Арменикенд и его обитатели

Проводник оказался очень смелым парнем. Выпустив всех, он бросился закрывать двери, чтобы не допустить вовнутрь толпу. Альберт побежал ему на помощь. Вдвоем им удалось справиться с ситуацией. Правда, в последний момент какой-то изворотливый детина с перрона все-таки ударил палкой проводника прямо по лицу.

Поезд тронулся. Альберт зашел в служебное купе к проводнику, где помог ему остановить кровь, умыться и перевязать пораненное ухо.

Следующая станция была уже на территории Армении. Каспаров облегченно вздохнул. Когда он вернулся к своим, то обомлел. На месте клоунессы сидела цивильно одетая, «по-городскому», старушка.

– Балик-джан, какой ты смелый, какой ты молодец, что помог проводнику! – заговорила она по-армянски. – Если бы не ты, эти чушки убили бы нас. Я их знаю.

Альберт оторопел.

– А вы… вы армянка, получается?

– Ну да, а что в этом такого?

Седа Акоповна – так представилась клоунесса - ехала в этом «турчанском» наряде в целях конспирации. Маскарад иногда делать надо. В Ереване у нее живут сын и дочь.

Альберт всегда уважительно относился к старшим по возрасту, но тут его прорвало. Он высказал все, что думал об этой старой конспираторщице, будь она неладна! Он готов был задушить на месте эту предательницу и провокаторшу. Мать и сестра повисли у него на руках, моля, чтобы все успокоились.

«Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы…»

Сразу после полуночи поезд прибыл в Ереван. На перроне никого не было. Даже милиции. Бакинских армян никто не встречал. Город жил своей обычной жизнью, видел первые сны, не думая ни о каких пассажирах, ни о каких вынужденных переселенцах.

Общее время в пути заняло рекордные сорок часов вместо положенных двенадцати. Альберт поблагодарил проводника за его отчаянную смелость, и Каспаровы вышли из вагона.

Как потом они узнали, этот поезд был последним из Баку в Ереван. Вслед за авиасообщением было прервано и железнодорожное сообщение между двумя «братскими» республиками.

Через неделю Альберт возвращался в Баку на машине знакомого курда. Бабушка, мама и Каринка со слезами провожали его, как на войну. Просили одуматься, черт с ней, с этой квартирой, жизнь дороже. Но Альберт стоял на своем. Не волнуйтесь, все будет хорошо.

А потом были пять дней, все на нервах. Русские женщины в военкомате, куда он пришел становиться на воинский учет, отговаривали «офицера запаса Каспарова» от опрометчивого шага.

– Вы что, не видите, что здесь происходит?! Сумасшедший какой-то!

Потом были омерзительные сцены в паспортном столе, где на него чуть не напали «еразы». Потом был филигранный профессионализм старого маклера Давида Исааковича, которому удалось выгодно продать квартиру Каспаровых.

– Альберт, я сейчас скажу вам, как родному, - говорил на прощание маклер. – Я сделал все, что мог, в память о вашем отце, с которым долго дружил. Уезжайте отсюда, уезжайте скорее. И мы скоро уедем. С вами покончат, потом за нас возьмутся…

<p align="right">

<p align="right">

1997 г.

<p align="center">

Муслим-муаллим

Акраму Айлисли посвящается

<p align="center">

<p align="center">

1

– Папа, а армяне все плохие?

– Конечно, что за вопрос!

– Все-все?

– Практически. Нация у них такая, подлая…

– А композитор Арам Хачатурян? Он тоже плохой?

– Причем тут Хачатурян?

– Мы его сюиту из балета «Спартак» проходим…

– Безобразие! Куда министр образования смотрит?! В центральной музыкальной школе Баку проходят вражеского композитора! Неслыханно! Я этого так не оставлю…

Муслим-муаллим во время этой воспитательной беседы не проронил ни слова. Только с недоумением посмотрел на сына. Вздохнул. Вот, мало тебе телевизор круглыми сутками говорит про подлых и коварных армян, а тут еще родной сын родному внуку мозги промывает. Удивительно, откуда это у Энвера? Банкир, то есть в меру циничный и прагматичный, финансы интернациональны, деньги и бизнес вообще не имеют национальности… А тут рассуждает, как активист Народного фронта из провинции.

Муслим-муаллим вспомнил о тех парнях, которые приезжали в Баку с потрепанными чемоданчиками – из Кюрдамира, Мингечаура, Шемахи, Физули, Евлаха, Шуши, Дашкесана, Агдама, Нахичевани…Со всех уголков республики.

Приезжали в поисках своего счастья. Муслим-муаллим порой их встречал в парках и садах, заплеванных шелухой от семечек. Приезжие находили себе приятелей среди городских бездельников, так вместе бестолково и проводили время. Учиться районские не особо желали. Как и работать. А денег и высоких должностей очень хотелось. Все ждали, когда наступит срок и они пригодятся родной столице, где давно всем заправляют разные неблагодарные инородцы – русские, евреи и особенно ненавистные армяне…