы. Года превратились в смутную пелену, а после победы в войне она вообще погрузилась в своеобразный ступор, вмешиваясь в происходящее всё меньше и меньше.

Она победила, мерзкие людишки были превращены в скот, как того и заслуживали. Церковники теперь молились и служили ей. Теперь она стала матерью эльфов, и даже оставшаяся без покровителя нежить пала жертвой её извращённой природной магии.

Лишь два момента не давали ей полностью уйти в сладкое забытье: сущность Лаэриш смогла ускользнуть, избежав возмездия, и братик ушёл вместе с Оумом внутрь звезды, дающей свет этому миру, для подготовки какого-то подозрительного ритуала.

И если в случае с братом она не могла ничего поделать, кроме как дожидаться результата столь длительных усилий, сердце предавшей её богини внезапно было собрано и события понеслись вскачьс бешеной скоростью.

На Оминарисе появился ещё кто-то, пришедший извне. И он отличался от пришедших незадолго до этого Призванных. Появление бессмертных стало побочным эффектом от совершаемого в глубине светила ритуала, и братик быстро нашёл применение для насыщенных энергией душ «игроков». Вот только этот странный Призванный пробил дыру в окутывающей мир защите, которую они поставили все вместе после победы, и позволил тем самым вернуться сбежавшему духу Мора. Он сумел как-то добраться до сохранившегося на океанском дне Первохрама поверженных богов этого мира и восстановил его. Появилась скрывавшаяся трусиха Змер, и вот уже воплотилась в аватаре ненавистная Веслани.

Казалось, случившаяся с ними десять столетий назад история повторяется, и побеждённые некогда боги берут сейчас реванш… и в глубине души она даже была этому рада, тщательно скрывая свои истинные чувства от неразрывно связанной с ней сущности. Она устала, устала от своей ненависти и мести, не приносящей ей удовлетворения и оставляющей лишь сосущую пустоту, тут же заполняемую чуждой потусторонней сущностью. Она ощущала, как с каждым годом её остаётся всё меньше… а братик где-то там, далеко, и наверняка также тает под напором сущности Оума. Более того, она подозревала, что подготавливаемый ритуал окончательно выжжет то, что ещё осталось от её брата. Но она настолько перемешалась с Саэлис, что уже не моглапроявлять в ней свою волю.

И вот сейчас этот странный Призванный, которого она считала такой же, как она сама, марионеткой, — не зря служащие ей церковники прозвали его аватаром мёртвого бога, — смог каким-то образом отделить её сознание от потусторонней сущности. Кроме того, пронесясь сквозь него бестелесным духом, она поняла, что он не является аватаром и в его теле находится только его личность; и надежда на освобождение вспыхнула в её детской, по сути, душе.

Эта яркая надежда была последней эмоцией, которую я воспринял от пронзившего меня потока ощущений, и я невольно усмехнулся, тряхнув головой, от мыслей о ещё одной появившейся у меня болельщицы. Оставалось только победить…

Саэлис тем временем тоже помотала головой и встрепенулась — очевидно, она пришла в себя одновременно со мной.

— Надо же, ты полон сюрпризов, — улыбнулась она. — Возможно, я недооценила тебя и ты заслуживаешь вознесения.

Я промолчал, лишь посмотрел на неё, вопросительно подняв бровь.

— Зачем нам сражаться? Ты смог вытащить из меня слабую девчонку — не хочешь занять её место?

Саэлис раскинула руки, и с этим движением обрывки её доспехов и одежды разлетелись в стороны, открывая моему взору невероятное, совершенное тело аватара. Я не заметил, когда и как произошли изменения, но сейчас оно наиболее полно подходило под стандарты моих личных представлений о красоте. Рост, цвет кожи, глаза и волосы, пропорции… даже самые мельчайшие детали соответствовали моим эталонам, которые даже я и сам иногда не до конца осознавал.

— Видишь? — голос богини, казалось, проникал мне в голову и обволакивал музыкой идеального тембра, вызывающей трепет в каждой клетке моего тела. — Я знаю, что тебе нравится… Это тело будет твоим. И я дам тебе другие… Я научу тебя наслаждаться по-настоящему…

Я не сдвинулся с места. Несмотря на вполне естественный отклик от самого тела, разум мой не был затронут искушениями богини. Я скосил глаза на системный чат и нашёл там подтверждение своей догадки: « Атака магией очарования нейтрализована. Иммунитет к эффектам контроля».