Архонт росский

— Будь Нифонт в столице, непременно был бы здесь! — заверил Пиперат.

— Не упустил бы случая надраться! — уточнила Юлия.

— А кто у нас муж? — поинтересовался Сергей.

— Нифонт? Наварх. Командует огненосным дромоном. Одним из тех, что должны были сжечь ваши корабли, — на этот раз ответил только Николай. Сестра же поморщилась.

— Я рада, что его тут нет, — Юлия вновь легонько провела пальчиками по юношески гладкой щеке Сергея.

— А уж я как рад! — отозвался он.

Юлия поднялась. Сергей тоже. Они с патрикией оказались почти одного роста. Такая высокая или это обувь на «платформе»?

— Отдай мне его, братец, — Юлия повернулась к Николаю и перешла на латынь. Надо полагать, думала, что Сергей не поймет. — Хочу с ним поиграть. Варвар, говорящий по-ромейски так, будто нас учил один ритор. И совсем молоденький! Юный, пылкий, наверняка резвый, как жеребец-трехлетка лучших кровей. Интересно, какой у него приап? Надеюсь, не разочарует?

— Поосторожнее с ним, сестренка, — тоже на латыни предупредил Пиперат, не забыв при этом ласково улыбнуться Сергею. — Этот юноша не котенок. Он — молодой лев. И у меня на него большие планы. Если с его помощью я укрощу россов, в Палатине этого не забудут.

Приятно узнать, что намерения Перчика совпадают с целью Сергея. А вот знать, что Сергей владеет и латынью тоже, родственникам совсем не обязательно.

— Говорите по-ромейски! — воскликнул он с показным возмущением. — Не то я подумаю, что вы говорите обо мне что-то плохое!

— Только хорошее, Сергий, только хорошее, — Юлия одарила его чарующей улыбкой. — Я лишь сказала, что ты похож на Актеона с фрески в моей спальне. — И с истинно византийским бесстыдством поинтересовалась: — Не хочешь взглянуть?

— Если ты не станешь травить меня собаками, — в свою очередь улыбнулся Сергей[1].

— Ты боишься? — Юлия в очередной раз демонстративно облизнула губки.

— Конечно боюсь! — охотно согласился Сергей. — За собак.

Все трое рассмеялись.

— Ну что, идем? — нетерпеливо бросила ромейка.

— Непременно, — пообещал Сергей. — Но сначала я должен оставить распоряжения моим людям.

— С ними все в порядке! — заверил Пиперат.

— Даже не сомневаюсь, — отозвался Сергей. — Но я беспокоюсь не о них, а о твоем доме, друг Николай. Ты даже не представляешь, что они могут сделать с этим прекрасным убранством!

— Почему же не представляю? — возразил патрикий. — Очень хорошо представляю! Ты ведь не забыл, где мы с тобой познакомились?

— Я подожду! — заверила Юлия. — Если ты не против, я бы взглянула на твоих телохранителей. Это безопасно?

— Абсолютно, — в свою очередь заверил Сергей. — Если я рядом.

— Слуга вас проводит, — сказал патрикий. — А я — к гостям. Вежливость, — добавил он, извиняясь. — Велю приготовить твои носилки, сестренка. Не потеряйся.

— Не беспокойся, братец, уж я-то не потеряюсь, — заверила Юлия. — Идем же, мой герой!

Разместили нурманов в комнатах для слуг, но вполне комфортно. На полу никому спать не придется.

— Вас накормили? — спросил Сергей.

— Еще как! — ответил за всех Лука Ореус. — На сутки вперед.

Сергей оглядел его внимательно: нет, не пьян. Так, слегка навеселе.

— Не расслабляйся, декарх. Здесь у нас друзей нет.

Разговаривали они по-нурмански, потому Юлия не поняла ни слова. Да и не стремилась. Понятно же: скифский вождь строит подчиненных.

— Мне надо будет уйти, — сообщил Сергей. — Постарайтесь не разнести этот домишко. Нам тут не один день жить и кормиться.

— А как насчет девок? — спросил Хрейн Полукровка, бросив плотоядный взгляд на патрикию.

— Только если сами захотят. Грейп, я на тебя надеюсь! — Сергей бросил на свея многозначительный взгляд.

— Все будет правильно, хёвдинг, — пробасил тот. — Насильно никого не нагнем. Сколько людей с собой возьмешь?

— Думаю, двоих будет достаточно.

— Четверо! — безапелляционно заявил Грейп. — Не то Дёрруд мне кишки на столб намотает. Где он сам?

— Пирует, — усмехнулся Сергей. — Его право — первое.

— Кто бы спорил, — Грейп повернулся к воинам: — Вы четверо — с хёвдингом. И… — Он задумался. — Лодур, ты тоже. — И Сергею: — Если что нужно будет, пошлешь его к нам. Он быстроногий.

— Зачем тебе столько солдат? — спросила патрикия, когда сопровождающие определились. — Какой грабитель рискнет напасть на таких, как вы?

— Дело не в риске, — пояснил Сергей. — В наших краях риксу невместно ходить без сопровождения.

— А ты — рикс? — Юлия подняла подкрашенную бровку. — Мой брат не говорил.

— Я — князь (небольшое преувеличение не повредит) и сын князя. А князь — это все равно что конунг, или рикс по-вашему.

— Вот как? — Маленькая ручка в кружеве перчатки поправила край вуали, да так ловко, что наружу выскользнула прядка рыжих волос. — Не разделишь ли со мной носилки, рикс Сергий?

— С удовольствием!

Шестеро рабов-носильщиков (эти — без удовольствия!) воздвигли на плечи потяжелевший вдвое груз, и процессия двинулась. По осевой линии, разумеется. Народу на улице немало, но привилегированные сословия во все времена — привилегированные. Впереди — слуги с факелами, за ними — глашатаи с дубинками, орущие «Посторонись!», за глашатаями — окруженные дружинниками носилки. Так что да, сторонились, выкрикивая вслед всякие грубости. Но именно — вслед. С безопасного расстояния.

Внутри носилки патрикии оказались меньше, чем казалось снаружи. И сиденье было только одно — для самой хозяйки. Сергею пришлось разместиться на полу. Ну как на полу: на разбросанных по ковру подушках. Зато прекрасная возможность убедиться, что туфельки у патрикии обычные. То есть — без каблучков. Значит, она и впрямь высока. Но маленькие ножки изящны, а щиколотки тонки и гладки. Восковая депиляция в Византии была весьма популярна. И не только у женщин.

Надо полагать, Сергей и был приглашен в сей паланкин для того, чтобы продемонстрировать эти самые ножки, потому что расстояние между двумя домами было метров триста, не больше. Можно было и пешком пройтись. Теоретически.

Но — нельзя. Приличия не позволяли. Статус знатной дамы. Это как степному хану пешком ходить. Вышел из шатра, сел на коня, проехал пятьдесят шагов, слез с коня, вошел в другой шатер. Понты, которые стали традицией.

Дом патрикии снаружи выглядел не хуже резиденции ее брата, а вот внутри уступал. И размерами, и убранством.

Хотя экономией здесь тоже не пахло. Мрамор, мозаика, позолота, согнувшаяся в поклонах многочисленная прислуга.

— Размести их, — небрежно бросила Юлия рабу-дворецкому, указав на дружинников Сергея. — Пойдем, мой юный рикс.