Архип

Дарья накинула на стол кружевную скатерть из своих запасов, достала тонкую фарфоровую посуду, что хранила на всякий случай, выставила лучшую свою наливку, здраво рассудив, что даже самым дорогим вином, которое можно найти в этих краях, скушенного гостя не удивишь, а вот хорошая сладкая настойка да под закуску фруктовым пряником, должно удовлетворить даже самый взыскательный вкус. Так и произошло. Наталья Викторовна, как представилась гостья, попросив при общении в узком кругу опускать титулы, расхвалила стряпню хозяйки и весьма основательно насела на алкоголь до того, как приступила к разговору. Дарья такое не одобряла, сама лишь слегка пригубив у своего мужика, но судить не собиралась, чуяла своим женским нутром, как на то только другая женщина способна, что эта самая Наталья глубоко замученный и уставший человек.

Молодой же, злющий, как собака, наверняка, Архип довел до белого каления, как только он один умел, первый свой стакан проглотив буквально залпом, не поморщившись. Словно воду. А потом и другой, но уже по другой причине, в дверь зашла Айрат и, как показалось купчихе, молодому дворянину не помешала бы помощь в выполнении недостижимой задачи поднятия собственной челюсти. Так и просидел, бедолага остаток вечера, уставившись мечтательным взглядом куда-то в потолок. Дюже, видать, его татарка пришибла.

– Вл.. Архип, - Наталья все запиналась, называя Архипа. Дарья, конечно же, знала, что прежде ее спутник носил иное имя и вращался в совершенно иных сферах, он от нее этого никогда не скрывал, но все-таки не думала, что круг его общения был так высок.
– Мне нужен личер.

Архип только насмешливо хрюкнул:

– Становись в очередь, Наташ! Я планирую вырвать его червивое сердце и скормить болотным упырям. А остальное можешь потом забрать.

– Ты не понимаешь, Архип, - горячо замотала головой женщина, под вуалью у нее оказалась роскошная копна черных с прядями серебра, седина ее совершенно не портила, а, наоборот, придавала шарма, волос, и сейчас эти волосы возмущенным вихрем разметались по плечам.
– Он нужен мне живым...

– Ты опоздала, милая, он давно уже сдох, - беспардонно перебил Архип, продолжая скалиться.

– Не прикидывайся дурачком, ты все понял!
– терпению дворянки можно было только позавидовать. Видать, в прошлые годы Архип тоже не отличался покладистостью нрава. Сердце купчихи кольнула игла ревности. А вдруг у этой красотки с ее Архипом, или как там его звали раньше, что-то было? А вдруг былая страсть снова вспыхнет? Дарья окинула взглядом стройную, словно осинка фигуру гостьи и мысленно признала, что проигрывает ей по всем статьям. Разве что грудь у той была совсем уж мелкой.
– Мне нужен он. У меня есть бумага от министерства юстиции. Полная амнистия и дворянский титул в обмен на пятьдесят лет беспорочной службы. Помоги найти его и уговорить!

– Аминистия?!
– взвился Архип. Подскочив он навис над собеседницей, упершись руками в стол.
– Вы там в коллегии все поохренели что ли?

– Это ценный источник информации, Архип!
– Наталья вскочила следом.
– Единственный подтвержденный случай за пять...

– Да хоть за десять!!! Ценный источник? Это безжалостный кровожадный ублюдок!!!

– Мы с тобой тоже не ангелы господни! И ничего, тоже вполне можем послужить науке и государю!!!

– Эта тварь будет служить только себе!
– отрезал Архип.
– От стар, хитер и ни на толику не раскаялся в своих действиях, Наталья. За последние полгода он прямо или косвенно стал причиной гибели четырех семей. Дольше двух дюжин человек, понимаешь?

Некоторое время спорщики буравили друг друга яростными взглядами. Первой сдалась женщина. Словно бы сдувшись, она рухнула на свое место за столом и спрятала лицо в руках.

– Архип, он важен, пойми. Он важен для коллегии, для института и... и для меня!

– А тебе-то с него какой прок?
– успокаиваясь, сел и колдун.
– Тоже за бессмертием охотишься?

– Типун тебе на язык, граф. Устала на побегушках быть. Я не солгала, нас всех, ну кого не повесили пятнадцать лет назад, и вправду простили. Но все равно не доверяют. Все, кого я видела прозябают на работах, не подобающих ни их статусу, ни умениям.

– Выслужиться хочешь?

– Хочу? А что осуждаешь?
– гордо вскинула Наталья голову. Глаза ее метали молнии.
– Предлагаешь всем спрятаться в глуши, как ты? Или в монастырь уйти, может?

– Нет, не осуждаю, Наташ, - покачал головой Архип. Неожиданно он понял, что очень устал.

– Я тебя понимаю. Сам еще лет пять назад что угодно сделал бы, чтоб только вернуться... Но помочь тебе не помогу, прости. Я видел убитых им детей и баб. Я ведь знал их. Выхаживал. Роды принимал. Я... Я просто не могу. Я должен угробить эту тварь.

Женщина просто кивнула.

– Да и бес с ним, сама справлюсь, - она повернула голову и только теперь заметила, что ее спутник, пока остальные были заняты спором, выскользнул из хаты и теперь во дворе, крутился вокруг пытающейся сосредоточится за чтением татаркой. Айрат выглядела крайне недовольной, но юношу не прогоняла, видно было, что это внимание все-таки тешит ее самолюбие. Наталья засмеялась и налила настойки в стакан.
– За старые времена, граф?

– И за новых нас, - поддержал тост колдун.

Часть Четвертая. Глава 26

Следующий месяц в Крапивине и, без преуменьшения сказать, всех его окрестностях прошел под эгидой непрекращающейся суеты, разведенной Натальей вместе со своим не в меру предприимчивым и не менее надоедливым прихвостнем. С достойным уважения усердием беспокойная парочка взялась за задачу поиска немецкого чернокнижника и буквально поставила на уши всю округу. Первым делом Наталья объявила достаточно приличную награду за любую информацию, которая могла бы привести ее к нахождению убежища личера. Ее интересовали любые заброшенные старинные домах, особливо отдаленные от человеческого жилья, например, разные выселки или даже скиты, древние еще дорусские кладбища или просто отдельные могилы, заброшенные и позабытые где-нибудь в чащобах. Не брезговала волшебница и просто рассказами о таинственных местах, где кто-либо видел или ему показалось, что видел, всякие таинственные штуковины. Платила она, разумеется, только после проверки и исключительно в том случае, ежели посчитает, что наводка и впрямь поможет ей изловить супостата, но желающих попытать счастье от этого меньше не становилось. Было их настолько много, что даже староста, человек старой закалки, а потому по отношению к дворянскому сословию и людям на службе у Царя-Батюшки испытывающий определенный пиетет, возмутился и лично попросил гостей съехать из своего дома, где они изначально планировали квартировать. Естественно, выбросил он их не на улицу, а помог найти приличную хату, недавно опустевшую по причине смерти престарелых хозяев. Правда, в силу природной сметливости, сразу же определил к ним в дворовые собственных детей. Благо, что волшебница, что ее младший коллега, особой прижимистостью не страдали и в оплате не обижали.

Вторым шагом городских, естественно проистекавшим из первого, был найм большой группы сельских сорвиголов, в основном молодых неженатых мужиков, не боящихся ни Бога, ни черта, особливо ежели за звонкую монету, чтобы все эти слухи да побасенки проверять. Двое человек даже при помощи собственных чародейских знаний, а Наталья была весьма и весьма в Тайном Искусстве искусна, не могли бы все предложенное обойти и оценить. Вот и воспользовались проверенным способом посыла доверенных слуг, снабженных амулетом,который позволял опытному волшебнику духовным телом перенестись к себе, и провести там определенное, достаточное для самого тщательно досмотра, время. А в остальном оба они проводили дни, роясь в церковных учетных книгах, коих в Крапивине накопилось некоторое количество.

К Архипу они после первого визита более не лезли, а сам он желанием участвовать во всем этот бедламе не горел, по причине чего ни о ходе поисков, ни об узнанном Натальей не знал, да и знать, признаться, не слишком хотел. Что поделать, не доверял он подруге своей юности. Помнил, чем она занималась в прошлом и не верил, что тот запал с которым девушка некогда погружалась в недра запрещенных знаний, можно выкорчевать годами опалы, а нрав, жаждущий, ни много, ни мало власти над целыми народами, смирить службой на мелких должностях. Скорее уж наоборот, от такого они должны были полыхать ярче во сто крат. Сколько не мой черного кобеля, а добела не отмоешь.