Аркан. Книга 1. Седьмая вода

Рыжий популяр (он, конечно же, был капитаном), прикрывая глаза ладонью-козырьком, смотрел в сторону небольшого мыса, поросшего соснами. Рем проследил за его взглядом и на мгновение забыл, где и в каком положении находится.

Это, чёрт возьми, было прекрасно! Огромный красный корабль выходил из-за мыса, и ветер раздувал его паруса. Вёсла синхронно вздымались и опускались, пенили воду, толкая невероятных размеров галеру вперёд. Корабль явно не был похож на любое из судов гёзов, которые Рему доводилось видеть. В два, а то и в три раза больше, удивительного красного цвета, с тремя мачтами и ровными рядами вёсел – он производил неизгладимое впечатление.

А потом Аркан ещё раз взглянул на его вёсла и всё понял.

Глава 3. Красный Дэн Беллами

Догадки оказались верными. Узников мигом распихали по шлюпкам и перевезли на корабль. Прежде чем спустить новых гребцов в трюм, капитан заставил всех выстроиться вдоль фальшборта и произнёс короткую вдохновенную речь:

– Вы, уроды! Теперь вы на моём корабле, и все вы будете грести, скрести, таскать и тянуть всё, что я скажу. Вы – ничтожества, вы – долбаный ходячий и бормочущий инструмент. Пока вы инструмент полезный – я вас кормлю, я вам даю одежду, я даже позволю вам пользоваться баней. Как только вы перестаёте приносить пользу и начинаете создавать проблемы… Слушайте внимательно! На первый раз вас прикуют к веслу с одного борта на месяц. На второй раз – с другого борта на два месяца. На третий – выбросят за борт. Не забывайте, зачем вы мне понадобились! Я утопил тридцать ублюдков, которые вздумали бунтовать. Помните – вы теперь собственность Красного Дэна Беллами и принадлежите мне с потрохами!

А потом скомандовал своим людям:

– Запускайте их внутрь. Давай-давай!

Он плюнул себе под ноги, зачем-то встопорщил свою рыжую бороду и зашагал по палубе к кормовой надстройке. По всей видимости, там у него располагалась каюта.

С пленников по очереди снимали колодки и тут же надевали тяжеленные кандалы на ноги и лёгкие – на руки. Всё очень просто – сбежать можно только за борт, а с полупудом железа на ногах особо не наплаваешься… Все как один бедолаги лишились обуви и одежды, взамен каждому выдали грубые льняные штаны чуть ниже колен и безрукавки из такой же материи.

Микке никто переодевать не стал. Было очевидно, что его размерчика у гёзов на корабле точно не обнаружится.

Рем ожидал своей очереди спуститься на гребную палубу и ловил себя на том, что не ощущал никаких эмоций по поводу своего нового положения. Вообще-то он должен испытывать ярость и жажду убийства, сыпать ругательствами и клясться, что все гёзы будут подвергнуты страшным пыткам и вообще пожалеют о том, что на свет родились. Но Рему было наплевать. Наверное, события последних месяцев его подкосили, и финальным штрихом стала новость о герцогском скипетре. Не самый подходящий момент был сейчас, чтобы заниматься самокопанием и самоуничижением, но…

Аркан думал о том, что в течение полугода его макало мордой в грязь и не было такого начинания, в котором он не потерпел бы краха. Рем почти уверился в собственном ничтожестве, и собственная судьба его волновала мало. Учёба – к чёрту, первая любовь – тоже туда же. Попытка начать своё дело? Конечно – к чёрту! Оставалось только вернуться в отчий дом и покаяться перед папашей, признав, что идея побега из семьи и построения собственной, не аркановской, жизни оказалась провальной – но и этого не удалось! Добро пожаловать на социальное дно, к каторжникам и отщепенцам! Хлебните рабской баланды, баннерет! Куда уж ниже! Что ещё может случиться?

Да, его могли убить не отличающиеся человеколюбием гёзы. Так смерть в этом мире – в порядке вещей! И Рем сильно сомневался, чтобы этот тип, Красный Дэн Беллами, вдруг решил прикончить свою рабочую силу… Самое ужасное, что его ожидает – это необходимость провести здесь какое-то время. А потом что-нибудь произойдёт… эдакое! Не может не произойти. Что-нибудь эдакое всегда происходит. В конце концов, Аркан он или нет?

– Шевелись, ты, тощий уродец! – Рема подтолкнули в спину, и он шагнул вперёд.

Глаза постепенно привыкли к полумраку, и первый вопрос, который пронёсся в голове, был примерно таким: «Чего ж они все такие здоровенные?» Взгляд бегал по рядам гребцов, которые управлялись с огромными вёслами, и везде Рем видел широченные спины, перевитые сплетениями мышц руки, мускулистые ноги…

– Новички располагаются на нижних скамьях, ближе к борту. Будете нарушать ритм – получите плетей, – Надзиратели разъяснили ситуацию сразу же. – Кормёжка утром и вечером, испражняться в горшок, не чаще четырёх раз в день. Горшок у комита.

Комит – это барабанщик, такой же невольник, как и все остальные в трюме. Он отбивал ритм на большом барабане, который располагался ближе к носу галеры.

Рема усадили рядом со здоровенным детиной, который глядел из-под густых бровей, и не говорил до тех пор, пока конвоиры не занялись следующим новичком.

– Дыши. Толкаешь – выдыхай, тянешь – вдыхай. Следи за мной. Собьёшься с ритма – я тебе откушу ухо. – Вот и всё, что сосед сказал Рему.

Но, кажется, парень он был неплохой. Аркан уставился на спину сидящего впереди гребца и в очередной раз удивился: какие же они тут все мощные! Наверное, сказывались круглосуточные физические упражнения… Но и кормить должны соответственно! А ещё Рем глянул на ноги гребцов. Если они постоянно сидят, значит, ноги-то у них должны быть недоразвитыми! Однако ничего подобного. Мощные икры, крепкие ляжки… Чёрт его знает что такое…

Потом стало не до размышлений об анатомии и телосложении галерных рабов, потому как сверху заорали:

– Хо-од!!!

Комит ударил в барабан: «Гр-р-рок!»

И начался ад.

* * *

Рем вообще не представлял, сколько времени здесь находился.

Выдох – толкай, вдох – тяни. Когда закончилась смена – падай на пол и спи, потом просыпайся от пинка надсмотрщика, ешь рыбу, кашу с топлёным жиром и кислую капусту, и снова: выдох – толкай, вдох – тяни. Комит бьёт в барабан, весла бьют по воде, плеть бьёт по спине того, кто сбивается с ритма. Уже трое из новеньких отправились за борт: они довольно быстро начали харкать кровью. Время от времени Рем ловил взгляды Разора, или Микке, или даже Сухаря, и ему становилось легче: они тоже держались!

Аркан вспомнил все псалмы и литании, заученные в детстве и подзабытые в Смарагде… Он выуживал из памяти священные строчки и молился Богу, просил сохранить ему рассудок и внутренний Огонь и дать шанс снова увидеть сестру, братьев и… И отца тоже.

Кровавые мозоли появились, потом заросли, потом вся ладонь стала жёсткой и твёрдой. Мышцы болели постоянно, усталость была хронической, Рем даже просыпался уставший. Этот парень, его напарник по веслу – он умудрялся не спать всё отведённое на отдых время. Какие-то у них были занятия, как-то они коротали досуг между сменами. За всё это время так и не выяснилось, как его зовут…

Кажется, перерывы между сменами составляли шесть часов. Одна смена у левого борта, вторая – у правого. Куда это так торопился капитан Дэн Беллами, чтоб не останавливаться ни днём ни ночью? Да и вообще – хотя Рем и полный профан в морском деле, но он знал, что при попутном ветре пользуются парусом… Невероятным представлялось вести корабль вперёд, борясь со стихией несколько дней! Скорее всего, капитану нужна была максимальная скорость, вот он и выжимал из гребцов все соки.

Время суток можно было узнавать только при помощи лучей света, редко проникающих на гребную палубу. Погоду – по силе качки и брызгам, залетающим сюда время от времени. Невозможно было даже определить, какой сейчас сезон года – Дэн Беллами мотался между южными и северными широтами, и в трюме иногда становилось жарко, как в кузнечном горне, а иногда – мороз пробирал до костей и от озноба у гребцов зуб на зуб не попадал.