Артур, племянник Мордреда

определенных обстоятельствах я даже не подумаю его сдерживать?

— Это при каких же?

— Например, если мое молчание будет представлять угрозу безопасности королевства…

— Ну, это вряд ли. — Я беззаботно пожал плечами. — Скорее уж, наоборот…

— Давай-ка ближе к делу. — Поторопил меня Мордред.

— Да пожалуйста. — Я выдержал короткую паузу, после чего продолжил. — В нашем

королевстве действуют два различных законодательства. Есть довольно обширный свод законов,

которым подчиняются наши подданные. Есть — сравнительно небольшой по объему — свод

Законов Королевского Дома. По идее, последний должен как-то регулировать отношения между

членами Семьи, однако вспоминают о нем редко, поскольку все в конечном итоге упирается в

волю короля. Единственный, кто может менять Закон Королевского Дома — это сам король, и он

же следит за его исполнением. По сути, внутрисемейный закон строится по принципу сочетания

авторитаризма и прецедентов…

— Опусти преамбулу, — посоветовал Мордред. — Я знаю все это не хуже тебя.

— Я уже подхожу к сути. Один из разделов Закона Королевского Дома — Уложение о

Наследовании. Его также может менять только король. То есть все в конечном счете упирается в

желание того или иного монарха поступить так, а не иначе, и его желание имеет силу закона.

Понятное дело, на самом деле в нашей Семье все решает не закон, а сила, которая за ним стоит —

либо может им пренебречь — но я сейчас говорю о формальной стороне дела. И только в том

случае, если король умер, отрекся или исчез, Закон Королевского Дома выходит на первый план.

Семья собирается и выбирает короля согласно Уложению о Наследовании. По крайней мере, так

должно быть. В идеале.

— Ну и что?

146

— А то, что ты можешь лишить Джинну всех прав на наследство! Ты не можешь убедить

ее отказаться от желания сесть на престол, но зато ты можешь сделать так, чтобы Джинна, даже в

случае твоей смерти, на трон все равно сесть бы не смогла!

Мордред посмотрел на меня с сомнением.

— И каким, позволь узнать, образом? Она законная дочь Эарона, этого у нее не

отнимешь…

— Да, но в Уложении о Наследовании не прописано, может ли женщина претендовать на

корону. Такой статьи просто нет, я смотрел — в Уложении не делается различия между

наследниками по половому признаку. Ты можешь этот момент уточнить — добавить статью, в

которой будет указано, что женщины не могут наследовать королевский титул до тех пор, пока

есть наследники мужского пола. И ты будешь абсолютно прав, поскольку прецедентов, когда

наследование происходило по женской линии, у нас до сих пор просто не было! Оберон-Рэндом-

Корвин-Эарон-Мордред… все пятеро — мужчины! Джинна будет плеваться и скрежетать зубами,

но она ничего не сможет поделать. Ни сейчас — поскольку ты король, ни потом — потому что

Семья, имея Уложение о Наследовании, в случае твоей внезапной смерти отвергнет ее

кандидатуру. Только следующий король сможет отменить эту статью, но он будет мужчиной, и,

естественно, делать этого не станет. Вот так!

— В последнее время ты переполнен идеями. — Сказал Мордред. — Я слышал, ты

прожил несколько лет на Отражении Земля. На кого ты там учился? На юриста?

— На фээсбэшника. Но мне, помимо всего прочего, пришлось пройти и курс юридической

подготовки.

Я не стал уточнять, что учился не на самой Земле, а на одном из ее Отражений,

называемом Совок-2010. Оригинальная Земля погибла вместе с Амбером, потом Корвин ее

восстановил (также, как Джулиан восстановил Арденский Лес, а Льювилла — подводное царство

Ремба), но к данному моменту центральное Отражение этого региона уже давно вступило в

счастливое пятое тысячелетие. Мир, где победил гуманизм, был мне не интересен (такие миры

только расслабляют, по сути не давая посетителю ничего полезного) и я разыскал одну из

предыдущих версий этого мира.

— В целом, мысль недурна. — Задумчиво сказал Мордред. — Мне надо посовещаться со

своими юристами…

— На твоем месте я бы это дело не затягивал.

— Артур, у меня предложение. Давай я останусь на своем месте, а ты — на своем?

Хорошо?

— Согласен. Прошу прощения у Вашего Величества, но я вовсе не пытался указывать

Вашему Величеству, что Вашему Величеству следует делать. Я просто хочу напомнить, что до

праздника осталось четыре дня. По-моему, это был бы очень хороший подарок…

— А по-моему, плохой, — холодно сказал Мордред.

Когда я чего-то не понимаю, я не стесняюсь спрашивать. Вот и сейчас…

— Почему? — Удивился я.

Ответ Мордреда поразил меня.

— Потому что я не хочу ссориться с Джинной. — Ответил он.

— Но… эээ… она ведь… — Я даже не знал, что сказать. Джинна чуть его не пришила,

убила королеву, а он «не хочет ссориться»!

— Ничего не понимаю. — Признался я.

— Любопытно ты мыслишь, — усмехнулся Мордред. — То полоса гениальности, то

гениальная же тупость. Объясняю. Я хотел убить Джинну. Ты мне не дал. Но раз она жива,

ссориться с ней я не буду. Чтобы не произошло дальше, сейчас я изо всех сил постараюсь с ней

помириться. И я очень рад, что Джинна первой пошла мне на встречу. Это дает мне надежду, что

она не совсем безнадежна.

— Я не верю, что нас ожидает просто приятный праздник. — Упрямо сказал я.